– Мать честная! – Дядя Вася переменился в лице и повернулся к Лене. – Ее работа?
– Нет, – ответила я за Лену, которая снова принялась стучать зубами. – Когда она пришла, он уже был мертв…
– И ты ей веришь? – с сомнением протянул Василий Макарович.
– Как ни странно, верю. Вы видите, в каком она состоянии? Вряд ли она сейчас способна сочинить правдоподобную версию…
– Ну, не знаю… – Дядя Вася с сомнением покачал головой. – Женщины – они на многое способны… Пойду-ка я погляжу на покойника, а вы тут заканчивайте со своей… психической терапией и готовьтесь к отступлению!
Он исчез на какое-то время.
Я помогла Лене подняться, подвела ее к раковине и плеснула в лицо холодной водой.
Кажется, она немного очухалась.
Мы вышли в коридор и двинулись вперед, но в темноте опять перепутали направление и оказались в торговом зале. В полутьме отсвечивали бронзовые безделушки, фантастические тени делали скромный зал захудалого магазина странным и пугающим, как пещера разбойников из сказок «Тысячи и одной ночи». Я попятилась, хотела вернуться в служебный коридор, но вдруг едва не наступила на человеческое тело.
– Господи! – Я зажала себе ладонью рот, чтобы не закричать.
Еще один труп… мало нам директора…
В это время у нас за спиной раздались осторожные шаги. Я вцепилась в Ленино плечо, обернулась… и облегченно вздохнула, увидев приземистую фигуру дяди Васи.
– Вы куда пошли? – спросил он громким шепотом.
– Тут… – прошептала я в ответ. – Тут еще одни труп!..
Лена, которая только сейчас заметила лежащее на полу тело, шарахнулась от него и едва не налетела на горку с фарфором. Дядя Вася поймал ее за руку, строго прикрикнул и, включив карманный фонарик, направил свет на неподвижную фигуру.
Это был охранник, тот самый толстый дядька с внешностью военного отставника, которого я видела днем. Видимо, в погоне за «длинным рублем» он работал в магазине сутками… впрочем, подумала я, работа у него – не бей лежачего…
Я тут же устыдилась этой мысли, тем более что она так буквально реализовалась… Дядька действительно лежал на полу…
Василий Макарович склонился над ним, потрогал шею и озабоченно проговорил:
– Жив, пульс есть…
Словно для того, чтобы подтвердить его слова, охранник застонал и пошевелился.
Дядя Вася выпрямился, взглянул на Лену и прошептал:
– Значит, это и правда не она… убить директора подсвечником смогла бы и женщина, но оглушить охранника – вряд ли. Кроме того, она просто не успела бы. Типичное ограбление – антиквара убили, денежки из сейфа поперли… Но так или иначе, ситуация меняется: для охранника нужно вызвать «Скорую»… ну, и милицию, конечно…
Я вспомнила, что охранник все время спал, сидя на стуле. Это днем, а ночью небось вообще с комфортом похрапывал на каком-нибудь антикварном диване! Вот и доспался… Но все же надо человеку помощь оказать, как бы он тут не окочурился совсем…
Я машинально потянулась за трубкой, но дядя Вася шикнул:
– Ты что! Тебя по мобильнику моментально вычислят, за нас возьмутся и в самом лучшем случае лишат детективной лицензии…
Он подошел к городскому телефону, стоящему на прилавке, осторожно взял трубку, обернув ее носовым платком, и набрал номер огрызком карандаша.
Сперва он вызвал «Скорую помощь», потом позвонил в милицию и нарочито простуженным голосом сообщил:
– В антикварном магазине «Барокко», кажется, произошло ограбление… служебный вход открыт, изнутри доносятся крики и звуки борьбы… Кто говорит? Случайный прохожий…
Он повесил трубку, не дожидаясь ответа, и махнул нам рукой:
– Все, быстро смываемся! Не знаю, как «Скорая», а милиция будет здесь через семь минут, я знаю, сколько им ехать от сорок второго отделения…
Мы выскочили на улицу через тот же служебный вход, через который попали внутрь, сели в машину.
Дядя Вася осторожно повернул ключ зажигания, вполголоса уговаривая свою «ласточку»:
– Ну, только не подведи… только заведись…
Машина поступила благородно: мотор ровно заурчал, как сытый кот, и мы тронулись с места.
Через пять минут, когда мы уехали достаточно далеко от места преступления, дядя Вася повернулся ко мне:
– Ну, теперь, может быть, ты объяснишь, почему так уверена, что подозреваемая не брала тот несчастный кулон?
Лена вздрогнула от слова «подозреваемая», которое Василий Макарович употребил по привычке.
– Лена, покажи ему! – проговорила я, успокаивающе сжав ее плечо.
Известно же, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Лена показала дяде Васе бабушкин перстень, разом ответив на все его вопросы.
Впрочем, еще один вопрос у него все же нашелся:
– А скажи нам, зачем ты в такой поздний час поехала к антиквару? Ты ведь знала, что магазин уже закрыт?
– Мне очень нужны были деньги… – ответила она после недолгого молчания.
Я вспомнила сцену у казино, вспомнила, как орал на нее Гарик, и неодобрительно хмыкнула. Дядя Вася тоже нахмурился.
– Антиквар дал мне свою визитку с телефоном, – продолжала Лена. – Я понимала, конечно, что магазин закрыт, но подумала, что один на один смогу уговорить его заплатить больше…
– То есть ты хотела его обольстить? Переспать с ним по-быстрому прямо там, в кабинете, и надеялась, что он заплатит за перстень восемьдесят тысяч?
Она не ответила, только низко склонила голову.
– Это вряд ли, – продолжала я ее добивать, – вряд ли он оценил бы твои прелести так дорого…
– При чем тут… – голос ее прерывался от сдерживаемых слез, – в семье всегда считалось, что в перстне – чистый изумруд. Очень ценный. И бабушка говорила, а она не стала бы врать. Береги, говорит, не носи на каждый день, убери подальше, на черный день…
– Угу, и ты решила, что сейчас самое время его продать за бесценок, чтобы этого паршивца Гарика выручить! – не утерпела я.
– Я не хотела за бесценок, а антиквар сказал, что это не изумруд вовсе, а хризолит какой-то… Ценности не представляет…
– Врал! – уверенно сказал дядя Вася. – Думал, что ты полная лохушка, хотел тебя напарить. Мы как-то ограбление такого же магазина расследовали, – пояснил он, – у нас на Васильевском, на Пятой линии. Магазин прилично обнесли да сторожа убили. Он, главное, сам виноват: с теми гастролерами баба была, начала орать во дворе, что убивают ее, так он дверь и открыл, чтобы посмотреть. Нет бы сразу милицию вызвать, как по правилам положено… Короче, стукнули его по кумполу, черепушка и треснула.
– Кошмар какой! – поежилась я.
– Так там в процессе следствия такие вещи выяснились… – гнул свое Василий Макарович. – Ребята из отдела хищений просто за голову схватились! Антиквары эти – все жулики. Ну, по крайней мере через одного. Запросто тот тип мог тебя обмануть, – повернулся он к Лене, – тем более сперва он сказал, что кольцо ценности не представляет, а сам все же двенадцать тысяч предлагал. Стал бы старый жук деньгами разбрасываться за твои красивые глаза!