– Давайте быстрее выбираться отсюда, сейчас эти боровы очухаются, – приказным тоном сказала я друзьям.
Это их подстегнуло. Алина быстрыми темпами начала приходить в себя. Я попросила Николая вынести мою подругу на воздух. Он поднял Алину на руки и, шатаясь, вышел с ней из сарая. Во дворе Алине сразу стало лучше.
– Теперь быстрее идите к моей машине, – продолжала командовать я.
– А ты? – с тревогой спросил Николай.
– Я тут задержусь...
– Нет, – встала в позу Алина, – мы без тебя не пойдем!
Надо же! Минуту назад буквально умирала от страха, а теперь героя из себя строит.
– Идите, идите, я вас догоню.
– Что ты собираешься делать? – спросил Николай.
– Потом расскажу. Поверьте, мне надо задержаться. Ненадолго.
– Я остаюсь с тобой, – безапелляционно заявил Николай.
– Нет. Мне надо одной... Николай, прошу, уведи мою подругу. Кстати, познакомьтесь по дороге.
– Мы-то познакомимся, а вот ты...
– Да идите уже! – не выдержала я. – Вы мне все испортите!
– Что ты собираешься делать?
– Потом, все потом... – махнула я на них рукой.
Николай взял Алину за руку, и они вышли за калитку.
Я осталась во дворе дома одна. Было тихо. Луна забежала за облако, стало совсем темно. Где-то далеко орали коты, лаяла собака...
Я вошла в сарай. Достала из кармана перстень, практически на ощупь нашла человека в майке и положила перстень в карман его брюк. Он застонал. Я на цыпочках вышла во двор и спряталась за огромной бочкой с водой, стоящей недалеко от входа в сарай. Я приготовилась ждать.
Не прошло и пары минут, как один из мужчин пришел в себя. По голосу я поняла, что это был Заворожный. Он застонал, потом чертыхнулся, снова застонал.
– Мать вашу... Кто же это меня так?.. У-у-у...
С минуту было тихо, очевидно, маг-целитель концентрировал свои силы для самолечения. Потом раздался его голос:
– Эй, братан! Федор! Вставай!
Что-то зашуршало, очевидно, Заворожный поднимал своего родственника с пола. Теперь застонал Федор. Вскоре он тоже начал чертыхаться и материться. Когда друзья окончательно пришли в себя, Заворожный заметил пропажу.
– Федор! У меня перстень того...
– Чего «того»?
– Того, значит, пропал.
– Как пропал?
– Совсем пропал! Нету! Вот черт!
– Это его те городские девки сперли! Я сразу понял, что они воровки...
– Да?! А может, это ты его?..
– Я?! Да как ты можешь на родного братана?.. В смысле на двоюродного.
– Могу. Вся деревня знает, что ты на руку нечист. Потому и кличку тебе дали «Вороватый». Что, скажешь не так?
– Да ты совсем...? Я? Да ты... Я не брал! Может, ты сам его куда подевал?
– Может, я его потерял, когда упал? Только как его найдешь? В сарае темно...
– Братан, давай завтра утром поищем, утром светло будет...
– Ишь ты, умный какой! Я сейчас усну, а ты найдешь его и спрячешь?! Ну уж нет! Сейчас будем искать! Ты знаешь, каких он бабок стоит?! Тащи какой-нибудь фонарь.
Тот, что в майке, сбегал в дом и вернулся с допотопной керосиновой лампой. Братья стали рыскать по сараю в поисках перстня. Минут десять они безуспешно ползали по полу на коленях, ворошили сено, матерились, наконец вышли из сарая и сели рядом на лавочку возле него. Заворожный в сердцах плюнул.
– Уперли! – сказал Федор Вороватый. – Зря искали. Городские – они все такие! Вор на воре.
– Откуда они знали, где именно он у меня был? Слушай, а может, все-таки ты взял? Федька! Ну-ка покажи карманы!
– Да ты че, братан! Не брал я твое кольцо. Я без памяти лежал... Когда мне было?..
– Тогда! Я тоже без памяти лежал, а ты в это время мог его стянуть... Выворачивай карманы, тебе говорят!
Сидя за бочкой, я слышала звуки возни и сопения. Вдруг Заворожный закричал:
– Ага! Вот оно! Я же говорил, что ты вор! Снял с меня перстень, когда я... без памяти... Сволочь!
Послышался звук удара. Похоже, Заворожный съездил братцу по физиономии. Тот охнул и свалился с лавки. Выглянув из-за бочки, я увидела, как ноги Федора взметнулись вверх, а сам он оказался на земле.
– Ах ты лошадиная морда! Меня, брата, по харе бить?!
– Э-э! Брось вилы! Брось, собака!
– Оклеветал, да еще и драться?! Убью!
Послышался звук возни, ударов, отборного мата... Я снова выглянула из своего укрытия. Братья дрались, катаясь по земле, и лупили друг друга куда попало. В пылу сражения они не заметили, как перстень отлетел в сторону. В свете керосиновой лампы он блестел, лежа на земле. Я оставалась в своем укрытии. Я ждала, чем все это кончится.
Внезапно кто-то из мужчин задел лампу ногой. Она упала на сено, которое тотчас вспыхнуло. В то же самое мгновение Федор подобрал попавшее под руку полено, изловчился и хорошо приложил им брательника по макушке. Маг-целитель обмяк и замер, лежа на земле. Федор отпрянул от него.
– Господи! Никак я его зашиб ненароком?..
Он вскочил, схватил рогожку, валявшуюся тут же, и начал тушить горящее сено, но огонь распространялся слишком быстро. Он уже был в сарае, и Федор, поняв бесполезность своих стараний, бросил загоревшуюся рогожку и выбежал за калитку. Я подскочила к перстню, схватила его и сунула в карман. Потом попробовала оттащить бездыханное тело Заворожного подальше от сарая, но не смогла. Тот был слишком грузен и тяжел. Я выбежала за калитку, на улице не было ни души. Куда убежал Федор и почему бросил брата на пожарище? Может, отправился звать на помощь? Но кого? Я добежала до ближайшего дома и постучала в окно. У соседей тотчас залаяла собака.
– Пожар! – закричала я. – Вороватый горит!
И бегом припустила к тому месту, где стояла моя машина. Надеюсь, меня услышали...
* * *
– Ты чего так долго? – накинулась на меня Алина. – Мы тут ждем, ждем!..
Они с Николаем стояли возле моего «Мини Купера».
– Прыгайте в машину, едем! – скомандовала я, и мы все дружно ввалились в салон. Я выжала сцепление, машина развернулась, и мы, трясясь на ухабах, помчались обратно в город.
– Нет, ты скажи, что ты там делала? – продолжала допытываться Алина.
– Проверяла, все ли нормально с братьями Заворожными.
– А чего это ты так за них переживаешь? – обиделась на меня Алина. – Они нам по тыквам настучали, а ты... У меня на макушке теперь такая шишка!..
– Мы про свои макушки можем сказать то же самое, – парировала я. – Кстати, Николай, чем ты ударил Заворожного по голове?