— А кто самый строгий начальник, Юленька?
— Самая требовательная Марта Игоревна, — ответила секретарша и развернулась к капитану. — А к чему эти вопросы?
— Ну… я же должен знать, с кем разговаривать придется…
— Так вы уже разговаривали с Мартой Игоревной.
— А остальные? Не в счет?
«Воспитанная секретарша, работающая у воспитанных людей, никогда не сплетничает», — прочел Валерыч на лице девушки и пошел другим путем. Прямым, по существу, прямо к делу.
— Расскажите, пожалуйста, кто был на вашем дне рождения в пятницу?
Юлечка быстро отрапортовала, перечисленных лиц Тарасов занес в блокнот, и секретарша повела его на выход.
— Юлия, как показала распечатка телефонных звонков, в конце рабочего дня, без пяти шесть, Борис Аркадьевич звонил в офис из машины по сотовому телефону. С кем он разговаривал?
— А он точно звонил сюда?
— Да. И разговор длился тридцать секунд.
— Не знаю, я трубку не брала. Без пяти шесть начальства в офисе уже не было… кажется, я в тот момент отходила на перекур…
Продолжая отвечать, девушка провела Тарасова по коридору и остановилась у двери с табличкой «Бухгалтерия».
— Хотите сюда зайти? — спросила она. — Ира вместе со мной Тяпу нашла.
— Позже зайду обязательно, — пообещал Тарасов и, кивнув Юлии, поспешил на первый этаж.
Охранник сидел за конторкой, листал какой-то справочник и на появление перед собой капитана никак не отреагировал.
— Кирилл, — прочитал табличку на его груди Михаил Валерьевич, — вы ведете учет посетителей?
Парень кивнул и раскрыл книгу регистрации:
— Сюда заносятся только посетители второго этажа.
— Почему?
— На первом этаже проходной двор, — серьезно ответил охранник. — Рекламные агенты, поставщики, перекупщики. Много народу ходит. Солидные клиенты поднимаются наверх.
Тарасов нашел в книге прошлую пятницу и убедился, что после 13.00 не было ни одной записи.
— После обеда на второй этаж никто не поднимался? — уточнил он.
— Нет.
— А свои? С первого этажа…
Парень задумался.
— Кто-то ходил… Да, Савушкин и Малькова.
— К кому?
— А я откуда знаю? Спросите у Юлии.
— Обязательно, — пробормотал Тарасов. — А кроме этих двоих, вы никого не запомнили?
Кирилл усмехнулся и ответил без обиняков:
— Товарищ капитан, в половине второго, во время обеденного перерыва, Юля пришла из магазинов и занесла на первый этаж три пакета с вином и закуской. Менеджеры начали отмечать и поздравлять сразу. Пятница — короткий день. Но как вы думаете, после пары рюмок кто-нибудь захочет на глаза начальству попадаться? Рабочий день, в принципе, еще не был закончен… Сидели тихо, как мыши.
— А Савушкин и Малькова?
— У Савушкина язва, Малькова беременна.
— Значит, кроме них, никто наверх не поднимался?
— Нет. А посетителей в пятницу после обеда всегда мало. Конец недели…
«Получается, что, кроме беременной и язвенника, собаку могли подкинуть только сотрудники второго этажа. Так сказать, свои, — подумал капитан. — Тойтерьер собачка маленькая, и тельце легко спрятать в «дипломат» или сумку. Жаль, нельзя изъять на экспертизу все портфели офиса».
Впрочем, шерсть Тяпы может оказаться в нескольких сумках. Судя по всему, Гольдман часто привозил собаку на работу, и шерстинки могли залететь в сумки случайно.
— Кирилл, вы давно работаете здесь?
— Два года.
— А раньше чем занимались?
— Тоже охранником был. Только в другом месте…
— В каком конкретно?
— В банке «Кредит доверия», — неохотно ответил парень.
«Интересно, — подумал капитан, — не ты ли, любезный, прежним хозяевам о происшествии с собакой стукнул?» Смущенный вид Кирилла показывал, что догадка Тарасова недалека от истины.
На листке блокнота с именем Кирилл Валерыч не оставил никакого шаржа. Только большой и жирный знак вопроса.
…Прежде чем дойти до бухгалтерии, Тарасов повернул к секретарскому столу и задал Юлечке несколько вопросов.
— Скажите, пожалуйста, Юлия, кто поднимался на второй этаж после двух часов дня в пятницу?
— Посетителей не было точно, — быстро ответила девушка. — А кто еще… ах да. Менеджеры присылали Савушкина и Малькову узнать, не будет ли каких поручений.
— Они всегда так делают? Не звонят, а наверх ходят?
— Нет, — смутилась секретарша.
— Говорите, говорите, Юля, я знаю, что коллеги начали вас поздравлять еще днем.
Юлечка оглянулась на дверь начальницы, склонилась над столом и прошептала:
— Да. На разведку присылали.
— А Савушкин или Малькова проходили мимо вас на кухню?
— Зачем? — удивленно распрямилась девушка. — Только до меня и обратно.
…Вечером Михаил Валерьевич сидел на диване перед телевизором и листал свой потрепанный заслуженный блокнот. Марьюшка, уютно свернувшись калачиком, устроилась рядом и внимала некоему латиноамериканскому сериалу про страстную любовь. Знойная белозубая героиня на экране распекала за что-то усатого кавалера, и Марья Филипповна, стиснув руку в кулачок, ударила по подушке и буркнула: «Так ему и надо, негоднику!»
В юности Марья рыдала в кинотеатрах под песни индийских мелодрам, позже перенесла эти слезы на «Рабыню Изауру». Михаила Валерьевича умиляла наивная реакция жены. Он считал, что женщина не должна стесняться интереса к чужим романам, и, если дочь начинала подшучивать над матерью, всегда упрекал Алену: «Как не совестно. Маме хватает крови и страданий на работе. — Марья Филипповна работала фельдшером в травматологическом пункте, куда каждый день машины скорой помощи свозили всех переломанных, порезанных и избитых, не требующих срочной госпитализации. — Пусть хоть дома на красивую жизнь посмотрит». Скептически настроенный подросток Алена Михайловна ухмылялась и шла в свою комнату ставить в видеомагнитофон фильмы, сути коих капитан не понимал до конца, поскольку подросток с уважением относился к малобюджетному европейскому кинематографу.
Но Михаил Валерьевич настроения дочери все же не поддерживал. Он знал, что у его супруги четкий ум хорошего логика и крепкая рука отличного медработника. А сериалы… это так, слезами душу промыть. Ни один раз беседы с женой помогали Валерычу вытянуть из мешанины ощущений суть. Капитан никогда не посвящал Марьюшку в действительный ход служебных мероприятий, свои беседы он начинал иносказательно: «Представь, Марьюшка. Жила-была женщина. И были у нее муж, сын и две близкие подруги. А у мужа, помимо жены, были любовница и хорошая коллекция древних монет. И вот… коллекция пропадает…»