Я замолчала, дав обеим Хрековым возможность самостоятельно домыслить, каким образом Михаил собирается компенсировать этот материальный ущерб. Мать и дочь уставились друг на друга. В их глазах читался один и тот же вопрос: «Неужели у него хватило на это наглости?!» Первой подала голос Наталья Ивановна, спросив:
– И что же этот Наумов вам предложил?
– Да что он может предложить? – усмехнулась Ольга, наигранно хорохорясь. – Разве что разменять теткину квартиру? Зачем этой алкоголичке целых две комнаты?
– Да, действительно, – подтвердила ее мать, – у него ведь больше ничего нет.
– Вот Михаил так и сказал, что у него ничего нет, зато есть человек, который и погасит его долг.
– Какой еще человек?! – в один голос вопросили Хрековы, вероятно, догадываясь, чье имя я назову в следующую секунду. Собачка поддержала своих хозяек и залилась громким лаем.
Я не стала их разочаровывать и произнесла:
– Это вы, Ольга Николаевна.
– Я?! С какой стати?! Да как это вообще Мишке пришло в голову?.. Мы с ним едва знакомы! Почему я должна отвечать за его делишки? – распалялась Ольга, а мать лишь кивала, поддакивая ей.
Спокойно выслушав ее, я продолжила:
– Знаете, Ольга Николаевна, ни мне, ни Игорю Давидовичу нет никакого дела до того, кем именно вы приходитесь Наумову – женой, любовницей, деловым партнером. Важно лишь то, что он вам переадресовал свой долг.
– А если бы он папе римскому его переадресовал, вы бы в Ватикан поехали? – сострила Ольга, и я невольно улыбнулась ее шутке, но через секунду вновь приняла серьезный вид.
– Михаил предполагал, что вы начнете от всего отнекиваться, поэтому просил передать вам следующее – если вы не выполните его просьбу, а также то, что обещали ему до момента его ареста, он изменит свои показания по уголовному делу.
– Это что, шантаж? – догадалась Наталья Ивановна. – Да как вы посмели явиться сюда и шантажировать мою дочь?!
Собачка гавкнула и замолчала, ожидая моего ответа.
– Ну что вы, уважаемая, я никого не шантажирую, – возразила я совершенно невозмутимым тоном и взглянула на Ольгу. – Я лишь передала вам слова вашего знакомого. Итак, каков же будет ваш ответ?
– Нет! – бросила мне в лицо Хрекова-младшая. – Я ничего платить за Мишку не буду! Слышите? Не бу-ду!
– Тише, тише. – Мать похлопала дочь по руке, сообразив, что все очень и очень непросто. – Девушка… простите, я не знаю, как к вам обращаться…
– Татьяна, – представилась я.
– Татьяна, понимаете, Наумов ввел вашего клиента в заблуждение. На самом деле нет ничего такого, что заставило бы мою дочь платить за него какие-то деньги. Вы же видите, как мы скромно живем… Сумма, о которой вы говорите, нам и во сне не снилась! Вы можете объяснить это Лозманову?
– Объяснить Лозманову? – удивленно переспросила я. – Вы шутите?! Где он – и где я? Я могу только выполнять поручения Игоря Давидовича и отчитываться перед ним о проделанной работе. Пока что мне, к сожалению, похвастаться нечем. Вы, похоже, еще не осознали, насколько все серьезно!
– Нам надо подумать, – сказала Хрекова-старшая.
– Хорошо, думайте. Даю вам ровно двадцать четыре часа и предупреждаю: не надо делать глупости. Мы вас из-под земли достанем! А чтобы вам не очень скучно было думать, я оставлю вам диск. Посмотрите кино, получше вникните в ситуацию. – Я встала, подошла к столу, открыла сумку, вынула конверт, в котором был диск, и как бы случайно выронила его оттуда. На самом деле все было спланировано. Мне не хотелось оставлять свои отпечатки, вот я и не прикасалась к диску. Убрав пустой конверт в сумку, я улыбнулась – весьма официально – и сказала: – Завтра я снова к вам загляну, в это же время. Скрываться не советую!
Я вышла в прихожую, надела полусапожки и куртку и, оглянувшись на ошарашенных хозяек, спросила:
– Вы мне откроете?
Первой очнулась Ольга: она подошла к двери и открыла замок.
– До свидания! – бросив Хрековым напоследок, я торопливо спустилась по лестнице.
Я была довольна своей игрой. Мне удалось попасть в квартиру Хрековых, оставить там два «жучка» (в прихожей, слева от вешалки, и в комнате, под валиком дивана, на котором я сидела) и дать этим женщинам понять, что Наумов может проговориться. Даже толстокожая Наталья прониклась всей серьезностью ситуации. То ли еще будет после просмотра диска! Откровенно говоря, то, что на нем было записано, не имело никакого отношения к Лозманову. Это была запись, которую я сделала скрытой камерой во время одного из моих расследований. На ней преступники обрабатывали виновника одного ДТП, которое они сами и спровоцировали. Лица там были видны плохо, зато хорошо слышны голоса и угрозы. Между прочим, пять человек отдали деньги, испугавшись физической расправы, а вот шестой обратился ко мне… А еще я записала на диктофон наш разговор, и там были очень интересные фразы.
«Да как это вообще Мишке пришло в голову?! Мы с ним едва знакомы! Почему я должна отвечать за его делишки? – возмущалась Ольга. – Я ничего платить за Мишку не буду! Слышите? Не бу-ду!» А Наталья Ивановна поддержала ее: «На самом деле нет ничего такого, что заставило бы мою дочь платить за него какие-то деньги».
Наверняка Хрековы обещали Михаилу нанять толкового адвоката, и он им поверил. Но, услышав, что они сказали мне, Наумов поймет, что не стоит их выгораживать.
* * *
Сев в машину, я достала из бардачка приемное устройство и наушники.
– Ма-ма, ну что ты молчишь?! – выла Ольга. – Если Мишка расколется, нам конец! Лично я сидеть в тюрьме не собираюсь!
– Не паникуй, дочка, раньше времени, по-моему, все это блеф, красиво разыгранный, но все-таки – блеф.
– Хорошо, если так. А ты знаешь, кто такой этот Лозманов?
– Фамилия знакомая, но я пока что не соображу, кто за ней стоит. Давай диск посмотрим, – предложила Наталья Ивановна, – может, что-то прояснится?
Пока Хрековы смотрели мое видео, я переключила тюнер, перемотала запись назад и вскоре уже знала все, что было сказано в их квартире сразу после моего ухода.
– И каким ветром к нам задуло эту заразу?! – подала голос Наталья Ивановна.
– Не знаю, но ты, мама, как всегда, права: это какая-то зараза! Никогда не знаешь, где ее подхватишь…
Я невольно улыбнулась. Как и предупреждали меня двенадцатигранники, у этих женщин сложилось не слишком лестное мнение обо мне.
– Оля, скажи, Мишка действительно врезался в крутую иномарку? – строго спросила мать.
– Врезался – это слишком сильно сказано. Так, чиркнул немного по левому боку…
– Откуда же тогда эта сумма – почти восемьсот тысяч?!
– Понятия не имею, с какого потолка эта зараза взяла такую сумму!
– Значит, какой-то ущерб на самом деле был. Ты сидела в «Газели», и тебя там кто-то видел. Оля, а почему ты мне раньше не рассказала об этом инциденте? – рассердилась мать.