– Во сколько? – рассмеялся Пасько.
– Семьсот пятьдесят. Так в телевизионной рекламе говорили, вот дед и купился. Родители рассказывали, что он никогда прежде такого разочарования не испытывал, как тогда, когда понял, что его ваучер провалился в тартарары вместе с этим инвестиционным фондом. Понимаете, Петр Петрович, тут дело не в деньгах, ни в дивидендах было, а в принципе.
– Понимаю.
– В общем, дедуля привык в армии доверять своим командирам, а на гражданке и Чубайсу поверил, который поделил все российское достояние на эти самые ваучеры. Он нет-нет, да и поминает Чубайса недобрым словом.
– Не он один, – сказал Пасько, о чем-то задумавшись.
После вполне реальной истории с ваучером я планировала осторожно намекнуть коллекционеру на то, что можно попробовать предложить деду в обмен на «Победу» какие-нибудь акции. Но Петр Петрович подхватил у меня тему приватизации и стал рассказывать свою семейную историю о том, как его матушка обменяла два ваучера на мешок сахара. Мы вместе посмеялись над ее практицизмом.
– Да, сейчас это кажется смешным, но тогда это было очень выгодной сделкой. Мама наварила варенья, которого хватило на всю зиму. Лично я обожаю варенье из крыжовника. А вы, Полиночка, какое предпочитаете?
– Из лепестков роз, – сказала я, желая произвести на Пасько впечатление, и я его произвела.
Надо признаться, что варенье из лепестков роз я пробовала только раз в жизни, причем сварили мы его с Алинкой, когда учились в восьмом классе. То ли мы не тот сорт роз купили оптом на рынке, то ли не выдержали рецептуру, но у нас получилась такая гадость, которая надолго отбила желание что-либо готовить самостоятельно. Но Петру Петровичу знать об этом было совершенно необязательно.
Пообщавшись с Пасько на самые разные темы, я вдруг поймала себя на мысли: если бы мы встретились с ним при других обстоятельствах, то он вполне мог бы меня заинтересовать как мужчина, а не как объект мести. Петр Петрович был интересен внешне, имел хорошие манеры, да и, наверное, был не жаден, если пригласил меня не в самый дешевый ресторан Горовска. Только я знала, кто он таков. В славные годы исхода прошлого тысячелетия Пасько был членом банды, за что получил условный срок. Я не назвала бы это досадной ошибкой молодости, потому что Петр Петрович до сих пор не только поддерживал отношения с бывшими уголовниками, но и устроил на подведомственной ему территории рассадник уголовных элементов. Шутка ли дело – назначил Кудряшова начальником службы безопасности! Конечно, не шутка. Ведь этот человек помог ему сесть в директорское кресло. Кем Пасько был прежде? Начальником отдела снабжения. Помнится, Мигалов говорил мне, что этот кадр бывал очень грубым со своими подчиненными. А я собственными глазами видела, что Панин приходил в ужас только от одного упоминания о Петре Петровиче. Да, неспроста Пасько напомнил мне дракона. Симпатичный персонаж, но если ему что-то не понравится, то он тут же начнет изрыгать из пасти огонь. Только бы не в мою сторону...
Как ни странно, но сливовое вино не способствовало повышению его настроения. С каждой выпитой рюмкой Петр Петрович становился все более хмурым и молчаливым. Неужели он понял, что «Победу» ему не видать? Кажется, я переиграла, не оставила ему никакой надежды. Надо срочно исправлять эту ситуацию, подкинув идею насчет акций. Надо же – стих получился! Ситуацию – акций. Сейчас он выпьет еще одну рюмочку, и тогда можно будет заговорить об этом без всякого перехода. Однако Петр Петрович не торопился наполнять бокалы вином, а я умела ждать. Ариша любил говаривать, что выдержка – это оборотная сторона стремительности. Тот, кто обладает выдержкой, тот и выигрывает. Конечно, дедуля имел в виду игру в карты, но я частенько применяла такую тактику в реальной жизни.
– Полина, мне кажется, я знаю, что может заинтересовать старика, – выдал Пасько после долгого молчания. – А что, если я предложу ему... акции?
Я едва не поперхнулась. Петр Петрович озвучил то, что я собиралась выдать в следующую минуту. Неужели он прочитал мои мысли?
– Какие акции? – спросила я, справившись с волнением.
– Транспортной компании «Экватор», – ответил ее генеральный директор не задумываясь.
– Неожиданно. Петр Петрович, а вам что, они не нужны?
– Полина, ну как вам сказать... Помните, ваш дед говорил, что обменяет «Победу» на то, что мне дорого?
– Помню, но это была чистейшая отмазка, из разряда «пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что».
– А мы его подловим на слове. Полиночка, вы свидетельница! Вам не отвертеться от дачи чистосердечных показаний! – коллекционер шутливо погрозил мне пальцем.
– Я и не собираюсь этого делать. Но, Петр Петрович, неужели вы действительно хотите отказаться от акций «Экватора» только ради того, чтобы иметь в своей коллекции еще один ретро-автомобиль?
– Да, я давно искал «Победу». А тут увидел ее из окна и загорелся. Пополнение коллекции для меня как спорт, понимаете?
– Более или менее, – сказала я и пригубила вино. – Но давайте вернемся к акциям. Я понимаю, что вы весь свой пакет не отдадите, но ведь каждая акция – это голос, который при определенном раскладе может быть на весь золота. Не боитесь потерять контроль над компанией?
– Полиночка, вы мне очень симпатичны, поэтому я открою вам маленькую тайну. В самом скором времени я уезжаю из Горовска, иду, так сказать, на повышение. «Экватор» для меня, говоря языком вашего деда, это лишь плацдарм для новых побед. А знаете что, пожалуй, я отдам полковнику весь свой пакет акций! Для хорошего человека мне ничего не жалко. Потом, должна же хоть какая-то мечта вашего дедушки сбыться. Генералом он не стал, так пусть станет совладельцем транспортной компании. Повоюет, так сказать, на гражданском фронте.
– Петр Петрович, а вы потом жалеть не будете? – спросила я и заметила на губах Пасько легкую усмешку.
– Не буду, – заверил меня Пасько. – Итак, Полиночка, когда вы передадите своему деду мое коммерческое предложение? Я хочу как можно быстрее услышать его ответ.
– Я, пожалуй, сделаю это прямо сегодня.
– Хотите заказать что-нибудь еще?
– Нет, спасибо, – ответила я, все еще находясь в легком шоке от произошедшего.
Петр Петрович опередил меня. Но как он мог сам до этого додуматься? Я была уверена, что мне надо сделать еще несколько ходов, чтобы загнать его в угол. Может, это розыгрыш? Вдруг Пасько каким-то образом разгадал мои планы? Нет, это невозможно. Интересно, а чему он ухмыляется, тщательно пряча свою недвусмысленную улыбочку в усы?
Я не чувствовала себя победительницей и каждую секунду ждала подвоха. Когда мы вышли из ресторана, Петр Петрович поймал такси и уже собирался усадить меня в него, но я сказала, что дед живет в соседнем квартале, поэтому я могу дойти туда пешком.
– Зачем же идти, когда можно доехать? – Пасько усадил меня на заднее сиденье и сел рядом.
Я назвала вымышленный адрес. Когда мы тронулись с места, за нами привязался хвост.