– Ты решила повернуть ситуацию себе во благо.
– Да! – выдохнула Галочка. Прильнула к нему и зашептала: – Но у меня есть оправдание. Я безумно тебя люблю! Я без тебя не могу! Ради тебя я на все готова, Ванечка! Я готова полы мыть, за твоим ребенком смотреть, терпеть других женщин. Я даже с Сенькой спала ради тебя. Ты же прости меня. Для меня эта связь не значила ровным счетом ничего. Да, да, ровным счетом ничего. Умоляю, прости, и дай мне еще один шанс. Ведь все так хорошо было. Все наладилось.
– Какой шанс? Неужели ты думаешь, что после того, что ты сделала, мы можем быть вместе?
– А что я сделала такого ужасного? Что бы изменилось, если бы я отдала эти проклятые ключи? – пошла в наступление Галочка, пихнула его в грудь и влетела в холодную комнату. Ванька вошел следом. – Смотри, здесь нет детских смесей. Здесь нет ничего, чем можно выкормить младенца! – Она ударила ногой по мешку с мукой и уселась на него сверху, сложив руки на груди. Белое облако взвилось в воздух и медленно осело на пол. Галина шмыгнула носом. Выглядела она смертельно обиженной. – Лучше скажи спасибо, что комната была заперта, а то придурошная Матильда угостила бы Офелию не только хлебом. Налила бы коровьего молока из пакета и угробила бы ребенка. Я по-прежнему настаиваю, что аллергическая реакция случилась из-за хлебной соски.
– Да нет, Галь, аллергическая реакция случилась совсем не из-за хлебной соски. И даже не из-за глюкозы. Она случилась из-за того, что исчезла Кристина. Точнее, ей помогли исчезнуть. Не знаешь, случайно, кто бы это мог быть?
– Нет, откуда же мне знать, – буркнула Галя. – Подожди… Ты что, меня подозреваешь? Думаешь, я избавилась от твоей невесты? Как ты можешь думать обо мне так плохо! Мы делили с тобой постель, ели из одной тарелки. Мы были счастливы вместе! Я не понимаю!
– Не понимаешь? Так я объясню, мне не сложно. После выхода из психушки ты приехала ко мне, но тебя ждал неприятный сюрприз. Однако разрыв тебя категорически не устраивал, ты решила зацепиться за меня любой ценой. Помог Сеня – стал для тебя отличным спасательным кругом и якорем. – Ванька говорил, немного смущаясь. Обличать Галю и вменять ей в вину безграничную любовь к нему было тяжело и неудобно. – Мое предложение стать нянькой для Офелии ты восприняла как подарок судьбы. У тебя появилась возможность всегда находиться рядом с «разлучницей», наблюдать и прикидывать, как лучше избавиться от соперницы. Случай представился очень скоро – Кристина предложила тебе сопровождать ее в пансионат. Ты поломалась немного для вида и согласилась. Но вот неприятность! Вместо курорта тебя привезли на съемочную площадку. На свою беду, я внезапно увлекся Донателлой. Не знаю, когда ты замыслила ее убить. Да это и неважно. Как избавиться от соперниц под прицелами видеокамер? Элементарно – надо вывести систему видеонаблюдения из строя. Для инженера, прекрасно разбирающегося в автоматизированных системах и программировании, – плевое дело. Заодно ты перепрограммировала систему безопасности. Забавно сейчас вспоминать утреннюю сцену, когда ты всем сообщила, что немедленно уезжаешь. Нет, уезжать ты не планировала. Ты уже знала, что Кристина больше не будет тебе мешать, а Донателла скоро умрет, и у тебя появится прекрасная возможность проявить себя. Возможно, накануне ты действительно спускалась сюда за бутылкой вина, а заодно заглянула в подсобку и прихватила крысиный яд, которым впоследствии была отравлена жена Белгородского. Ты прекрасная актриса, Галь. И очень умело изображала из себя даму с хрупкой душевной организацией, которую одолевают страхи перед призраками и всяческие предчувствия необратимой беды. Мне и в голову не могло прийти, что этим самым призраком являешься именно ты. Атмосфера, царящая здесь, рассказ Донателлы про проклятье имения «Алое» прекрасно работали на твой образ. С ролью бескорыстной помощницы и спасительницы ты тоже великолепно справилась. Впрочем, мне действительно есть за что тебя благодарить. Ты вовремя оказалась в нужном месте и успела выбить у меня из рук бутылку, в которую сама же положила яд. Я только одного понять не могу, какой смысл тебе было убивать журналиста? Неужели, чтобы создать у всех иллюзию мнимой мести графа? Или настолько оскорбилась, когда он тебя кинул с подсказкой?
Галочка смотрела на него с таким искреннем удивлением, что Ванька занервничал.
– Терехин, у тебя, кажется, помутнение рассудка? – спокойно спросила она. – Я медицинское училище закончила! Забыл, что я роды у твоей шизанутой готки принимала? Технику безопасности при оказании первой помощи пострадавшим с отравлениями и судебную медицину в училище тоже проходят. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, от чего Донателла умерла. Более идиотского поступка, как пить из бутылки, которая находится в комнате отравленной, сложно себе вообразить. Мало того, ты чуть режиссера не убил!
– Бессмысленно отпираться, Галь, – уж несколько неуверенно произнес Ванька. Невозмутимость бывшей выбила его из колеи. – Я видел тебя с утра у комнаты Донателлы незадолго до ее смерти.
– Так и я тебя видела, радость моя! – усмехнулась Галина. – Может, ты сам Донателлу и отравил? А потом у всех на виду прикинулся валенком, схватившись за тоник, чтобы отвести от себя подозрение. У тебя и мотив был замечательный – ты ведь сначала решил, что Донателла виновна в исчезновении твоей распрекрасной Кристины. Отношения у Кристины с мачехой были отвратительные, это видели все. Они никак не могли поделить между собой Руса. А может… может быть, Ванечка, ты и избавился от Кристины, а сейчас разыгрываешь убитого горем отца?
– Зачем мне избавляться от Кристины? – машинально спросил потрясенный Ванька, внезапно превратившись из обвинителя в виновного.
– Как зачем? Твоя дочь теперь единственная наследница Руслана Белгородского.
– Тысячу раз тебе говорил: Офелия не моя дочь! Просто я люблю малышку, как родную. С Кристиной мы познакомились буквально перед самыми ее родами! Неужели ты не помнишь нашу с Кристой ссору, когда мы только приехали в имение?
– Я думала, вы так тупо шутите, – пролепетала поэтесса.
– Мне не до шуток! – сквозь зубы процедил Ванька. Затем рывком поднял Галочку с мешка и встряхнул: – Что ты делала утром в коридоре, а? Не вынуждай меня, пожалуйста. Мне бы очень не хотелось применять к тебе силу.
– Ты действительно хочешь это знать? – Галина неожиданно расхохоталась. – Хорошо, расскажу. Я возвращалась от Сенькиного папаши.
– Что ты у него делала? – глупо спросил Ванька.
– Ну, прям как маленький! Все объяснять приходится на пальцах, – жеманно улыбнулась Галина. – Как думаешь, что молодая красивая женщина может делать в комнате мужика? Спала я с ним! – с вызовом объявила бывшая. – Все меня ненавидели после сцены в столовой. Я была на грани нервного срыва и совершенно одна. Он единственный проявил участие. А потом намекнул, что не прочь провести со мной ночь. В общем, я была у него. Матильду проводила до денника, душ приняла, взяла вино и пошла в гости. И до нашей встречи в коридоре, то есть до самого утра я из его комнаты не отлучалась. Можешь сам у него спросить. Доволен?
Ванька молчал, переваривая новость. Вспомнилось бледное лицо Донателлы, когда столкнулся с ней под утро у кабинета графа. Вот отчего ей плохо было – не смерть Буденого выбила ее из колеи, а измена любовника, которую она видела собственными глазами. Вот почему Дона так азартно пыталась его соблазнить. Ею двигало не желание проверить Ваньку на предмет верности невесте, а банальная месть. «Незачет, Антон Сергеевич, дозу снотворного надо было лучше рассчитывать», – хмуро подумал Терехин.