– …но вам повезло, ребята, – вещал сердобольный водила, – я как раз еду в ту сторону.
Мы с Марком обменялись взглядами, улыбнулись друг другу, но ничего не сказали. Да и не хотелось ни о чем говорить, я откинулись на спинку сиденья, устало закрыла глаза.
– Совсем плохо? – тихо спросил Марк.
– Терпимо, – мотнула я головой.
До самого конца пути мы больше не обменялись ни словом.
Только когда шофер-спаситель высадил нас около нашего «Фольксвагена», пожелал удачи и умчался, Марк снова уточнил:
– Женька, в больницу все же надо бы заехать.
– Обработать рану я вполне могу сама. Вот то, что нам обоим не мешало бы привести себя в порядок и переодеться, – это факт, – отозвалась я.
Марк критически взглянул на меня и хмыкнул.
– Ты выглядишь не лучше! – огрызнулась я и направилась к авто.
– Нет-нет, – опередил меня Марк, – теперь машину поведу я.
Я слишком устала, чтобы спорить, да и плечо порядком ныло. Так что я без лишних разговоров отдала своему попутчику ключи, а сама пошла на соседнее с водительским сиденье. Марк сел за руль, повернул ключ в замке зажигания.
– Отчаянная ты, Женька! – с чувством произнес он.
Я обернулась, удивленно посмотрела на него. В глазах Марка было что-то, что я рискнула бы назвать восхищением…
– Другая бы на твоем месте спасовала, давно сдалась, раскисла. А ты… Тебе все ничего! Ты даже со сворой бандюг расправишься – глазом не моргнешь!
– Твои дружки похитили мою тетю – у меня нет выбора, – неожиданно для самой себя ответила я.
Марк как-то странно взглянул на меня, но ничего не ответил, включил передачу, вдавил педаль газа. Только когда машина выехала на шоссе, он снова обратился ко мне.
– А знаешь, нам ведь и правда не мешало бы привести себя в порядок. И передохнуть.
– Ближайший город – Павловск, но до него нам ехать часов пять, – отозвалась я.
– Есть у меня один вариант, – задумчиво произнес Марк. – В нескольких километрах отсюда есть поселок, где расположен частный дом, в котором раньше проходили наши сходки… – мужик прикусил язык, поняв, что сказал лишнее.
Впрочем, я ни о чем не стала расспрашивать. Решено ехать в воровское логово, значит, едем!
Но, даже проявив чудеса сговорчивости, будучи крайне уставшей, измученной и раненой, я не теряла бдительности. Откинувшись на спинку сиденья, я внимательно следила из-под опущенных ресниц, куда Марк взял направление.
А мой попутчик между тем уверенно вел машину вперед – сначала прямо по автостраде, потом свернул на проселочную дорогу, мы проехали мимо указателя «Поселок Светлый». Когда за окном вместо присыпанной легким снегом пустоши замелькали редкие домишки, я оживилась – широко открыла глаза, выпрямилась на сиденье.
– Нам еще далеко? – на всякий случай уточнила я.
– Нет, – ответил Марк, – нам во-он в тот дом.
Я посмотрела вперед. За стройным рядом двухэтажных домишек начинался частный сектор. Мы проехали еще немного вперед и остановились около покосившегося деревянного забора, за которым виднелся крошечный домик из белого кирпича.
– Нам сюда. Дом не из лучших, но для передыха вполне сгодится, – прокомментировал Марк, отстегнул ремень и быстро выбрался из автомобиля.
Я тоже последовала на ним. Вышла на улицу, огляделась.
– Идем-идем! – поторопил меня мой попутчик, открыл калитку и помахал рукой, приглашая войти. Загребая полные сапожки снега, я прошла на приусадебный участок.
– Из-за этих недоумков мы впустую потратили время. Сейчас уже четвертый час. Мы должны были бы подъезжать в Павловску, а еще из пригорода Зеленограда никак не можем выехать, – ворчал Марк, топая за мной следом.
– Передохнем немного и сразу же поедем дальше.
– Так и сделаем. Я планировал быть в Тарасове уже завтра, надеюсь, наши планы не собьются, – говорил он, поворачивая ключ в замочной скважине. – Что такое?! Замок замерз, что ли…
Наконец механизм щелкнул, и дверь со скрипом открылась.
– Проходи. В доме должно быть холодно, но мы сейчас включим электрическую печку… Высушим вещи…
Я вошла в темный крошечный коридорчик и потянула носом. В доме пахло чем-то неприятно сладким. Возможно, это запах сырости и плесени – дом ведь явно нежилой.
– Надо только еще найти эту печку… – продолжал приговаривать Марк.
Я не стала слушать и, оставив его в коридоре отряхивать промокшее пальто, осторожно прошла в комнату. Старая софа, пара стоящих в углу кресел, журнальный столик у окна и еще две двери в смежные помещения. Здесь сладковатый запах усилился. Я втянула в себя воздух и невольно поморщилась – пахло чем-то знакомым.
– Проходи, располагайся. – Марк тоже шагнул вперед. – Я пока поищу печку. Надеюсь, она не на чердаке…
Он прошел в глубь комнаты, открыл одну из дверей, заглянул внутрь.
– Должно быть, в спальне, – пробубнил Марк, толкнул другую дверь, переступил через порог и тут же отшатнулся назад:
– Что за чертовщина? – Дорожная сумка, которую он тащил с собой, выпала у него из рук.
– Марк, что? – я заглянула через его плечо в соседнюю комнату и тоже отпрянула назад.
На диване, широко раскинув руки, глядя в потолок немигающими глазами, лежал мужчина. На светло-голубой куртке, точно на груди растекалось красное пятно. Так вот что за запах стоит в доме – запах влажности, плесени и смерти…
Я перевела взгляд на лицо покойника, и меня передернуло. Я видела этого человека один раз в жизни, издалека и в темноте, но безошибочно узнала его. Не могла не узнать. На старой, рассохшейся софе лежал Ник.
Марк пришел в себя первым, перевел дыхание, отвернулся, неуверенной походкой пошел вон из комнаты, вывалился на крыльцо, сделал еще пару шагов и упал на колени в снег.
Я вышла следом, встала, чуть облокотясь о дверной косяк, и смотрела, как он зачерпнул в ладони горсть снега и размазал его по лицу. Пару минут он сидел молча, а потом, не оборачиваясь, попросил:
– Дай сигарету.
Я молча подала ему пачку «Парламента» и осталась стоять в дверях, глядя, как он прикуривает сигарету, кашляет, но все равно делает одну затяжку за другой. Когда сигарета была выкурена до фильтра, он отшвырнул окурок в сторону и поднялся на ноги.
– Боюсь, что отдых отменяется, – произнес он своим привычным сухим тоном. – Нам нужно отсюда уезжать.
– И мы не вызовем милицию?
– Женя, мы уходим отсюда, и немедленно! Пока нас никто не видел!
Прежде чем я успела что-либо возразить, Марк схватил меня за руку и поволок вон со двора.
– Но, Марк, как же так… – пыталась сопротивляться я, но он силой втолкнул меня в машину, сам сел за руль, хлопнул дверцей и тут же выругался.