Терраса
Буфетная
Столовая
Гостиная
Бильярдная
Холл
Лестница в спальню
Лестница
Кабинет
Парадный вход
Лужайка
Тропинка
Беседка
Сторожка
План нижнего этажа и лужайки
План кабинета
Дверь
Маленький столик
Кресло, в котором нашли Экройда
Кресло, в котором сидел Шеппард
Кресло с высокой спинкой
Стол
Камин
Письменный стол и стул
– Нет, сэр, – сказал Паркер. – Я был слишком взволнован смертью мистера Экройда и всем прочим.
– И не вы, доктор?
Я отрицательно покачал головой.
– Когда я вернулся с полицией, сэр, – добавил Паркер, – оно стояло на своем месте. Я это хорошо помню.
– Любопытно, – повторил Пуаро.
– Вероятно, Реймонд или Блент отодвинули его, – предположил я. – Но какое это может иметь значение?
– Никакого, – сказал Пуаро и добавил тихо: – Потому-то это и интересно.
– Извините меня, – сказал полковник и вышел с дворецким.
– Вы думаете, Паркер говорит правду? – спросил я.
– О кресле – да. В остальном – не знаю. Во всех подобных случаях, мсье, всегда есть одна общая черта.
– Какая же? – с интересом спросил я.
– Все причастные к ним что-то скрывают.
– И я тоже? – улыбнулся я.
Пуаро внимательно посмотрел на меня.
– Думаю, что и вы, – сказал он. – Вы сообщили мне все, что знаете об этом молодом человеке – о Ральфе Пейтене? – Я покраснел, и он улыбнулся. – Не бойтесь, я не буду настаивать. В свое время я и так узнаю.
– Мне хотелось бы разобраться в ваших методах, – сказал я поспешно, стараясь скрыть свое замешательство. – Почему, например, вас заинтересовал камин?
– Очень просто. Вы уходите от мистера Экройда… без десяти девять, не так ли?
– Да.
– Окно закрыто, дверь отперта. В четверть одиннадцатого, когда найдено тело, дверь заперта, а окно открыто. Кто его открыл? Ясно, что это мог сделать только сам мистер Экройд по одной из двух причин: либо потому, что в комнате стало жарко – но раз огонь угасал, а вчера погода была холодной, эта причина отпадает, – либо потому, что он кого-то впустил в комнату этим путем. А если это так, значит, он впустил лицо ему известное, поскольку раньше он настаивал на том, чтобы окно было заперто.
– Звучит очень просто, – сказал я.
– Все можно сделать простым, если аккуратно расположить факты. Нас теперь интересует, кто был с ним в половине десятого. Судя по всему – тот, кого он впустил через окно. И хотя мисс Флора видела мистера Экройда позже, не узнав, кто был этот посетитель, мы не раскроем тайны. Окно могло остаться открытым после его ухода, и этим воспользовался убийца. Или посетитель мог вернуться. А вот и полковник.
– Мы выяснили, доктор, откуда вам звонили тогда в двадцать два пятнадцать, – сказал возбужденно полковник. – Не отсюда, а из автомата на станции Кингз-Эббот. А в двадцать два двадцать три отходит поезд на Ливерпуль. [12]
Мы переглянулись.
– Вы, конечно, наведете справки на станции? – спросил я.
– Естественно, но на результаты не надеемся. Вы ведь знаете, какова наша станция.
Я знал: Кингз-Эббот – просто деревушка, но ее станция – важный железнодорожный узел. Здесь останавливается большинство экспрессов, перецепляются вагоны, составы переводятся с одной ветки на другую. Имеются три телефона-автомата. В это время один за другим подходят три местных поезда, чтобы их пассажиры могли пересесть на ливерпульский экспресс, который прибывает в 22.23. Все кипит, и шансы на то, что кем-нибудь будет замечено, кто именно звонил из одной из трех телефонных будок или сел в вагон экспресса, весьма незначительны.
– Но к чему этот телефонный звонок вообще? – спросил полковник Мелроз. – Бессмыслица какая-то! Для чего?
Пуаро симметрично расставлял фарфоровые безделушки на шкафчике.
– Нет, смысл в этом непременно есть, – возразил он через плечо.
– Но какой же?
– Когда мы это узнаем, мы узнаем все. Очень любопытное и загадочное дело. – Пуаро произнес последние слова как-то особенно. Я почувствовал, что он смотрит на это дело под особым углом зрения, но что он видел, я не знал. Он прошел к окну и выглянул в сад. – Вы говорите, доктор, было девять часов, когда вы встретились с незнакомцем у ворот в парке? – спросил он, не оборачиваясь.
– Да, – ответил я. – Как раз били куранты на колокольне.
– Сколько времени потребовалось бы ему, чтобы дойти до дома, до этого окна, например?
– Самое большее – пять минут. Две-три минуты, если бы он пошел не по дороге, а по тропинке.
– Но для этого ему требовалось кое-что знать. Это означало бы, что он бывал здесь прежде и знает обстановку.
– Верно, – согласился полковник Мелроз.
– Не могли бы мы выяснить, был ли у мистера Экройда на прошлой неделе кто-нибудь посторонний?
– Я думаю, на это может ответить Реймонд, – сказал я.
– Или Паркер, – добавил полковник Мелроз.
– Ou tous les deux, [13] – улыбаясь, заключил Пуаро.
Полковник пошел искать Реймонда, а я позвонил. Мелроз вернулся с секретарем. Джеффри Реймонд был свеж и весел, как всегда. Он пришел в восторг, когда его познакомили с Пуаро.
– Вот уж не думал, что вы живете среди нас инкогнито, мсье Пуаро. Интересно посмотреть, как вы работаете… А это зачем?