«Дело дрянь», – подумал Толик.
– Дело дрянь, – буркнул Валек вместо приветствия. – Девка пропала, мужик мертв.
Почему-то Анохин сразу понял, о ком речь. Не зря он свои штаны просиживал в кресле бизнесмена, так ведь? У него и с интуицией, и с сообразительностью все было в порядке.
Он кивнул и отослал Анну в машину.
– Проблемы? – Он нервно улыбнулся бывшему начальнику службы безопасности.
– Ах ты, сука!!! – взревел Валек и тут же полез к узлу его галстука, намереваясь схватить.
Толик резво отскочил и на всякий случай узел ослабил.
– Я просил тебя не вмешивать меня в дерьмо?! – Валек сделал шаг вперед, сокращая между ними расстояние. – Просил?!
– Просил. А в чем, собственно, дело? – Анохину вдруг остро захотелось дать в зубы этому хаму, проблемы которого он, кажется, начал понимать. – Я тебя разве вмешивал?! Я попросил пробить адрес! Просто… пробить… адрес! А ты туда поперся, скотина?! Зачем?! Вот поэтому ты и работы лишился, Валентин!
– Это почему же? – Голова бывшего начальника службы безопасности вдруг втянулась в плечи.
– Потому, что ты вечно самодеятельностью занимаешься! Никогда… Никогда не ограничиваешься кругом порученных тебе дел. Надо тебе и еще что-то зацепить. А потом орешь, в грудь пяткой бьешь и всех сволочишь. С какой стати?!
Анохин оглянулся на машину, в окне которой маячило встревоженное лицо Анны. Вот и спустили они все на тормозах, называется. Влипли! Отступить теперь получится или нет? В принципе возможно, если бы с Милочкой все оказалось в порядке. А она, если верить Валентину, куда-то пропала. Куда? Не туда ли, куда пропадал перед этим Юрка?!
Вспомнив вывернутые, истерзанные веки мертвого друга, Анохин вздрогнул.
– Давай, брат, по порядку? – толкнул он в плечо Валентина. – Что, как, когда и где?
Валентин, опуская подробности, рассказал, что адрес получить ему не составило никакого труда. Чуть сложнее было получить распечатку всех звонков дяди, с которым у Стахова были дела. Но тоже выполнимо. Валек телефончики пробил, и оказалось, что говорил дядя в основном с Юркой. Все звонки либо с офисного телефона Юркой дяде были сделаны, либо наоборот. На домашний он не звонил ни разу. Потом был один звонок с домашнего телефона их секретарши. Последний звонок. После этого на дядин номер никто не звонил.
– Где жил дядя? – осведомился Анохин.
Ему просто интересно было это знать. Он, уж конечно, не собирался ехать по этому адресу. Тем более что ехать-то было не к кому.
– Дядя-то?.. – Валек недобро скривился. – А жил он, брат мой, на одной улице с ними вон. – И он мотнул подбородком в Анькину сторону. – Через дом! И квартирку приобрел, по слухам, недавно. И по слухам, не на свои шиши.
– А на чьи?
– Да и на твои, думаю, тоже, – ухмыльнулся недобро Валентин. – Юрка платил.
– Сволочь, – скрипнул зубами Толик.
– Еще какая! – радостно осклабился Валентин, простить свое увольнение не был он способен даже покойнику. – Ты пахал, а он долги молодости оплачивал из общей кассы. Я не удивился бы, если бы через какое-то время он тебя из дела выдавил.
«Все к тому шло», – гневно подумалось Анохину. Он и собирался. И уже паутину начал плести, на совещаниях мямля что-то про отсутствие прибыли от многих проектов Толика. Сволочь, земля ему…
– Дядя – уголовник со стажем. Пробу ставить негде, – продолжил между тем Валентин. – Что их связывало, не знаю. Короче, такие вот дела. Мертвый он, Васюков Геннадий Андреевич.
– В самом деле?
Толик бросил рассеянный взгляд на улицу, завоевываемую весной. Потеплело, посветлело, сейчас бы с Анькой на лоджии столик поставить с заказанным ужином. И послать все к чертям собачьим, разборки все эти вместе со смертями. А как пошлешь? Завтра полиция пробьет телефоны мертвого дяди, установит, куда звонил он, откуда – ему, и снова припрутся в офис. А тут еще так некстати Милочка пропала.
– Так что там с Васюковым этим? – спросил Толик и полез в карман, куда еще с вечера положил конверт с гонораром Валентина.
– Висит! В петле висит! Язык набок, глаза навыкате, – сообщил безрадостно бывший сотрудник. – Полицейских еще не было. Мы чуть раньше успели.
– Обалдеть!!! – ахнул Толик. – И давно висит?!
– Судя по окоченению, меньше суток. Вчера могли с вечера дядю пришить.
– А может, он сам?
– Если бы! – Валек скорбно вздохнул. – Так в петлю не лезут.
– Как – так?
– Сначала морду себе бьют, да? Потом всю хату переворачивают, а потом в петлю прыгают, да? – Он зацепил пальцем воротник джемпера и оттянул, будто ему душно было. – Беда в том, что меня там с пацанами соседка срисовала. Теперь точно вопросы будут.
По тому, с какой виноватой тоской Валек посмотрел на него, как тут же отвернулся и уставился на разросшийся придорожный куст, Толик сразу понял, что Валентин молчать не станет. Он сразу скажет, по чьей подсказке он очутился в этой квартире. Размер гонорара, конечно, афишировать не будет, а вот заказчика сдаст непременно.
– Ты меня, Толь, пойми правильно, – заныл Валентин, получив конверт из рук в руки и взглядом пересчитав купюры. – Мне оно надо?! Я же ничего не делал? Я вошел в открытую дверь и через нее вышел. Меня увидели. Спросят с меня. А что я им скажу?! Интересно мне было узнать, как дядя после отсидки устроился? Так я и знать его никогда не знал и… Короче, ты меня понял.
– А у Людки что? – напомнил ему Анохин про секретаршу. – Туда зачем пошел?
– Так я начал с нее. А ее нет.
– А может, не открыла? – предположил он. – Зарылась в подушки и затихла? А?
– Нет ее, – твердо ответил Валентин, глянув на Анохина с усмешкой. – Придется тебе поверить мне на слово, босс. Дома ее нет. Следов скорых сборов тоже. Все вещи на месте. Если она и решила удрать, то налегке. Что вряд ли.
– Это почему?
– Потому что банковские карты на месте, – нехотя признался Валентин.
– Банковские? Карты?!
Обыскивал квартиру, мерзавец! Вот заставь дурака богу молиться!
– Не обыскивал, а досматривал, – поправил его ласково Валентин и ухмыльнулся ехидно. – И в изголовье фото твое увидел с Людкой в обнимку.
– Упс-сс, – сжался Толик и инстинктивно в сторону машины покосился.
– Вот тебе и упс-сс… – Валентин попинал ссохшийся комочек грязи, потом раздавил его толстым каблуком. – Сохла она по тебе, Толь. Еще когда я работал, замечал. А чего-то вдруг с Юрцом… Пойми их, баб! Короче, куда-то Людка подевалась. Пропала, одним словом. На работе-то не была?
– Нет, – отозвался с тоской Анохин.
Людку ему было жалко. Она хотя и надоедливая была девка, но безвредная и не пакостила никогда. А что вешалась на него… Так сердцу-то не прикажешь, так? Он ведь тоже к Анне прилип еще со студенческих лет. Он вздрогнул от того, что сказал Валентин.