– Кто ты? – спросил я, чувствуя, как в горле у меня пересохло от волнения и страха. – Кто тебя послал? Дьявол? Или тот, с белыми волосами и прозрачными глазами, господин Инкогнито?
– Кто я – я уже говорил вам, сударь, – ответил мне оборванец, приосанившись. – Я Джакомо Одноглазый, меня здесь всякий знает! А насчет какого-то белого господина с прозрачными волосами я ничего не знаю, я свободный человек и живу сам по себе! Однако, хоть вы и говорите со мной без должного уважения, я не забуду, что вы угостили меня прекрасным вином, и не подведу вас, как настоящий друг. Если вам нужно кого извести – только назовите имя да заплатите мне пять цехинов, остальные пять – после дела… впрочем, если вы мне не доверяете – можете все заплатить после…
– Нет, я не могу… – прошептал я, уставившись в стол. – Я не должен… это невозможно… оставь меня, искуситель…
Я смотрел на стол – но перед глазами у меня стоял медальон старого золота, удивительное лицо, изображенное на его крышке. Я один должен обладать этой удивительной вещью… я один… падуанец не имеет на нее никакого права!
Сам не знаю, как я проговорил его имя вслух.
Джакомо Одноглазый, который не сводил с меня взгляда, повторил это имя и поднялся из-за стола.
– Дело будет сделано, сударь! – проговорил он с поклоном и двинулся к выходу из траттории.
– Стой! – крикнул я ему вслед. – Стой, Одноглазый! Ты не так меня понял! Я не хочу…
Но он уже скрылся за дверью.
Илья Борисович встретил Полину в волнении.
– Полина, где вы пропадали? Я уж весь извелся, думал, что не увижу вас никогда! Телевизор держу включенным, жду плохих вестей, что поймали вас! Тьфу, тьфу, чтоб не сглазить…
Не отвечая, Полина плюхнулась в прихожей прямо на пол и спрятала голову в коленях. Она ужасно устала, устала от беготни и опасностей, от того, что все время нужно скрываться, и нельзя вернуться домой и на работу, и просто ходить по городу, не опуская глаз и не оглядываясь ежеминутно через плечо. Устала оттого, что расследование все больше осложняется, и теперь уже нет никакой надежды, что она что-то выяснит и выпутается из этого кошмара. Но больше всего ее подкосило то, что ее неизвестный помощник оказался убийцей. Ведь это он убил Афанасия Совко, больше некому. Велел Полине уходить, а сам убил несчастного наркомана, чтобы свидетелей не оставлять. Она воочию увидела перед глазами тело Совко и эту ужасную рану на горле. Точно так же выглядел убитый в кукольном театре. Полина вздрогнула и перестала рыдать.
– Ну-ну… – Илья Борисович остановился перед ней и погладил по голове. – Полина, возьмите себя в руки, вы же мужественная женщина.
– Оставьте меня! – она оттолкнула его руку. – Я больше не могу, не могу, не могу…
И тут же замолчала от сильной пощечины. Пока она хлопала глазами и пыталась открыть рот, чтобы что-то сказать, Илья Борисович с неожиданной силой поднял ее и усадил на стул тут же, в прихожей. Затем взял ее за подбородок и заглянул в глаза.
– Вы сейчас успокоитесь и перестанете плакать, – заговорил он ровным голосом, – и забудете на время все, что с вами случилось сегодня. А потом, после ужина и душа, вы вспомните все в подробностях. И расскажете мне.
Его глаза смотрели Полине прямо в душу, его ровный голос велел его слушаться, и веки девушки затрепетали и закрылись на мгновение. Она успела подумать еще, что старик, очевидно, владеет приемами гипноза, после чего заснула буквально на минуту. Потом встала, потянулась и улыбнулась.
– Илья Борисович, миленький! А что у нас на ужин? Есть хочу – прямо умираю!
На ужин сегодня был салат из рукколы с помидорами черри и овечьим сыром, а также мясо по-бургундски – тушеное в красном вине со специями. Илья Борисович держал итальянский ресторан, но знал толк и во французской кухне.
Весь ужин они провели за милой беседой, как старые друзья. Илья Борисович рассказывал смешные истории из своей долгой жизни, Полина слушала и улыбалась ему ласково и безмятежно. Все было прекрасно, и кофе оказался выше всяческих похвал.
Полина отказалась от рюмки ликера и встала с намерением доползти до кровати и провалиться в сон до позднего утра. Тут Илья Борисович уронил нож. Полина нагнулась, а когда выпрямилась, в глазах ее не было безмятежности. Не было там и паники, и отчаяния.
– Я вспомнила! – сказала старику прежняя Полина – смелая и решительная молодая женщина. – Я вспомнила, где видела этого человека!
– Подробнее, – посоветовал Илья Борисович, – сядьте, Полина, и расскажите мне все в подробностях. С самого утра. Вы ведь пошли в кукольный театр?
И Полина, помрачнев, рассказала ему про то, в каком виде она нашла Савву Ивановича и как встретила в темном коридоре странного человека – волосы белые, длинные, а глаза холодные и прозрачные, как лед.
– Это он его убил, больше там никого не было. Когда я видела тело, там еще кровь не успела застыть… – Полина передернулась и продолжала: – Так перед глазами и стоит… И второй труп… ой, точно такая же рана…
Она скороговоркой рассказала свои приключения в этнографическом музее и как ее спас неизвестный «чукча».
– Говорил же вам, что опасно шляться по городу! Ведь они искали именно вас! – вспылил старик.
– И кто их на меня навел? – парировала Полина. – Кто знал, что я одеваюсь под готку?
– Уж не на меня ли думаете, – буркнул старик, – больше мне делать нечего.
– Илья Борисович, – Полина устыдилась, – простите меня, но я просто не знаю, что и думать.
– Дома нужно сидеть, – ворчливо сказал ресторатор, – и…
– И ждать? – голос Полины зазвенел. – Чего ждать? Когда спасут или когда поймают? Или когда убьют?
Илья Борисович недостаточно быстро отвернулся, и Полина заметила что-то в его глазах.
– Вы что-то знаете? Отвечайте!
– Идите спать, Полина. Мне тоже пора, завтра рано вставать. Завтра похороны Алисы, я должен пойти.
Утром Илья Борисович застал Полину возле платяного шкафа.
– Что это вы делаете? – спросил он недовольным голосом, разглядывая вывороченную гору одежды.
– Ищу подходящий прикид! – отозвалась Полина невнятно, потому что в зубах у нее были зажаты две шпильки.
– Куда это вы собрались?
– Как куда? На похороны вместе с вами!
– С ума сошла! – завопил Илья Борисович. – Там тебя и сцапают! Наверняка там полиция будет!
В волнении он отбросил свою церемонную вежливость и орал на Полину как начальник на секретаршу. Девушка хотела было ответить, но ее прервал звонок в дверь. Она застыла в страхе. Звонок повторился.
– Кто там? – спросил старик, подходя к двери.
– Илья Борисович! – пропел за дверью голос Зинаиды. – Откройте, я квитанцию по квартплате принесла!