Гроб Ганнибала за два с лишком столетия не слишком пострадал, видимо, он был сделан из хорошего, прочного дерева. Даже резьба на крышке хорошо сохранилась, и там можно было разглядеть фамильный герб Ганнибалов – щит, в центре которого бодро вышагивает накрытый попоной слон с водруженной на его спину шапкой Мономаха.
Геральдический слон был немного похож на жизнерадостного поросенка. Однако не этот слон, не герб Ганнибалов и даже не гроб генерал-аншефа привлек к себе внимание Старыгина и его спутницы.
В ногах гроба, на том же самом каменном возвышении, стояла кованая шкатулка с кольцом на крышке. В кольцо был просунут свернутый в трубку лист пожелтевшей от времени бумаги.
– Это то самое, о чем я думаю? – проговорила Лиза, невольно понизив голос.
– Сейчас мы это узнаем! – ответил Старыгин, шагнув к каменному возвышению.
Он произнес эти слова совсем негромко, чтобы не потревожить вечный покой мертвого генерала, но они гулко и значительно прозвучали в тесном пространстве склепа.
Дмитрий Алексеевич осторожно прикоснулся к свернутому в трубку документу, вынул его из железного кольца и развернул. Старинная бумага пожелтела от времени, но не истлела. От нее исходил едва уловимый аромат тонких цветочных духов.
В склепе было темно, только в одном месте сквозь просвет в потолке падал узкий луч редкого процеженного света. Старыгин поднес к этому свету пожелтевшую бумагу и увидел стремительно бегущие по листу наклонные буквы французского текста.
– Что там написано? – Лиза нетерпеливо схватила его за локоть.
– Одну секунду, сейчас я вам переведу… я не очень хорошо читаю по-французски, тем более что язык несколько устаревший… ага, вот, слушайте:
«Ты, кто нашел великую святыню древних жрецов, венец Гекаты, – помни, какая страшная сила в ней заключена! Этот венец в далекой древности первые жрецы получили из рук богов, его передавали из рук в руки тысячи и тысячи посвященных. Не был еще заложен первый камень египетских пирамид, не было слышно самого имени Афин, волки выли на Капитолийском холме, а предки гордых римлян были нищими пастухами и земледельцами, когда этой святыне поклонялись знающие. Тот, в чьих руках эта святыня, может влиять на судьбы мира. Но помни, если ты не придашь значения этой святыне или коснешься ее нечистыми руками – судьба твоя будет ужасна! Примером тому – злосчастная королева Франции, головой своей и своих близких заплатившая за небрежение к святыне…»
Речь явно идет о Марии-Антуанетте! – проговорил Старыгин, на мгновение прервав чтение. – Так что легенда о том, что клавесин когда-то принадлежал ей, находит косвенное подтверждение…
Он продолжил читать:
– «Позже великий император России, узнав о святыне, как христианин, не принял ее помощи, но покаялся в своих грехах и удалился от власти, чтобы отвести от своей страны и своей судьбы гнев богов…»
На этот раз, как я понимаю, имеется в виду император Александр Первый. Действительно, существует легенда, что государь не умер в Таганроге, а ушел странствовать по России под именем старца Федора Кузьмича…
«Я, одна из посвященных, одна из жриц Гекаты, оставляю здесь великую святыню предков, чувствуя, что моя жизнь подходит к концу, но передаю эту тайну в надежные руки. Указание, где спрятана святыня, я разделила на три части и спрятала в надежных местах, но если кто-то читает мое письмо – значит, загадка разгадана.
Не всегда святыня может быть доступна рукам смертного. Иногда ее врата открываются раз в сто лет, иногда – реже: все зависит от воли богов, начертанной на небосводе вечными письменами звезд. Только когда Меркурий, Марс и Юпитер создадут священный треугольник, миновав дом Водолея, и комета пересечет пути Скорпиона…»
Чушь какая-то! – пробормотал Старыгин. – Я не разбираюсь в астрономии, но даже мне кажется, что это – совершенная бессмыслица!
– Дело в том, что это – не астрономия, а астрология, гораздо более древняя и могущественная наука! И именно сейчас планеты создали тот единственный узор, который делает святыню доступной! Такое случается лишь несколько раз в тысячелетие!
Старыгин обернулся, услышав у себя за спиной незнакомый голос.
На верхней ступеньке лестницы, спускавшейся в склеп, стояла высокая женщина. Свет падал на нее сзади, и Дмитрий Алексеевич не мог различить лица незнакомки, он видел только бесформенную черную фигуру, окутанную длинным покрывалом.
– Кто вы?! Что вы здесь делаете? – воскликнул Старыгин, невольно отшатнувшись.
– Это та самая женщина, которую я встретила ночью! Женщина, которая пыталась натравить на меня огромную черную собаку! – проговорила Лиза дрожащим от страха голосом.
– Верно, – холодный голос незнакомки прозвучал насмешливо. – Тогда мне не удалось покончить с тобой, но это оказалось к лучшему. Ты со своим умным другом разгадала для меня загадку и привела меня к святыне. А теперь, когда ты сделала свое дело, никто и ничто не помешает мне избавиться от тебя!
– Послушайте, – прервал Старыгин незнакомку. – Мы же с вами нормальные, современные, цивилизованные люди. Неужели вы всерьез верите в этот средневековый бред?
– Средневековый? – Женщина в черном рассмеялась. Смех ее прозвучал в тесном склепе страшно, резко, отрывисто. – Средневековье – ничто по сравнению с древностью этой святыни! Ничто по сравнению с древностью культа Матери-богини, моей владычицы! Боги передали венец Гекаты первым жрецам тысячи и тысячи лет назад, когда и слуху не было о Египте и Вавилоне, о Греции и Риме! В храме первого города земли – Джериакона, Иерихона Библии, великие боги вручили венец первым хранителям, прежде чем навсегда покинуть Землю. Вручили, вместе с этим венцом передав жрецам великие знания и великую власть! Тысячелетия прошли над землей, стерев с ее лица страны, города и народы, но тайная каста жриц Гекаты оберегала тайну венца…
– Они оберегали ее вовсе не для того, чтобы кто-то мог присвоить себе венец! – выпалила Лиза, пораженная внезапной догадкой. – Ты не имеешь на этот венец никаких прав! Ты нарушаешь волю богини!
– Что ты можешь знать о воле богини? – воскликнула женщина в черном и обожгла Лизу полным ненависти взглядом. – Я – последняя жрица, и мне, только мне решать, какова будет судьба святыни! То, что к тебе по воле случая попал жреческий кулон, ровно ничего не значит! Уйди с моей дороги!
Она оттолкнула Лизу, подошла к каменному возвышению и прикоснулась к крышке шкатулки. Крышка откинулась, как будто только и ждала этого прикосновения. Незнакомка радостно вскрикнула, погрузила в шкатулку худые смуглые руки и извлекла из нее странный, тускло светящийся предмет.
Это был тонкий обруч из серебристого полупрозрачного материала, внутри которого пульсировало бледное жемчужное свечение. К обручу был прикреплен бледно-голубой кристалл.
– Благодарю тебя, Богиня! – воскликнула женщина в черном и возложила обруч на свою голову, так что голубой кристалл оказался над серединой ее лба.