– Да ты че, Коль, ваще что ль? Какой перстень?
– Не перебивай. Ищете. Так вот, искать, ищите, а если найдете – принесете мне. Это перстень моей матери. Моей, а не вашей, поняла? Отдадите мне. А если вздумаете в подлянку со мной сыграть – пожалеете. У меня с зоны верные дружки остались. Так что есть, кому вас закопать... И менты вам не помогут! Прощай, кошелка!
Еле слышные шаги быстро затихли совсем. Через минуту Николай вышел из подъезда, еще раз плюнул в сердцах и ушел, а в «прослушке» раздался злой голос Эвелины:
– Вот гад, а?! Пришел, наплевал! Придурок! Сволочь! Еще грозит здесь... Ненавижу!
Хозяйка квартиры еще какое-то время ругалась, используя местами не совсем пристойные выражения, потом затихла. Работал телевизор. Голос Тани Булановой жалостливо пел о любви и самых нежных чувствах. Я ждала. Я знала, что Эвелина обязательно захочет поделиться со своим новым бойфрендом переполнявшим ее негодованием. Так и получилось. Вскоре опять послышался ее недовольный голос:
– Андрюш, это я!.. Ну как че таким голосом?.. Только что приходил твой дядя... Ой, да он ваще придурок! Наорал здесь на меня, слышал бы ты какими словами! Потом едва не избил! Все полы оплевал, посуду разбил, меня ваще грозил убить... Как за что? За то, что с тобой связалась! Я же говорила: он придурок, да еще и ревнивый... Он чуть не убил меня, ты понимаешь?! Ну да... Ты, говорит, почему меня бросила?.. Ага... Вот именно... Вот именно... Кстати, он еще про перстень говорил... Ну что, если найдем его, то чтобы ему отнесли. Он, мол, его, и больше ничей. А если, говорит, не отдадите, то очень сильно пожалеете. Приведу своих дружков-уголовников, они и тебя, ну то есть меня, на куски порежут, и Андрюху, ну то есть тебя... Ты лучше скажи, что теперь делать будем?.. Откуда я знаю, откуда он знает?! Вот как-то узнал, придурок!.. Что?! Ну да, видать, не такой уж придурок... Андрюш, ты что, совсем? Ты че, ваще с дуба рухнул? Зачем я буду ему рассказывать про нас с тобой? Чтобы он меня пришил?.. Да не, ну клянусь, ничего я ему не говорила! Я че, дура, что ли?..
Эвелина еще некоторое время доказывала своему новому бойфренду свою бескорыстную любовь и преданность. Потом опять поплакалась на свою женскую беззащитность перед хамством «придурка Кольки». Между делом уточнила, точно ли Андрюша прописан в квартире своей матери и точно ли является ее наследником. Получив, как видно, утвердительный ответ, успокоилась и стала прощаться с «лапулей». После телефонного разговора Эвелина отправилась в ванную («Где, блин, это чертово полотенце?»).
Я сидела и еще некоторое время размышляла об услышанном. Я еще раз убедилась, что Николай не слишком огорчен изменой своей бывшей пассии. Мне и раньше это казалось удивительным, но я считала, что, возможно, он просто не хочет демонстрировать своих чувств перед посторонним человеком, то есть передо мной. Но сейчас это равнодушие снова подтвердилось. Николай даже грозил Эвелине исключительно из-за квартиры и перстня. Ее измену он задел вскользь. Но, в конце концов, это его личное дело, как реагировать на измену своей возлюбленной. Скорее всего, любовью здесь даже не пахнет. Возможно, он встречался с ней так, от скуки. Не сидеть же в самом деле одному дома после тяжелого трудового дня!
Было ясно, что ничего интересного здесь услышать мне больше не посчастливится, и я отправилась на улицу Комсомольцев-Добровольцев. Надо сказать, что прибыла я туда как раз вовремя, потому что Николай звонил кому-то из своих дружков. Смысл разговора, перемешанного тюремным жаргоном, сводился к тому, что Солдатенков просил какого-то Абрикоса помочь ему в одном дельце.
– Слышь, ты давай ко мне подруливай, а здесь все перетрем... Пузырь – само собой, как же базар вести без пузыря? Не поймем друг друга... Давай, Абрикос, жду.
Я, похоже, опять оказалась в нужном месте в нужное для меня время и в очередной раз запаслась терпением. Понемногу темнело. В подъезд заходили какие-то люди, иногда и выходили, но в «прослушке» по-прежнему было тихо.
Наконец из-за угла дома показалась колоритная фигура мужчины средних лет. Он был высок и широк в плечах. Размашистой, я бы даже сказала развязной, походкой субъект приблизился к дому Николая, как-то воровато огляделся по сторонам и нырнул в темноту подъезда. Я просто нутром почувствовала, что это – гость моего подопечного. И не ошиблась. Вскоре в «прослушке» раздался незнакомый мне хриплый голос:
– Ты че, один, что ли?
– Как видишь. – Николай говорил спокойно и негромко.
– А баба твоя где?
– В Тиберде! Присаживайся.
– Разбежались, что ли?
– Типа того.
– Ну и правильно! Бабы – они такие твари!.. Все беды от них. Я вот свою тоже недавно... далеко послал и не жалею. Заслужила, стерва!
– Слушай, Абрикос. У меня дело к тебе.
– Так вот он – пузырек!
– Это само собой. Но мне помощь твоя нужна. Помнишь, как-то я тебя выручил?
– Э-э, братан! Такие вещи порядочные люди не забывают! Мог бы не напоминать...
– Так вот. Теперь у меня такая ситуация... Сестру убили...
– Да я в курсах. Ты того... посуду-то давай! Мы что, «насухую» тереть будем?
– Тогда пошли на кухню. Я там, можно сказать, поляну накрыл...
– А вот это правильно... Сестру помянем...
Голоса смолкли. Из кухни их не было слышно совсем. Черт! Ну почему я поставила «жучок» только в комнате Николая?! Надо было еще и на кухне! Как теперь услышать то, о чем говорят друзья-сокамерники?
Впрочем, волновалась я совершенно напрасно. Примерно часа через полтора гость Николая вышел на улицу. Он закурил и, едва заметно покачиваясь, ушел за угол. А мой мобильник тут же зазвонил, и, взяв его, я увидела, что это Николай.
– Алло?
– Полина? Извините, я вас не разбудил?
Нет, чуть не сказала я, обычно я в машине не сплю.
– Все в порядке.
– У меня к вам дело. Срочное. Мне можно подъехать к вам?
– Вообще-то я сейчас не дома...
Как мне показалось, Николай очень огорчился этому.
– Не дома?.. А где?.. Извините, конечно, что спрашиваю, я понимаю, что это не мое дело, где вы проводите время, просто... так вышло... неожиданно...
– А по телефону вы сказать не можете?
– Нет, только не по телефону. Но дело срочное, и я буду ждать, когда вы освободитесь.
– Понимаете, я сейчас как раз проезжаю мимо вашего дома... точнее, недалеко от него... и я могла бы...
– Так я вас жду! Полина, вы обязательно должны заехать ко мне!
– Хорошо. Еду.
Я выключила мобильник, убрала его в сумку, посидела еще минуту для достоверности, потом вышла из машины, поставила ее на сигнализацию и направилась к подъезду.
Поднимаясь по широкой лестнице на последний этаж, я почему-то отметила про себя, что у Николая на удивление хорошо получается разговаривать и с уголовниками, и с благовоспитанными девушками. Ему дается и язык урок, в простонародье – жаргон, и язык светских бесед.