Я зрительно представила себе толпу мамочек с детишками на руках перед воротами закрытых предприятий – а ведь такое вполне возможно! – что чуть не взвыла от ощущения полной беспомощности. Если Назар начнет конфликтовать всерьез, без скидок на интересы, Мельников в долгу не останется. Натравит на него ручную областную прокуратуру, привлечет налоговиков, и пойдет неразбериха. Пока у Назара Савельевича с карательными организациями мир-дружба-жвачка. Старый постулат – в основе любого крупного состояния лежит преступление – не вполне подходит для семейства Туполевых. Назар вышел не из бандитов, а из крепких хозяйственников. Его отец Савелий Назарович Туполев когда-то был директором крупного предприятия, едва не приказавшего долго жить в постперестроечную эпоху. Ценой немалых усилий – о деньгах тогда в принципе и разговора не было – директор спас родимое детище, стал крупнейшим его акционером и постепенно, год за годом, шаг за шагом, нарастил капитал.
Назар принимал самое активное участие в делах отца. Их тандем – отец и сын, обещавший стать серьезным бизнесменом, – многим стал поперек горла. Деньгами в России принято делиться.Несколько лет конкуренты от криминала пытались давить на Туполевых (Назар к тому времени почти полностью заменил отца у руля семейного предприятия) и, в конце концов, «заказали» строптивого и несговорчивого молодого магната Назара Туполева.
Но произошла ошибка. Киллер по кличке Самоед перепутал в темноте отца и сына, и от его выстрела погиб Савелий Назарович.
Сын, спасая жизнь, договорился с конкурентами, потребовав в качестве отступного – отдать ему убийцу отца.
Заказчики киллера сдали. И с этого момента началась почти пятилетняя вендетта, унесшая много жизней. Четыре года Назару пришлось скрываться за границей, его мать чуть не спилась от горя, Самоеда искали по всей России, искала милиция, бандиты, ФСБ и частные детективы, но… нашла его я. Случайно. Чудом жива осталась. И в благодарность за спасение Туполев – не женился на мне, это произошло гораздо позже, – а сделал очень, очень богатой женщиной.
И вот теперь, когда в нашей уже совместной жизни покой, любовь и благодать, мне на голову свалились Мельниковы. Губернатор плевать хотел на честное бизнесменское имя Туполева. Когда речь коснется его единственного сына, он натравит на Назара всю мощь фискальных организаций. Налоговая полиция измучает налетами. Прокуратура проверками доносов. Назара обложат как зверя…
Н-да… полетят клочки по закоулочкам.
А когда паны дерутся, известно у кого чубы трещат. У народа.
Так что мне – терпеть?! Молчать и ловко уворачиваться?
Нет. Уворачиваться тоже нельзя. Младший Мельников настроен решительно. Похищение Тимофея, возможно и скорее всего, не последняя его задумка. Так что сдачи придется дать. «Мы принимаем бой!» – почему-то вспомнился мне тощий волчонок из мультика про Маугли. Мы принимаем бой…
Насмешка. Против Максима Мельникова да без поддержки авиации я выступаю в весе пера. Тощий длиннолапый волчонок, с молочными зубами и трясущимся от страха хвостом…
Но сдачи дать придется. Причем не просто дать, а положить на обе лопатки, чтобы о мести и думать забыл.
Эх, рано попросила полковника оставить меня одну! Я так мало знаю об истинной подоплеке дела! Я ничего не знаю о ставках в этой игре, о группе, работающей на Мельникова, о людях, что помогли ему ювелирно провернуть сложнейшую операцию с похищением и передачей ребенка, о способах и возможностях этих типов…
Но передышка была мне необходима.
И помощи ждать неоткуда. Безусловно, у меня есть надежные, проверенные друзья, готовые со мной в огонь и в воду. Но все они живут в этом городе. И просить их окунаться в интригу, замышленную против сына их губернатора, а в принципе и против самого Мельникова, совершенно бессовестно. Я могу потерпеть неудачу и утопить их вместе с собой…
Воевать в одиночку?
Нет, сил не хватит.
Снова просить о помощи Огурцова? Он не откажет…
А цена? Подписка о сотрудничестве? Год назад Михаил Николаевич непрозрачно намекал на это… Тогда я отказалась, причем так жестко, что даже не захотела узнавать, с какой конкретно спецслужбой меня судьба свела, и сказала так: «Знать ничего не хочу, кто вы, что вы, откуда. Я хочу забыть о вашем существовании навсегда».
Но вот – довелось. Припекло и позвонила. И в помощи контрразведчик не отказал. И говорит, что и дальше готов помогать.
А дальше? Что будет дальше?!
Как рассчитывал полковник, я стану двойным агентом и начну сотрудничать?!
Ну уж дудки. Не так я утопла, чтобы хвататься за канат, спущенный с разведывательного судна. Я еще побарахтаюсь. Еще попробую выплыть самостоятельно.
Я налила себе свежего горячего чая, села у подоконника и стала думать. Велосипед решила не изобретать, а бить проверенными народными средствами.
… С полковника Огурцова градом катил пот. – Ну и жара, – жаловался он. – Получил результат твоих анализов. Все пусто, все в норме.
– Жаль, – огорчилась я. – Хотелось бы узнать степень их возможностей и подшить первый листок к делу.
– И не надейся, – отдуваясь, фыркнул полковник. – Серьезные ребята работают.
– А откуда они?
– Столичная бригада. Работают по найму. Как только работу сделали – фьють! – исчезают.
– Значит, найти «медсестру» уже не получится?
– Ты ее видела, исполнительницу роли медсестры сразу убрали из города. – Огурцов шумно выхлебал свой остывший чай, утер лоб носовым платком в зеленую клеточку и сказал: – Ну давай. Говори. К какому решению пришла?
– Я решила пока не говорить ничего Назару. Не сталкивать его с губернатором лоб в лоб.
Огурцов пожевал губами, прикурил сигарету и попыхал:
– Уверена?
– Да. Выигрыш незначительный. Больше вреда.
– Ну что ж, вольному воля. Что собираешься делать? Прятаться?
Я помолчала немного, посмотрела в окно за спину полковника и проговорила:
– Мне тоже нужна бригада. У вас есть надежные люди? Специалисты, работающие по найму?
– Есть, – прищурился разведчик.
– Вы дадите мне их контакты?
– Дам. А почему тебе нужны не работающие на меня люди?
– Вы только не обижайтесь, Михаил Николаевич, но я не хочу быть вам обязана еще больше. Да и непонятно, как дело обернется, вдруг вас рикошетом заденет… Мне легче заплатить. Я женщина богатая. – Лицо полковника словно корочкой льда покрылось. Он поднял брови вверх, вытянул губы, но ничего не сказал. – Простите. Но так действительно будет лучше. Я могу проколоться и впутать вас в разборки с политиками, их сыновьями, моим дорогим супругом… Я не хочу, чтобы вы пострадали. Мне так спокойнее.
– Не уверен, – нахмурился Огурцов. – Ты хоть догадываешься, кто против тебя работает?