— А «он» — это кто?
— Что, мисс? — Ее веснушчатая мордашка вся искривилась в попытке разобрать мой шепот.
— Ты сказала, он принес лекарство и меня… — Я надеялась, что она поймет сама, потому что на большее уже не была способна.
— А! — Мэри вся просветлела. — Он — это он, мисс, — загадочно ответила она.
Я разочарованно вздохнула и закрыла глаза.
Когда я проснулась снова, за окнами стояла ночь, горел камин и свечи, и поскольку из комнаты исчез посторонний звук, я поняла, что дождь наконец прекратился. В кресле у камина спала мать Мэри. Ее челюсть неграциозно отвисла, и она вся сотрясалась от оглушительного храпа. За исключением этого и уютного потрескивания камина, в комнате царила тишина.
Я села в постели и осторожно потянулась вверх одними руками, с удовольствием обнаруживая, что еще не окончательно обездвижена. Затем рискнула свесить ноги на пол и проковылять в ванную, не обращая внимания на то, что я все еще была в праздничном платье. Теперь оно было ужасно измято. Когда я вернулась, на краю бабушкиной кровати с темной стороны сидел Лэйн.
Я не остановилась, не проверила, спит ли миссис Браун, и не стала смущаться по поводу измятого платья. Я не знала, сколько еще могу удержаться на ногах, поэтому просто рухнула на постель рядом с ним прямо в платье и закуталась в свободную часть одеяла, которую он не придавил собой.
— Как ты? — шепнул он.
— Немного устала, — соврала я. Я была полностью измотана.
Мы помолчали. Миссис Браун храпела в своем кресле, Лэйн неподвижно, как статуя, сидел совсем рядом, а я дремала в ворохе подушек. Хотя мое тело было истощено, воспаленное сознание само собой лихорадочно прикидывало и предполагало, составляя воедино кусочки мозаики, выстраивая события в логический ряд. Лэйн. Вечеринка. Замуж за Бена, чтобы спасти дядю. Судья, прокурор. Огонь, выжигающий меня изнутри. Выстрел. Боль и затем безмолвие и пустота. Шепот и рука, сжимающая мою. Как бы только понять, что из этого было правдой, а что — нет.
— Я что, заболела?
— Тебя отравили, — ответил низкий голос из полумрака. — Мистер Купер тоже не сомневается.
Я некоторое время переваривала эту новость.
— Приходил мистер Купер?
— Ага. Но мы пригласили еще и мистера Мэткалфа из Милфорда. И мистера Бэбкока тоже. Но из-за ливня река вышла из берегов, и кое-где на пустошах полностью размыло дорогу. Дождь прекратился только сейчас.
Я кивнула, хотя он вряд ли мог увидеть это в темноте, к тому же я закуталась в покрывало до самого подбородка.
— А это ты… — Я с трудом придумала альтернативу слову «вырвало». — …помог мне избавиться от этого?..
— Мы дали тебе рвотного корня и промыли желудок.
— Что это было?
— Мистер Купер не знает.
— Но как я… Где оно было?
— Бертрам съел огурцы, — печально ответил Лэйн, — и… ему стало плохо.
— В него стреляли?
— Да. Локвуд подумал, что кролик взбесился.
Я с ужасом осознала случившееся.
— Где Дэйви?
— Тетя Бит не может его найти.
— Она знает, где искать?
— Да, я ей рассказал.
— Он вернется, — сказала я, не веря самой себе. Я услышала в темноте, как Лэйн дышит — тяжело и прерывисто, и вдруг поняла, что эти короткие, рубленые фразы означали только одно — он с трудом держит себя в руках.
Я выпростала руку из-под подушек и покрывала и на ощупь нашла его ладонь. Он не шевельнулся и не отодвинулся, будто так и должно было быть, а я изумилась знакомому ощущению на коже. Значит, не все мои сны были бредом, что-то происходило на самом деле.
— Где дядя?
— Его спрятали. Пердью уехал по бездорожью, но вот Локвуд остался. Мы держим его в Верхней Деревне, но я не думаю, что он уедет ни с чем. Мы уже сказали, что мистер Тулли так переживал из-за случившегося, что слег, и что ты нездорова, но его не так просто утихомирить. Ливень заставил его сидеть в доме, но теперь дождь закончился, так что Локвуд придет завтра и начнет задавать вопросы. Бен с мистером Тулли сидит в мастерской, и мы выставили дозорных. Он отведет его в туннели, если Локвуд полезет туда. Мистер Тулли не… Тетя Бит сказала ему, что ты просто очень устала после дня рождения и что плохие люди уехали. Он ничего не знает.
Я глубоко задумалась. Бен спрятал дядю. Если бы я смогла выйти за него замуж, то мы бы ухитрились растянуть все дело на долгие годы, я не сомневаюсь. И тетка Элис с готовностью поверит такому обаятельному джентльмену…
Лэйн закинул ноги на кровать и оперся о изголовье, глядя в потолок. Он не вынимал своей руки из моей.
— Ты соврала ради нас.
— Ага.
— И что с тобой дальше будет?
— Меня выгонят на улицу, как только тетка все узнает.
— А ты сможешь вернуться сюда после всего, что произойдет?
— После того, что произойдет, никакого «сюда» уже не останется.
Словно в подтверждение моих слов, пламя в камине взорвалось тысячей искр и затем утихло.
— А ты не была пьяной на дне рождения?
— Нет, не думаю.
— А ты вообще когда-нибудь была пьяной?
Я снова задумалась. Если я отвечу честно, то уже никак не смогу объяснить своего странного поведения, останется только говорить правду. Я глубоко вздохнула и выпалила:
— Нет, никогда.
— Почему ты мне сразу не сказала?
— Лучше уж быть пьяницей, чем… — Я даже не смогла договорить, и, сморщившись, продолжила: — Пусть они и дальше так думают. Им нельзя знать, я не могу этого допустить.
Лэйн помолчал.
— Кэтрин, — сказал он наконец. — Кто-то отправил этих людей за тобой. И кто-то пытался отравить тебя. Не слишком ли много для одной девушки?
— Сама не знаю. Я совершенно ничего не понимаю. — Как ни странно, но я абсолютно спокойно смирилась с мыслью, что кто-то из моего окружения задумал все это.
— А ты знаешь… кто? — осторожно начала я.
— Я надеялся, что ты знаешь…
И потом у меня в голове что-то щелкнуло, будто шестеренки встали на место и завертелись, и я поняла кто. Только один человек в этом доме ненавидел меня так неумолимо, так всецело и мог сделать все, чтобы помешать мне и заставить уйти.
— Это была миссис Джеффрис, — вдруг сказала я. Лэйн замер.
— Что ты хочешь сказать?
Я вспомнила неприкрытую ненависть в ее глазах и ночь перед днем рождения, когда она грозилась, что я не захочу дальше жить. И только она знала, что я точно буду есть эти огурцы.
— Это она. Она отравила меня.