– Я тоже ранен, можно и мне немного нежности? – пошутил Пьер, с кряхтением опускаясь в кресло.
– Отвали! – бросила девушка, осматривая ногу Клода. – Черт, ранение довольно серьезное, ты наверняка потерял много крови.
– Сам знаю. – Клод с блаженной улыбкой откинулся на диване. Ему все еще не верилось, что им удалось вырваться живыми из того ада.
– А где остальные? – спросила Зое, разрывая штанину любимого.
– Остальные спеклись, – коротко пояснил Пьер и закашлялся, – а у меня ребра сломаны.
– А мне еще палец оттяпали, – показал замотанную руку Клод, желая перещеголять друга.
– Вам обоим надо в больницу, это я вам как бывший медик говорю, – с серьезным видом заявила Зое.
– В какую, к черту, больницу? – насмешливо воскликнул Пьер. – Мы в России, забудь о больнице. Мы прямо оттуда в тюрягу переедем. Никаких больниц. Ты нас сейчас здесь подлатаешь, и будем думать, как выбираться из дерьма.
– Но у меня нет ни необходимой аппаратуры, ни медикаментов, – возразила Зое, разглядывая сквозную рану Клода на бедре, из которой ленивой струйкой стекала кровь. Артерия была не задета, кость цела, однако крови из поврежденных сосудов было предостаточно.
– Используй то, что есть, – буркнул Пьер, снимавший в этот момент покореженный бронежилет, – тебе Алекс привозил какие-то лекарства. Есть аптечка из машины. Мне сейчас нужно лишь обезболивающее, да посильнее. Жаль, что у тебя нет кокаина или еще какой дури… – Его лицо исказила гримаса боли, когда он коснулся громадного кровоподтека на груди. – Твою мать! Черт нас дернул приехать сюда за этим раздолбаем Алексом. Знал, что дело не стоит выеденного яйца, что деньги хорошие заплатят, а теперь ни его, ни денег, и вернуться даже нельзя.
Он достал из кармана самокрутку с марихуаной и прикурил от зажигалки.
– Откуда ты это взял? – удивился Клод и, посмотрев вслед ушедшей на кухню Зое, тихо добавил: – Дай дернуть.
– Держи, сопляк, – хихикнул Пьер, протянув другу дымящийся «косяк», закашлялся и пробормотал: – Крепкое дерьмо, сказали, что из Казахстана. Прикинь, здесь в соседнем подъезде продают. Очередь стоит, как в Амстердаме. Странно, да? Потому что Алекс вроде бы говорил, что наркота здесь под запретом…
Эдуард Кано с уважением относился к спорту, поэтому при проектировании загородного дома сразу сказал архитектору, что в подвале будет спортзал. Сказано – сделано. Вскоре в особняке у авторитета был самый современный спортзал с тренажерами, солярием, солевым гротом, сауной, бассейном и даже грязевой ванной. На последнем настояла жена, однако Тихий не расстроился и в ее отсутствие проводил в грязелечебном отделении чемпионаты по женской борьбе в грязи. Кореша были очень довольны. Еще Тихий обнаружил, что спортзал можно отлично приспособить для пыток «нехороших» людей – звукоизоляция в подвале была отменная. Вот поэтому именно сюда и привезли Алекса.
Каждый звук эхом отдавался под сводами просторного зала с бильярдными столами, теннисным кортом и тренажерами. В углу был небольшой атриум с водопадом. Тихо журчала вода, подсвеченная мягким голубым светом. Дальше был спуск к овальному бассейну с трамплином.
– Итак, – зловеще протянул Тихий, прохаживаясь мимо шведской стенки, к которой был привязан Алекс, – меня интересует, чем ценна эта статуэтка. – Он показал пленнику «Дочь кузнеца» и продолжил: – Также я хочу знать, кто заказчик. Кто вас сюда прислал? Ответишь на эти вопросы, и я оставлю тебя в живых.
– Даешь честное слово? – ощерился в ответ Алекс. Ему слабо верилось, что после всего, что произошло, его оставят в живых.
– О, в твоих словах, кажется, звучит недоверие, – делано изумился Тихий. – Эй, Гранит, ну-ка, раздроби ему ноги, посмотрим тогда, что он запоет.
Громадный телохранитель шагнул к Алексу с кувалдой в руках. Было видно, что он делает это с большим удовольствием. На зверином лице сверкнула жуткая улыбка, от которой у Алекса на голове зашевелились волосы. Громила размахнулся. В следующую секунду должен был раздаться треск костей. Алекс так явно представил это, что не выдержал и завопил:
– Эй, хорошо, я все скажу!
– Стоп! – Остановив телохранителя, Тихий приблизился к пленнику: – Говори, я слушаю.
– Там внутри, в статуэтке, спрятано какое-то сокровище, – выпалил Алекс на одном дыхании, – заказчик сказал, что эта штука стоит целое состояние… А, да, заказчик Жан-Жак Мало, французский бизнесмен. В Париже он в большом авторитете…
– Ну, это в Париже он в авторитете, – усмехнулся в ответ Тихий и посмотрел на статуэтку: – Значит, говоришь, сокровище внутри. Эй, Гранит, дай свой тесак, посмотрим, что у нее там. Вдруг правда сокровище!
Телохранитель, болезненно морщась, достал из ножен на ремне большой штык-нож и подал его авторитету. Тихий покосился на пропитавшуюся кровью повязку телохранителя, на его серое лицо и бросил:
– Не парься, сейчас врач приедет и починит тебя. Если бы ранение было тяжелое, ты бы уже давно откинулся. Потерпи немного.
– Потерплю, – глухо отозвался Гранит.
Тихий взял нож и одним ударом отсек у статуэтки голову, заглянул внутрь через образовавшееся в шее отверстие, затем перевернул, потряс и озадаченно буркнул:
– По ходу, пусто. Ты, сука, хотел меня кинуть!
– Нет, смотри лучше, – замотал головой Алекс, – если эта статуэтка подлинная, оно должно быть внутри. Ну, короче, заказчик так говорил. Иначе зачем ему бабки на ветер швырять?
– Ладно, – кивнул Тихий, вставил в отверстие на месте головы кончик ножа и стал разрезать торс статуэтки. Потом остановился, заметив в дыре что-то белое, отложил нож в сторону и снова стал трясти статуэтку. Изнутри ему на ладонь упала свернутая бумажка, пожелтевшая от времени.
– Не похоже на сокровище, – сдерживая злость, процедил он, развернул бумажку и принялся читать написанное:
«Дорогая Лиза, раз ты читаешь эти строки, значит, меня нет в живых, иначе бы я тебя обязательно разыскал и все рассказал. Ты, наверное, уже знаешь, что я твой отец. Прости, что не сказал тебе лично, просто не хватило духа. Я ничего не боюсь, ни ножа, ни пули, а здесь спасовал. Однако, каким бы никудышным отцом я ни был, я нашел способ позаботиться о твоем будущем. Ты не будешь ни в чем нуждаться. Я оставил тебе огромные богатства, но хотел, чтобы никто, кроме тебя, не смог их найти. Поэтому информацию об их местонахождении я доверил тому, кто никогда тебя не предаст, – это Кэт. Вся информация у нее. Будь счастлива». – Тихий, оскалившись, посмотрел на Алекса и добавил: – Здесь подпись «Сергей Лапин по кличке Лапа, 1930 год». Звучит очень романтично, только одно но… Все это было почти сто лет назад. Бабки уже поделили. Эта Лиза, мать ее и вторая Кэт. Если они еще не сдохли, то, наверное, греют зад где-нибудь в тропическом раю. Какого хрена вы гонялись за этой статуэткой? У французов идиотизм врожденный или приобретается по жизни? Обычная бумажка, которой теперь только подтереться можно, и я из-за этого под пули шел! Да я тебя!..