— Это не совсем верно, мистер Рид, — ответила мисс Нарракотт. — Всех старых регистрационных книг у нас нет, но мы оставляем себе на память так называемые книги посетителей. Там можно встретить фамилии очень известных людей. Однажды в нашем отеле останавливался король, будучи еще принцем Уэльским. Каждую зиму к нам приезжала принцесса Адлмар Голштейн-Роц со своей фрейлиной. Бывают у нас и знаменитые писатели, и художники, как, например, мистер Дови, портретист…
Джайлз реагировал на рассказ мисс Нарракотт должным образом: с интересом и уважением — и в результате получил драгоценный том, соответствующий нужному ему году.
Сначала он просмотрел указанные фамилии знаменитостей, затем стал листать страницы до тех пор, пока не дошел до августа.
Да, это была та запись, которую он искал.
«Майор и мадам Ситун Эрскин, Энстелл-Мэнор, Дэйс, Нортумберленд, 27 июля — 17 августа».
— Могу ли я переписать это?
— Конечно, мистер Рид. Вот бумага и чернила. А, у вас своя авторучка… Извините, мне нужно вернуться на место.
Она оставила его с книгой, и Джайлз переписал интересующие его строчки.
Вернувшись в Хиллсайд, он застал Гвенду в саду, склонившуюся над цветочным бордюром.
Увидев мужа, она выпрямилась и вопросительно взглянула на него:
— Тебе удалось что-либо найти?
— Думаю, да.
Гвенда вполголоса прочла:
— Энстелл-Мэнор, Дэйс, Нортумберленд. Да, Эдит Пагетт говорила нам о Нортумберленде. Но живут ли они по-прежнему по этому адресу?
— Надо съездить и посмотреть.
— Верно. Это самый лучший выход. Когда мы едем?
— Как можно быстрее. Хочешь завтра? Мы возьмем машину, и ты увидишь еще один уголок Англии.
— А если они умерли или куда-то переехали и там теперь живут другие люди?
Джайлз пожал плечами:
— В таком случае мы вернемся домой и будем искать дальше. Кстати, я написал Кеннеди записку с просьбой прислать мне те два письма Хелен, которые пришли после ее отъезда — если, конечно, они у него сохранились, — а также образец ее почерка.
— Мне хотелось бы найти горничную Лили — ту, что завязала Томасу на шею бантик.
— Любопытно, что ты помнишь подобную деталь, Гвенда.
— Я и самого Томаса помню. Он был черный с белыми пятнами, и у него родились три прелестных котенка.
— Что? У Томаса?
— Дело в том, что мы назвали его Томасом, но потом выяснилось, что это Томасина. Ты же знаешь, что с кошками такое случается. Да, мне очень хотелось бы знать, что стало с Лили. Похоже, Эдит Пагетт совсем потеряла ее из вида. Родом она была не отсюда и после событий в Сент-Кэтрин поступила работать к кому-то в Торки. Пару раз она написала, а потом — все. Эдит слышала, что она вышла замуж, но не знает за кого. Если нам удастся ее найти, от нее мы сможем многое узнать.
— И от швейцарской няни Леони тоже.
— Вряд ли. Она была иностранкой и наверняка не очень-то понимала, что произошло. Я ее совсем не помню. Самой полезной для нас является Лили. Эдит назвала ее «тонкой штучкой»… О, я знаю, что нам нужно сделать, Джайлз! Давай дадим еще одно объявление, адресованное ей. Ее звали Лили Абботт.
— Ты права, — ответил Джайлз. — Можно попробовать. А пока что съездим завтра на север и посмотрим, что нам удастся узнать о семействе Эрскин.
— На место, Генри! — скомандовала миссис Фейн астматичного вида спаниелю, влажные глаза которого плотоядно блестели. — Возьмите еще одну пшеничную лепешку, мисс Марпл, пока они горячие.
— Благодарю вас. Лепешки просто отличные. У вас, видимо, замечательная кухарка.
— Да, Луиза действительно готовит неплохо, но она, как и все кухарки, довольно невнимательна. К тому же ее пудинги совершенно однообразны. А как поживает Дороти Ярд? Ее все еще мучает ишиас? Я лично считаю, что все это из-за нервов.
Мисс Марпл тотчас пустилась в пространные описания проблем здоровья их общей знакомой. К счастью, подумала она, среди ее многочисленных друзей и родственников, разбросанных по всей Англии, ей удалось найти знакомую, которая знала миссис Фейн и написала ей, что мисс Марпл сейчас отдыхает в Диллмуте и что дорогая Элинор обяжет ее, пригласив старую даму к себе.
Элинор Фейн была высокой импозантной женщиной с серо-стальными глазами, завитыми седыми волосами и бело-розовым, как у ребенка, цветом лица. На этом ее сходство с ребенком заканчивалось.
Обсудив реальные или мнимые недуги Дороти, собеседницы занялись вопросами здоровья мисс Марпл, затем поговорили о диллмутском воздухе и перешли к плачевной неподготовленности к жизни большей части нынешнего молодого поколения.
— Их с детства не приучили зарабатывать себе на кусок хлеба, — заявила миссис Фейн. — В моем доме дело обстояло иначе.
— У вас сыновья, не так ли? — спросила мисс Марпл.
— Трое. Старший, Джералд, живет в Сингапуре и работает в Дальневосточном банке. Роберт служит в армии. — Миссис Фейн многозначительно хмыкнула и добавила:
— Он женился на католичке. Вы-то понимаете, что это значит! Их дети будут воспитываться в католической вере. Не хочу и думать, что сказал бы об этом его отец. Мой муж был очень привержен англиканской церкви. О Роберте я теперь почти и не слышу. Он принимает в штыки многое из того, что я пытаюсь внушить ему для его же собственного блага. Я считаю, что человек должен быть честен и всегда говорить то, что он думает. На мой взгляд, его брак — это катастрофа. Бедный мальчик старается делать вид, что счастлив, но я-то вижу, что он недоволен своей жизнью.
— Ваш младший сын, насколько мне известно, не женат?
Лицо миссис Фейн просияло.
— Нет. Уолтер живет со мной. У него с самого детства довольно слабое здоровье, и я всячески оберегаю его. Вы его скоро увидите. У меня нет слов, чтобы передать вам, до какой степени он внимательный и преданный сын. С ним я чувствую себя самой счастливой матерью на свете.
— Он ни разу не собирался жениться? — спросила мисс Марпл.
— Он всегда говорит, что с современными молодыми женщинами ему скучно. Он не находит их привлекательными. У нас с ним очень много общего. Меня даже начинает беспокоить, что он слишком мало бывает в свете. По вечерам он читает мне Теккерея, а потом мы обычно играем в пикет. Уолтер — настоящий домосед.
— Как это приятно слышать! — откликнулась мисс Марпл. — Он всегда работал в конторе отца? Кто-то говорил мне, что один из ваших сыновей занимался чайной плантацией на Цейлоне. Но видимо, это ошибочные сведения.