— Кто там? — повторила я, выразительно показывая Диме на телефон, — звони, мол, быстрее куда надо.
Дима схватил трубку, поднес ее к уху и медленно опустил. Надо было догадаться — конечно, перерезали провод.
Абзац, братцы.
Раздался еще один звонок, вслед за ним короткий стук в дверь и приглушенный дверью голос:
— Открывай, сука!
Дима метнулся на кухню, загремел там посудой и через секунду вернулся с моим кухонным ножом в руках. Я посмотрела на него — вид решительный. Тоже мне Айвенго выискался! Я усмехнулась: ничего, сейчас мы перед вами ножом помашем, ребята. Это против пистолетов-то!
Я еще раз посмотрела в «глазок» и тут же пригнулась — один из парней быстро достал ствол и поднял его на уровень моих глаз.
Ба-бах!
Выстрел разнес мой дверной «глазок». За моей спиной зазвенело разбитое пулей зеркало. В двери на месте «глазка» образовалось обугленное отверстие.
Бах!
Бах!
Еще два выстрела, на этот раз в замок. Он чудом еще держался.
Я застонала. Боже мой, ну за что ты меня разума лишил?! За каким хреном я сюда поперлась? Теперь еще и Диму убьют. Да, дела мои так плохи никогда не были.
Одновременно раздался выстрел в замок и удар ногой в дверь. Чувствуется, что парнишкам очень хотелось поскорее вышибить мне мозги.
Голова моя, потенциальное вместилище для их пуль, работала с сумасшедшей скоростью — соображала: через окно не сбежать — я поселилась на этом чертовом восьмом этаже.
А впрочем…
Я схватила Диму за руку и потащила к балкону. Он так и не выпускал из руки кухонный нож. Вслед нам раздались еще два выстрела. К счастью, пока опять в дверь.
Пинком ноги я распахнула балконную дверь.
Я выскочила на балкон, вскарабкалась на перегородку. Зацепилась за какую-то трубу, идущую по низу девятого этажа, и перебросила себя на балкон к соседям.
Получилось!
— За мной! — заорала я Диме.
Дима, оказывается, не зевал, он прыгнул в мои объятия, не успела я открыть рот, чтобы повторить приказ. Завидная прыть для его-то возраста!
Снова послышались выстрелы. Бандиты, кажется, уже сломали дверь.
Я толкнула балконную дверь — она, к счастью, оказалась незаперта, и мы очутились в комнате чужой квартиры. Рядом с работающим телевизором. На нас, выпучив глаза и раскрыв рты, уставились некрасивая женщина в грязном халате и с огромными желтыми бусами на дряблой шее и толстый дядька, одетый только в одни тренировочные штаны.
— Здравствуйте, соседи, — сказала я.
С этими людьми я знакома не была — они жили в другом подъезде, да и дом у нас большой, девятиэтажный — разве упомнишь всех?
— Здравствуйте, — еще раз поздоровалась я.
Дима только кивнул головой, разговаривать он не мог — в зубах держал мой кухонный нож. Словно кавказец, танцующий лезгинку.
— Телефон у вас есть? — спросила я.
Соседи продолжали смотреть на нас в том же тупом оцепенении. Толстяк отрицательно мотнул головой.
Как видно, нет.
Ну, нельзя так. Тут времени в обрез, пули, можно сказать, свистят над головой, а они… Я с удовольствием отметила, что ко мне возвращается мое чувство юмора. Уже неплохо.
— Так, тетенька, и ты, толстый, — приказным тоном начала я, — мы из милиции, — я попыталась пошарить по карманам, чтобы найти свое незаменимое удостоверение, но махнула рукой — некогда, — сейчас идет важная операция по… — я напряглась, — по освобождению заложников.
Дима снова кивнул, он так и не догадался вынуть нож изо рта. Я посмотрела на него — ну и зрелище — растрепанные длинные космы, свирепый вид, кожаный плащ. Да еще огромный тесак в зубах. Есть от чего вытаращить глаза и раскрыть рот!
Из моей квартиры послышался выстрел. Кого это они там застрелили? Вроде я никаких любовников в шкафах не держу. Я имею в виду — в данный момент.
Еще выстрел.
Интересно, ребятишки догадаются, куда мы делись? Хорошо, если нет, а то…
Надо обрисовывать ситуацию побыстрее.
— Короче, операция провалилась, — быстро договорила я, — сматываемся. Вам советую бежать с нами, потому что бандиты сейчас будут здесь.
Женщина охнула и всплеснула руками так, что на ней зазвенели бусы. Толстяк закрыл рот. Дима наконец вынул изо рта нож и сунул его в карман плаща.
Я устремилась к выходу, подталкивая оторопевших хозяев квартиры. Дима шел сзади. Как говорится, прикрывал тылы.
— А как же… заложники? — спросил, задыхаясь на бегу, сосед.
— Заложники — это мы, — ляпнула я первое, что пришло в голову, — и вы тоже.
Женщина снова охнула и вдруг тихо позвала:
— Милиция…
Мы уже стояли перед входной дверью. Я попыталась открыть ее, но запуталась в замках — их было штук пять-шесть, наверное. Да и дверь была с металлическим покрытием. Мне бы такое, так я бы не бегала с балкона на балкон на высоте восьмого этажа. Стояла бы себе под дверью да посмеивалась.
Женщина, непрерывно охая и постанывая, принялась копаться в замках. Дядька дрожащими руками принялся помогать ей.
— А все-таки грубо нынешние киллеры работают, — сказала я, обращаясь к Диме, — когда-то было принято обманом заставить жертву открыть дверь. Был какой-то простор для творческой мысли — ну там, почтальоном притвориться, медсестрой, то есть медбратом.
— Ага, ага, — закивал Дима, переводя дух. Он явно не знал, что в таких ситуациях нужно говорить.
— А впрочем, — задумчиво продолжала я, — в этом есть свой смысл — они знают, с кем имеют дело, меня-то на почтальонах и всяких медицинских работниках не проведешь. Уж лучше мою хлипкую дверь разгромить — быстрее и эффективнее…
Соседи наконец справились со своими замками — они топтались на лестничной площадке, не зная, что делать дальше. Нужно было от них избавляться.
— У вас знакомые в подъезде есть? — спросила я.
— Есть… — ответил толстый подрагивающим голосом.
А женщина вдруг встрепенулась и подняла голову.
— Я квартиру не оставлю!
Начинается. Терпеть не могу такое жлобство!
— Запирайте квартиру вашу гребаную, бегите к знакомым, вызывайте милицию! — заорала я что есть силы.
Соседи кубарем скатились вниз по лестнице и принялись дубасить кулаками в дверь какой-то квартиры этажом ниже. Подействовало!
Мы с Димой решили тоже не оставаться здесь и спустились в подъезд на первый этаж. Я тихонько выглянула в окошко — напротив моего подъезда стояла потерханная черная «шестерка», возле которой нервно курил бритоголовый парень в спортивном костюме. Его друзей, уже нам знакомых, нигде видно не было. Может быть, эти товарищи догадались, куда мы сбежали?