– Ладно, вернемся к нашим бойцам, – попросила я.
– Кондратюк, как я уже тебе говорил, спокойно живет со своей семьей. А вот лейтенанта Астафьева скорее всего уже нет на свете. В том смысле, что он сменил имя. Если, конечно, наши предположения верны и это вообще он. Ведь пистолет Адоева вполне мог попасть к кому-то другому. Да и даже если его взял себе Астафьев, он легко мог его просто продать: многие после увольнения из армии нуждаются в деньгах. Так что неизвестно, кто он, этот таинственный Зубр! Если тебе нужна более детальная информация по членам того подразделения, могу посоветовать, куда съездить. Я договорюсь.
– Пока договариваться не надо, Виктор Анатольевич. Может быть, мне это и не понадобится. Но если будет нужно, я позвоню. И спасибо вам.
– Пожалуйста, Женя. – Подполковник убрал папку в стол. – Чайку не желаешь?
– Благодарю, времени нет, – отказалась я.
– Отцу-то привет передать? – в спину мне крикнул Виктор Анатольевич.
– Не стоит, я сама, – отговорилась я и поскорее вышла из кабинета подполковника.
Стараясь не думать о личном, села в машину и попыталась уложить в голове обилие информации, которую принес сегодняшний день. Казалось, что он длится очень долго. Я взглянула на часы: всего-то половина шестого! И по всей видимости, первым делом мне нужно выяснить, кому принадлежит номер, с которого и на который отправляются интересные эсэмэски…
Направившись в Кузнецкое ущелье, я еще раз воспроизвела в памяти текст сообщения от Наташи Кравцовой и… тут же развернула машину, торопливо набирая номер майора Авдеенко.
– Жора, привет! Мелкая просьба, не в службу, а в дружбу, – заговорила я. – Нужен адрес некоего Владимира Голубева, лет примерно двадцати восьми. Знаю, что живет в районе Липок. Жора, поскорее!
Выпалив все это, я замолчала. Через несколько секунд Жора наконец отозвался:
– Ну ты даешь, Женя! Я ж тебе не персональный компьютер!
– Жора, я все понимаю, но мне очень нужно! Сделай прямо сейчас, а? – попросила я. – Я могу даже связь не отключать.
– Нет уж, ты все-таки отключи! – посоветовал майор. – Хоть ты у нас и богатая невеста, все-таки не стоит тратить деньги впустую. Я тебе сам перезвоню.
И Жора первым нажал кнопку разъединения связи. Я приготовилась ждать, подумав, чем бы наполнить это время, и тут ощутила, что мне жутко хочется есть. Что неудивительно, потому что после завтрака в доме Боброва я больше не притрагивалась сегодня к пище.
Доехав до ближайшего кафе, я припарковала «Фольксваген» и прошла внутрь. В небольшом кафе было малолюдно. Работал подвешенный к потолку телевизор, транслировавший местные новости. Пропуская их мимо ушей, я погрузилась в процесс трапезы, когда одно сообщение заставило меня поднять голову и взглянуть на экран. Журналист Кеша из «Репортера Поволжья» возбужденно рассказывал о том, что сегодня череда обстрелов окон мирных граждан продолжилась еще одним эпизодом, причем совершен он был не ночью, как в предыдущие разы, а в четыре часа дня. Неизвестный произвел два выстрела в окна дома мелкого предпринимателя Ашота Габриэляна, после чего скрылся. Дом господина Габриэляна находится в удаленном от центра месте, в районе Земляничной поляны. Ведется расследование…
– Вот так дела! – произнесла я вслух. – А хачики-то здесь при чем?
На всякий случай я набрала номер сотового Кеши, но он был отключен, чему я не очень удивилась: репортер только что закончил прямой эфир. Решив, что позвоню ему попозже, вечером, чтобы узнать неофициальные подробности, я принялась за кофе, думая, что нужно бы еще и поговорить с Бобровым и выяснить, знакомо ли ему имя Ашота Габриэляна.
Авдеенко меня разочаровал: он позвонил лишь через два часа, когда я уже обпилась кофе и объелась мороженого, и все это после довольно плотного обеда. На меня уже стали коситься в кафе, правда, я человек психологически закаленный и меня косыми взглядами не проймешь, просто мне самой поднадоело бесцельное сидение.
– Неужели так долго пришлось выяснять какой-то адрес? – ворчливо спросила я.
– Начальство вызывало, – коротко пояснил Авдеенко. – Кстати, ты разговариваешь почти таким же тоном. Неужели я теперь должен и перед тобой отчитываться за несвоевременное выполнение поручений? С каких пор я у тебя в подчинении, Охотникова?
– Извини, пожалуйста, Жора! – тут же быстренько сказала я как можно мягче: если Авдеенко перешел на обращение ко мне по фамилии, лучше быть тише воды ниже травы. Видно, он получил нагоняй от своего руководства и теперь пребывает сильно не в духе.
– Пиши, короче! – буркнул он, диктуя мне адрес Владимира Голубева. – И больше ни о чем сегодня не проси.
– Что ты, как можно! – воскликнула я. – Удачи, Жора!
Позвонив Боброву и убедившись, что у него все спокойно, я поехала к парку Липки. Проехав мимо филармонии, завернула во двор девятиэтажки и остановилась. Голубевской «десятки» во дворе я не заметила, но это еще ни о чем не говорило: она вполне могла стоять в гараже. Пройдя в подъезд, посмотрела планировку дома и вычислила, куда выходят окна нужной мне квартиры. Вернувшись обратно во двор, обнаружила, что ни в одном из них не горит свет. По всей видимости, Володи не было дома. Эх, если бы майор Авдеенко был порасторопнее, я бы уже давно проверила Володину квартирку. А теперь придется рисковать: неизвестно, в какой момент Голубев вернется.
Не теряя времени даром, я снова вошла в подъезд, поднялась на лифте на седьмой этаж и позвонила в дверь голубевской квартиры. Никто не ответил, и я повторила попытку. Потом прислушалась. За дверью было тихо, и я осторожно достала отмычки.
Внутри, не зажигая света, я прошлась по комнатам, держа наготове ствол, и убедилась, что там никого нет. Осматривать жилище Володи мне пришлось с помощью фонарика: было уже темно, и включать свет было бы очень опрометчиво. Голубев мог вернуться в любую минуту, и он наверняка увидел бы свет в своей квартире.
Хорошо, что комната в ней была только одна. Голубев оказался довольно аккуратным и чистоплотным молодым человеком, во всяком случае, бардака у него не наблюдалось, за исключением разве что пары грязных тарелок в раковине.
Я обшарила кухню, стараясь действовать аккуратно и возвращая каждую вещь на свое место. Во времени я была ограничена, поэтому все делала быстро. В комнате меня больше всего интересовал шкаф, за который я и принялась в первую очередь. Какие-то тетрадки со стихами, гламурные журналы, фотоальбомы – две полки, заполненные этой бумажной продукцией я просматривала дольше всего. С остальным управилась быстрее.
Гардероб Владимира был очень обширным, наверное, больше, чем у дамочки-кокетки. Гора джинсов, маек, свитеров, рядом на вешалке целые ряды рубашек, все практически новые. Яростно двигая их, я ощупывала карманы.
Потом я перешла к технике. Собственно, в наличии у Владимира были лишь телевизор и DVD-проигрыватель, не считая компьютера. Ни камеры, ни фотоаппарата я не нашла. Больше всего времени отнял, конечно, компьютер, и даже не тем, что мне пришлось просматривать все файлы – на это ушел бы не один час, – а записью. То есть я просто вставила флешку с большим объемом памяти и скопировала на нее всю хранившуюся у Владимира информацию, собираясь изучить ее у себя.