— Я начну там, возле электростанции, разобью зону поисков на квадраты, — объявил Хассе.
— Нет. Пойдем вниз, туда, куда собака указала, — ответил Йона.
— Будем ориентироваться на дамские капризы? — оскорбился Хассе.
Глубоко под гладкой водой находились отверстия водосливных затворов с крепкими решетками, удерживающими все, что приносит рекой.
Водолаз проверил вентили на баллонах с нитроксом-36. Потом подключил провод камеры к компьютеру и надел водолазную маску. Йона увидел на экране самого себя.
— Помаши в камеру, — пошутил Хассе и соскользнул в воду.
— Если течение слишком сильное, мы прервемся, — сказал Йона.
— Осторожнее там! — крикнул Гуннарссон.
— Я привык погружаться там, где сильное течение, — ответил Хассе. — Но если сегодня я не вылезу, передайте моему парню, что мне надо было поехать с ним, а не лезть в реку.
— Закончим — выпьем пива в гостинице «Лаксен», — пообещал Гуннарссон и помахал водолазу.
Хассе Буман исчез в воде; поверхность всколыхнулась и снова стала гладкой. Гуннарссон улыбнулся и щелчком отправил окурок через перила. Водолаз под водой угадывался как пульсирующая темная масса. Пузырьки от его дыхания нарушали гладкую, будто натянутую поверхность реки. На экране компьютера была только шероховатая бетонная стена, по которой скользил свет камеры. Из динамиков доносился шорох — тяжелое дыхание водолаза. Йона спросил:
— Насколько глубоко опустился?
— Всего на девять метров.
— Течение сильное?
— Меня как будто тянет за ноги.
Йона не отрывался от экрана, следя за передвижениями водолаза. Бетонная стена скользнула вверх. Дыхание стало еще тяжелее. Иногда на фоне стены возникали руки Хассе. Синие перчатки светились под лампочкой.
— Там ничего нет, — нетерпеливо сказал Гуннарссон и нервно прошелся туда-обратно.
— Собака учуяла…
— Но она же не подала сигнала, — громко перебил Гуннарссон.
— Не подала. Но что-то она унюхала, — настаивал комиссар.
Он думал о том, как трупы могло нести водой: вот они перекатываются по дну, все ближе к бурному течению в середине реки.
— Семнадцать метров… Течение черт знает какое сильное, — глухо, как в бочку, сказал Хассе.
Гуннарссон отмотал спасательный трос; трос быстро скользнул через металлическое ограждение и исчез в воде.
— Слишком быстро спускаешься, — сказал Йона. — Заправь жилет.
Водолаз начал закачивать в жилет воздух из баллонов. Обычно он делал это, когда надо было задержаться на одном месте или приходило время подниматься, но сейчас понял, что Йона прав — в такой замусоренной воде лучше снизить скорость.
— Все спокойно, — доложил он через некоторое время.
— Опустись-ка пониже и осмотри решетку, если получится, — попросил комиссар.
Некоторое время Хассе двигался медленно, потом скорость снова увеличилась. На электростанции как будто продолжали открывать заслоны. Мусор, какие-то палки и листья проносились у самого лица Хассе, их тащило вниз.
Гуннарссон отодвинул в сторону провод и спасательный трос, когда стремительно приблизившееся бревно с силой ударило в край плотины.
Сильное течение тащило Хассе вниз, погружение снова опасно ускорилось. Вода гудела в ушах. Если он на что-нибудь наткнется, то сломает обе ноги. Сердце забилось быстрее; Хассе попробовал еще подкачать жилет, но забарахлил выпускной клапан.
Он попытался руками замедлить движение. Петли водорослей отрывались от бетонной стены, и их уносило течением.
Хассе ничего не говорил оставшимся наверху полицейским, но ему было страшно.
Он бы никогда не поверил, что глубина может засасывать с такой силой. Течение тащило его быстрее и быстрее. Пузырьки и мелкий мусор светящейся воронкой окружали его и тут же исчезали. За пределами конуса света было черно.
— Насколько глубоко ты спустился? — спросил Йона.
Хассе не ответил — ему некогда было смотреть на глубиномер, надо было остановить погружение. Одной рукой он нащупал ингалятор, другой удерживал его в вертикальном положении.
Мимо проплыла, крутясь, старая пластиковая бутылка.
Продолжая стремительно падать вниз, Хассе дотянулся до вентиля на спине, но не сумел отвинтить крышку, да еще и ударился локтем о бетонную стену. Его мотнуло в сторону, адреналин в крови подскочил; Хассе в панике подумал, что должен, должен взять спуск под контроль.
— Тридцать шесть метров, — выдохнул он.
— Тогда ты скоро окажешься у решетки, — ответил комиссар.
Воду тянуло по бетонной стене вниз, к решетке. Мощный поток заставлял ноги Хассе беспомощно подергиваться.
Хассе быстро уносился вниз, понимая, что рискует напороться на сломанное бревно или острые сучья. Может быть, придется отвязать свинцовые грузы — так он сможет остановиться, хотя грузы пригодятся ему, когда он станет подниматься на поверхность.
Пузырьки выдыхаемого из водолазной маски воздуха уносились вниз сверкающей жемчужной ниткой и исчезали где-то на глубине. Засасывание как будто усилилось, возник новый, еще более стремительный поток, водолаза сильно толкало в спину. Вода становилась все холоднее. Хассе казалось, что река всей своей массой прижимает его к бетонной стене.
С поверхности черной воды притащило огромный сук; он скользил вниз по бетонной стене, и на нем дрожали листья. Хассе попытался отодвинуться, но сук запутался в спасательном тросе, ударил его, проплыл, подрагивая, мимо и быстро исчез в темной глубине.
— Что у тебя там? — спросил комиссар.
— Горы мусора в воде.
Дрожащими руками водолаз отвязал свинцовый груз от жилета, и бесконтрольное падение наконец прекратилось. Он, покачиваясь, завис у стены. Видимость в пятне света все ухудшалась — песок и земля загрязняли быстро текущую воду.
Внезапно водолаз остановился — ноги на что-то наткнулись. Хассе посмотрел вниз и понял, что добрался до верхнего края решетки, похожего на бетонную полку. Перед решеткой скопились массы веток, целые древесные стволы, листья и мусор. Ток воды сквозь решетку и дальше в слив был таким сильным, что любое движение казалось нереальным.
— Я на месте, — быстро сказал Хассе, — но тут почти ничего не видно, дерьма внизу просто горы…
Он осторожно пробрался между огромными сучьями и попытался распутать трос. Перегнулся через подрагивающий ствол. Позади вывернутых веток ему почудилось шевеление чего-то темного и мягкого. Приближаясь к стволу, он сильно выдохнул — от напряжения.
— Что там?
— Здесь что-то есть…
Пузырьки проносились в мутной воде мимо лица Хассе. Одной рукой он оперся о стену, а другой осторожно смел плотно слежавшуюся хвою.