Скорее всего, две последние недели (именно тогда Вадим приходил к Лизе) на него свалили все дела. И Вадик понял – его готовят на убой.
Иначе зачем бы ему приходить к бывшей начальнице?..
Я поделилась своими соображениями с Ритой и в принципе была одобрена:
– Теперь ты понимаешь, почему Коновалов жену за границу от греха подальше убрал?
Да, кивнула я. Картина складывалась в полном объеме. Каждый кусок мозаики занял свое место: и резкие, неоправданно жестокие действия Анатолия Андреевича, и его страх, что флешка попадет не в те руки, и братки, которых он подтянул к моему дому. На флеш-карте, что спрятала Лиза, – приговор господина Коновалова. Доказательство его нечестной игры.
А на капитана Стрельцова мой сосед плевать хотел. Максимум – предъявят обвинения, потреплют нервы, но к стенке не поставят. Улик не хватит. Улик, влияния и денег. «Мерседес» распилен, два свидетеля обвинения вконец заврались – я показания меняю, а мальчик вовсе от стыда краснеет…
Я помассировала разболевшийся вдруг затылок, посмотрела на Ритку и решила: пусть мы такие умные, но сомнения остаются. Ведь в первый раз я все же ошиблась, когда решила, что сосед химичит с налогами…
На разгоряченном лице Ритусика сомнений не отпечатывалось совершенно. Помимо котов, туризма и волейбола, Ритуся увлекалась детективами в любом исполнении: в книгах, фильмах, сериалах, театральных постановках. Кулемина смотрела и читала все подряд, где встречался мордобой и смертоубийства. Вся ее спальня заставлена шкафами с разноцветными, читаными-перечитаными книжками в ярких обложках; сейчас Ритуся переживала волнующий момент: кроваво-динамичная история подбиралась к кульминации непосредственно на ее пережаренной кухне.
Меня же бил озноб. Фантастическая сумма в полмиллиарда долларов, которую, оказывается, можно получить с помощью этих документов, совсем лишала сил. Мысли путались, и желание бежать в милицию попеременно отдавало место решению повременить, дождаться Рубпольского и действовать под его прикрытием.
Я совершенно растерялась.
Куда идти?! В милицию?! В ФСБ, в налоговую полицию, в Администрацию Президента или сразу в газеты?!
А если некий генерал или главный газетный редактор договорится с Коноваловым за часть из этой суммы и меня пристукнут, как ненужного свидетеля?! Соблазн – велик. Полная корзина миллионов…
– Что делать, Рита?! – тихонько, с надрывом проскулила я.
Подруга пытливо прищурилась:
– А что ты раньше делать собиралась?
– Раньше?.. – Я опустила голову и вздохнула. – Раньше, Рита, я боялась. Как только увидела, сколько ноликов на этих бумажках, так и перепугалась. Поняла – без сильного покровителя здесь не выпутаться. Ну вот представь, – я вскинула глаза на задумчивую Ритусика, – что будет, принеси я документы в милицию? Соседу легче поделиться, чем биться за каждый ноль! Он даст какому-нибудь генералу на лапу, и я тут же превращаюсь в опасного свидетеля.
– Разумно, – «ободрила» меня Кулемина. – Уберут и глазом не моргнут.
– Вот то-то и оно! Они – поделятся, а меня в отходы! Меня, Антошу, его маму… Кто устоит перед куском, предположим, в десяток миллионов?! У нас свидетелей и за меньшие суммы убирают! – И горестно вздохнула: – Куда ни кинь, везде клин. Буду ждать Рубпольского, авось чего умного присоветует.
Массивная и, к счастью, пустая чайная чашка отлетела от кулеминского локтя до стены и чудом не разбилась.
Ритуся нависла над столом, как прокурор, разъяренный тупостью обвиняемого.
– Ты что, Круглова, совсем сбрендила?! – С Ритусиных губ аж капельки слюны брызнули. – Ка кой Рубпольский?! Кого ты ждать собралась?!Сережу, – оторопело отпрянула я. – Без него меня точно замочат…
– Да тебя с ним скорее замочат! С какой стати ты собралась ему чужие деньги отдавать?!
– Да ничего я отдавать не собираюсь! – в ответ заорала я.
– А зачем тогда Рубпольский тебя прикрывать будет! За красивые глаза?! Да?!
– Ой, – придушенно пискнула я, и Ритка села обратно на табурет.
– То-то же, – произнесла примирительно. – Сережа, как только эти бумажки увидит, всеми зубами вцепится. Что ты будешь делать, если к тебе хозяева этих денег явятся и спросят с пристрастием: а где, Сашенька, наши миллионы?
– Прибьют, – тихо, разглядывая скатерть, выговорила я. – Я стану крайней…
– Будешь, – жестко произнесла Ритуся. – Обязательно. Как только на сцену выйдет Рубпольский, этих денег уже никто не увидит. Из спасения для тебя и Антона они обернутся удавкой. Ты потеряешь возможность для торга и выставления условий.
Торговаться с мошенниками, отмылившими из России пятьсот миллионов? Мысль хоть и спасительная, но гадкая.
– Может быть, все-таки прорваться к какому-нибудь генералу на прием? Полазить в Интернете, найти самого неподкупного…
– Тогда лучше сразу к президенту, – ввернула Ритка.
Стараясь не заметить сарказма, я гнула свое:
– Ведь деньги же украдены, уведены из России…
– И ты надеешься, что их вернут из офшора? – перебила подруга. – Даже не думай! Такие куски режутся на части в высоких кабинетах! России тут ни кусочка не обломится.
– Но что же делать?! Оставить все как есть – моя хата с краю?! Жива, и слава богу? Рита, ведь люди погибли! Лиза, бухгалтер Вадик где-то в подмосковном омуте плавает…
– И ты – следующая на заплыв, – мрачно оборвала мои речи Кулемина.
– Получается так, – безропотно согласилась я. – Как только передам какому-то чиновнику с погонами документы, могу поплыть. Соблазн велик. – И посмотрела прямо Рите в глаза: – Рискнуть?
– В принципе, – с растяжкой начала Кулемина, – можешь. Не все так безнадежно в нашем государстве. Но выигрыш, как я уже говорила, Саша, сомнителен. Ты поступишь честно, а вот те, кому достанутся эти документы… не уверена. Ведь ты пойми, – налегая грудью на стол, произнесла подруга, – что сейчас для тебя главное? Рискнуть и отнести документы в милицию или стопроцентно наказать Коновалова? Что главное? В чем приоритет?
Я честно задумалась.
– Главное – остаться в живых. Мне и Антону.
– А про больную маму ты забыла? Разозленному Коновалову и месть изобретать не понадобится. Один звонок маме в Ярославль, и женщина из реанимации переезжает в морг.
– Да не пугай ты меня!
– А я и не пугаю. Я говорю так, как есть. А вот маму Антона достаточно немного припугнуть, и она на небесах.
– А выход есть?
– Есть. Если ты откажешься от бредовой идеи подключать «защитника» Рубпольского.
– Да отказалась я уже!
– Тогда поступим так. Сейчас я позвоню своему однокласснику – Денис в налоговой работает, – договорюсь на завтра о встрече и поеду к нему. Денис пробьет мне адресочек холдинга с первого листа, узнаем телефон начальника и попробуем договориться с ним.