— Она сказала, что нам надо драться, — оборачиваюсь на спокойный голос, раздавшийся у меня за спиной. Передо мной… Омега. Чистенький, ни царапины, точно сошел с рекламной обложки какого-нибудь ИТАКСового журнальчика.
— Совсем не обязательно делать все так, как «она сказала», — бросила я ему на ходу и звезданула нападающего флайбоя с такой силой, что от удара автомат вышибло у меня из рук.
Омега командует склубившимся вокруг флайбоям:
— Отставить. Она — моя.
В глазах у меня побелело:
— Я… не… твоя… Я… ничья… Заруби это себе на носу!
От того, что флайбои покорно остановились и, сделав механический поворот, тут же наметили себе другие мишени, мной овладело лютое исступленное бешенство. Увы, не самое полезное состояние в сражении с расчетливым противником.
— Нам надо драться, — безучастно повторяет Омега.
Как же мне надоело быть марионеткой в чьей-то жестокой игре…
— Ты можешь принять решение послать эту драку к черту, — твердо говорю я ему.
Он на секунду задумался:
— Я не знаю, как это сделать.
«Вот козел», — думаю я и, размахнувшись и нацелив ему в висок, вкладываю в удар всю свою злобу.
Ой-йой-йой! — что-то у меня в руке треснуло, как будто сломалась кость. Господи! Какая боль! Закусив губу, сдерживаю крик. Я вам не девчонка-неженка.
Омега пошатнулся, но, мгновенно обретя равновесие, крутанулся и врезал мне ногой в колено. Вильнув, боковым ударом с маху вонзаю ему каблук в бедро. Прижимаю к телу сломанную руку и концентрируюсь на работе ногами. Мечу ему в голову, пружиня, ухожу от его ударов. Его металлические глаза спокойно и точно фиксируют любое движение. Ему удается блокировать чуть ли не каждую мою атаку.
Он не может уследить за быстро движущимися предметами…
Что бы это значило?
В попытке найти ответ на этот вопрос потрясла сломанной рукой у него перед носом из стороны в сторону, будто удары вот-вот посыпятся на него с разных направлений. Глаза Омеги в растерянности останавливаются, и на секунду он замирает, пытаясь сконцентрироваться.
Воспользовавшись его замешательством, выбрасываю вперед кулак здоровой руки — прямо ему в нос.
По всей вероятности, его носяра далеко не в четыре раза прочнее обычного. Откуда мне это известно? Да оттуда, что я его сломала. Омега часто-часто оторопело моргает и отступает на шаг. Кровь потоком хлынула ему на грудь. С беспокойством, и, явно не понимая, как это могло случиться, он трогает свой нос.
— Не бойсь, паря, раны на голове всегда обильно кровоточат, — и я опять размахиваю перед ним руками: вверх — вниз, справа-налево. И снова, точно помимо своей воли, он напряженно в оцепенении следит за моими движениями.
Подпрыгиваю повыше в воздух и делаю ножницы у него на шее — задушенно кашляя, он валится на колени. Сызнова трясу руками, как будто гипнотизирую кошку. Наконец, сцепив обе руки и морщась от боли, топориком наотмашь обрушиваю на него всю свою силу и посылаю его в нокаут. Один… два… три… — он неподвижно валяется в грязи лицом вниз.
Мне, понятное дело, это тоже даром не проходит: звезданув его сломанной рукой, взвизгиваю от боли и чуть не теряю сознание. Еще немного, и я рухну рядом с ним на щебенку двора.
Но я не недотрога. Я все выдержу. Осталось совсем чуть-чуть.
Сверху вниз смотрю на Омегу: шедевр, созданный белохалатниками, совершенное достижение ИТАКСа. Я победила его, потому что от него ускользают быстрые движения. Я победила, потому что Джеб подсказал мне, в чем его слабость. Поднимаю глаза на Директора. Она выпучилась на меня с холодной ненавистью: низкосортная устаревшая модель одолела ее гениальное творение. Как я только посмела!
Но это еще не конец.
Омега повержен, но все еще жив. Жив, хотя в планах Янсенихи — у этой драки смертельный исход. Если бы я была на его месте, если бы это я валялась на земле мордой в пыли, он бы давно уже меня прикончил. Раз велено — выполняй. Ничего другого он и представить себе не может. Но мне она не указ. Мне сейчас ничего не стоит, подпрыгнув, наступить ему на шею. Хрясь — и позвоночник у него будет сломан.
Но я не убийца. Оставив Омегу поверженным в грязи, поворачиваюсь и направляюсь туда, где лежит мой мертвый сводный брат.
С высоко поднятой головой бросаю на эксмамашу надменный взгляд:
— Вот теперь, идиотка, сама суди, на чьей стороне превосходство!
Любопытно, что натянутая над замковыми стенами электрифицированная сеть не пропускает ничего ИЗ замка, но оказывается, что снаружи В замок сквозь нее проходит изрядное количество всякой всячины.
Протискиваюсь сквозь толпу туда, где лежит Ари, продолжая отражать сыпящиеся со всех сторон тычки и зуботычины. Вдруг внезапно через стену замка перелетает здоровенный булыжник. Попадает по башке какому-то мутанту. Тот как подкошенный брякается на землю.
Поднимаю глаза. Над головой, как в кино, пролетает горящая стрела. Пробивает сеть и вонзается во флайбоя, и он тут же на месте загорается ярким пламенем.
Если ты, дорогой читатель, припомнишь всякие фильмы, приключенческие или фильмы ужасов, там, когда загорается человек, он тут же принимается орать и бегать как сумасшедший. Или, в зависимости от режиссера, бросается на землю и начинает кататься по земле, стараясь потушить пламя. А теперь представь себе загоревшегося флайбоя. Он просто тупо стоит, пока не превращается в огненный столб. Оказывается, от высоких температур все их внутренние лебедки и шестеренки плавятся и прекращают движение. Посему огонь полностью парализует флайбоев.
Взять на заметку на будущее: огонь — безотказное оружие против флайбоев.
Сверху теперь уже валится настоящий камнепад.
Ари придется подождать. Главная сейчас забота — оставшиеся в живых.
— Ангел! — кричу я. — Надж! Тотал! Все быстро к стене!
Я уже давно не видела Тотала и ужасно рада, что он пулей несется ко мне, продираясь сквозь толпу. Пес хромает, и одна лапа у него поджата, но это не мешает ему стремительно скакнуть прямо мне на руки и тут же лизнуть в лицо:
— Бе-е-е! Кровь, — он брезгливо отворачивает морду.
— Погоди у меня. Я тебе покажу «Бе-е-е».
— Откуда валятся все эти камни? — недоумевает Надж, когда мы прижались к стене.
Откуда мне знать. Но, похоже, Ангелом овладели какие-то догадки:
— Это ребята!
— Какие еще «ребята»? — спрашиваю я, глядя, как сеть пробивает новый поток камней и горящих стрел.
— По-моему, там снаружи собрались ребята. По крайней мере, так я это чувствую. Это точно не взрослые.