– Его нет! – изумленно воскликнул один из гостей.
Слон неслышно закрыл за их спинами дверь и прыгнул вперед, нанося страшный секущий удар снизу в пах первому попавшемуся бандиту. В обращении с ножом на улицах ему не было равных, и через две секунды трое гостей уже корчились в предсмертной агонии на полу, а четвертого с фонариком он прижал к стене, вонзив лезвие в печеночную артерию. Свободной рукой выдернул фонарик из пальцев жертвы и осветил лицо. Это был Репа, подручный Дрозда.
– Говори, зачем пришли? – грозно спросил Слон у бандита. – Если я перо дерну, ты в момент ласты склеишь. Доходит, баклан?
Репа и не пробовал сопротивляться. Дико косясь на трупы своих корешей, он натужно прохрипел:
– Лапа взял «общак», и Дрозд велел его найти. Я сразу смекнул, что без тебя тут не обошлось. Вы же всегда с ним вместе на дело ходите. Значит, у тебя доля должна быть.
«Эх, Сережа», – покачал головой Слон, думая о безбашенном товарище. И, сурово посмотрев на Репу, спросил:
– Так ты что же, решил скрысятничать, забрать «общак» себе? Да еще «быков» этих с собой притащил. Да только нет у меня ничего.
– Не гони! – попробовал возмутиться Репа, но Слон выдернул нож, и из раны фонтаном хлынула черная кровь.
Бандит рухнул на колени, потом на бок и отключился от резкого падения давления. С ним было все кончено. Слон спокойно вытер лезвие об одежду трупа, убрал нож в сапог и вышел за дверь, решив, что раз спокойно умереть ему не дадут, значит, надо напоследок повеселиться как следует. Лапа один не справится – молодой еще.
– Выходи, или мы тебя здесь похороним заживо! – закричал Дрозд под дверью склепа, но открыть ее не решился и добавил: – Если выйдешь, обещаю красивую смерть «по понятиям».
– Засунь свои «понятия» куда подальше, басило гнилое! – послышался изнутри приглушенный голос Лапы.
– Ах ты, гнида белогвардейская! – разъяренно крикнул Дрозд, пиная дверь ногой. – Мы тебя замуруем тут! Ты сдохнешь от голода! Неделю будешь подыхать. Потом, когда ослабеешь и не сможешь пошевелиться, тебя крысы заживо сожрут! Знаешь, как это бывает? Я видел такое.
Лапа ничего не ответил.
– Эй, ты не уснул там? – забеспокоился Дрозд. Он чувствовал, что тот что-то задумал, но не мог понять, что именно.
– Слышь, нам его не взять, – тронул его за плечо Портной, – он там как в танке. Только народ положим.
Дрозд сердито сплюнул на землю, потом посмотрел на Боцмана, всегда таскавшего с собой гранаты или динамитные шашки. Любовь все взрывать была в нем заложена с детства, когда он с мальчишками глушил рыбу на реке. Потом Боцман взорвал пароход местного помещика, на которого работал, когда тот отмечал на судне именины. Помещик уволил его за беспробудное пьянство да воровство, и Боцман ему отплатил таким образом. Погибло много народу, но его «подвиг» не остался незамеченным. Коммунисты сразу приняли его в свою ячейку и помогли укрыться от полиции. Позже он, по указке идейных товарищей, еще много что взорвал. Однако вскоре товарищи тоже начали советовать ему меньше пить. И Боцман завязал, но не с выпивкой, а с коммунизмом и подался в банду к Дрозду. Здесь он мог продолжить заниматься любимым делом – пить, а в перерывах между пьянством – убивать людей.
Когда Дрозд посмотрел на него, Боцман понял все без слов и протянул две гранаты.
– Откроешь дверь, – велел ему Дрозд, выдернул чеку из одной, затем из второй гранаты и скомандовал: – Давай!
Боцман послушно распахнул дверь склепа, и гранаты полетели внутрь. Дрозд отскочил в сторону, завопив:
– Закрывай!
Боцман едва успел отскочить, как земля содрогнулась от взрыва. Дверь склепа сорвалась с петель и чуть его не зашибла. Из гробницы дохнуло жаром, и повалил пороховой дым.
– Все, готов, – улыбнулся Дрозд. По его разумению, никто не мог выжить после такого. Довольный, он шагнул к дверному проему и тут же в изумлении отскочил назад. Изнутри загрохотали выстрелы.
– Может, он, в натуре, заговоренный, – оскалился Портной, – вот, сучонок!
– Кончай базар! – рявкнул на него обескураженный Дрозд. – Тащи канистру из машины. Мы его зажарим, раз он не взрывается.
Очередная пуля, срикошетив от каменного портала входа в склеп, чиркнула боцмана по плечу. «Твою мать!» – удивленно воскликнул он и прижался к стене. Спустя минуту выстрелы стихли.
– Что, патроны кончились? – громко поинтересовался Дрозд, но не дождался ответа. «Медвежатник» по-прежнему молчал.
– А может, он того?.. – предположил Боцман.
– Иди проверь, – сказал Дрозд.
– Да ну, на хер, – буркнул Боцман, ощупывая раненое плечо.
В этот момент вернулся встревоженный Портной с двадцатилитровой канистрой:
– Братцы, там, похоже, менты к нам в гости едут. Валить надо!
– Поджарим его и свалим, – упрямо ответил Дрозд.
Он вытащил из ножен в рукаве немецкий штык-нож, вырвал у Портного из рук канистру, поставил ее на землю и яростно вонзил штык в крышку. Затем еще и еще раз. Попробовал разрезать тонкий металл, соединил дыры и вскрыл ее, словно консервную банку.
– Черт, в натуре, менты, – пробормотал Боцман, заметив вдалеке на дороге фары приближавшихся машин.
– Не бзди, – прошипел ему Дрозд.
Подобрав с земли ветку, он намотал на нее шарф, который сорвал с шеи худого паренька, стоявшего рядом с Портным. Пропитал шарф в бензине, поджег факел и жестом показал Боцману на канистру. Тот подхватил ее и швырнул в дверной проем склепа. Послышался грохот. Канистра катилась по каменным ступеням, расплескивая горючее. Дрозд швырнул вдогонку факел, и тут же из дверей выбросило сноп огня.
– Если уж и это не подействовало, то я признаю его бессмертным, – ухмыльнулся он с довольным видом. – Если и не сгорит, то задохнется. Там по-любому не выжить.
– Валить надо, – настойчиво повторил Портной, тронув вора за плечо.
– Вы сваливайте, а я тут останусь, – ответил Дрозд, – мне «общак» забрать надо. Если придется, ментам горло перегрызу, но заберу. Еще хочу посмотреть на Лапу, сдох он или нет.
Все смотрели на авторитета с нескрываемым уважением. Он не раз оставался и прикрывал корешей, не боясь ни ментов, ни ГПУ, ни смерти.
– Тебя возьмут, – пробормотал Боцман, – выкупят, как пить дать, потом бедность, баян и на венчание…
– А я скажу, что сторожем здесь работаю, авось пронесет, – пренебрежительно махнул рукой Дрозд. – Пока разберутся, я уже успею свинтить.
Не успел он договорить, как кореша уже скрылись в овраге, через который был выход к берегу реки, где стояла машина. Дрозд посмотрел на подъезжавших ментов, потом на вход в склеп, из которого валил дым. Войти туда не было никакой возможности.
Лапа вылез через узкую дыру в пещере на крутой берег, заросший ивами, огляделся, затем развернулся и вытащил из лаза полузадохнувшуюся Лизу. Им очень повезло, что год назад, обустраивая свое убежище на кладбище, он занялся строительством тайника, а позже, выбирая из-за стены землю, наткнулся на вход в пещеру, которая тянулась под землей на километр к самому берегу реки, иначе они непременно погибли бы. Уходя из склепа, он развел в нем небольшой костерок и набросал туда патронов, чтобы задержать преследователей. Патроны сразу же начали взрываться в огне. Пули рикошетили во всех направлениях – пусть считают, что это он отстреливается.