Book.

Карл Хофф. Важное письмо

— Все это потянет на тысячу фунтов в любом суде, — простонал Поумрой. — Дорогие мои, сам Ротшильд не выстоит перед исками, которые навлечет на нас эта бумажка.

Дамская часть семейства собиралась было злорадно повеселиться, но последнее замечание главы семьи заставило их помрачнеть. Печатник продолжил чтение.

«Миссис Педдигрю обзавелась шестицилиндровым автомобилем стоимостью семьсот пятьдесят фунтов. На какие средства — никто не знает. Ее покойный муж был мелкой сошкой, замешанной во всякого рода странных делишках в Сити. Такую сумму он ей никак не мог оставить. Данное дело требует детального рассмотрения».

— А, так он же был заместителем председателя лопнувшей Балтийской компании! — вспомнил Поумрой. — Они там все сплошь сумасшедшие. Вот, послушайте.

«Вечерня состоится в шесть тридцать. Да, миссис Моулд, в шесть тридцать ровно. И мистер Кинг будет сидеть слева, вам его будет хорошо видно. Рассчитываем на ваше присутствие. Вы не столп церкви, это верно, но из-за столпов вы обычно подглядываете за окружающими».

— О Боже, а вот еще!

«Если мистер Голдбери, проживающий в доме семь по Чизман-Плейс, обратится в резиденцию викария, то получит обратно свою брючную пуговицу, которую положил в ящик для пожертвований в прошлое воскресенье. Викарию она совершенно ни к чему, в то время как ее настоящее место — на соответствующем предмете туалета мистера Голдбери».

— И нечего вам двоим смеяться! Посмотрим, как вы посмеетесь, когда увидите иски! Вот вам еще.

«Ты поведай, расскажи, что так бледен наш любовник пылкий? Вопрос адресован Уильяму Бриггсу, нашему другу-дантисту с Хоуп-стрит. Снова отказала дама в розовом наряде? Или просто опять задолжал за квартиру? Выше голову, Уильям. Мысленно мы с тобой».

— Боже праведный! Чем дальше, тем хуже. Как вам вот это:

«Если у кого-то из автомобилистов возникнут неприятности с законом, настоятельно рекомендуем обратиться к старшему констеблю Уолтону на его квартире в Таун-Холле. Чеки, конечно же, не принимаются. Само собой разумеется, гораздо лучше заплатить скромную сумму звонкой монетой без приходного ордера, чем мыкаться по судам и оплачивать процессуальные издержки».

— Помяните мое слово, нас ждут ох какие издержки, в том числе и судебные, прежде чем я дочитаю до конца. Вот кусочек, где адвокатам работы — непочатый край.

«Свадьба Войда и Мерриман явилась замечательнейшим событием, и мы от души желаем молодой чете всех благ. Мы говорим «молодой» чисто из вежливости, поскольку ни для кого не секрет, что невесте уже далеко за тридцать пять. Жених также, надо отметить, не первой молодости. Кстати, почему это он вздрогнул и оглянулся, когда священник сказал о “каких-либо законных основаниях, препятствующих брачному союзу”? Безусловно, в этом не было ничего предосудительного, однако это дало пищу всякого рода досужим сплетням. Мы имели удовольствие посетить последовавший за венчанием банкет. К подаркам был приставлен полисмен для их охраны. Мы искренне полагаем, что можно было вполне обойтись без его услуг, ибо подаркам не угрожала ни малейшая опасность. Наибольшую ценность представляли преподнесенные майором Уилсоном медные кольца для салфеток. Был также чек в конверте от отца невесты. Нам известна точная сумма, и мы глубоко ценим отцовскую заботу, поскольку конверт пришелся как нельзя кстати. В любом случае хватит, чтобы взять кеб до вокзала. Яснее ясного, что счастливая чета в свадебном путешествии доедет как минимум до Маргейта, а если останутся деньги, то, весьма возможно, что и до Ремсгейта. Пункт назначения — паб “Красная корова”, что у железнодорожной станции».

— Ух ты, да ведь это самые богатые в Ротерхите люди, — пробормотал Поумрой, вытирая лоб.

— Там еще много чего, но и этого достаточно, чтобы покончить с нами. Думаю, нам лучше всего продать типографию за сколько дадут и побыстрее уехать из города. Черт возьми, эти двое наверняка сбежали из сумасшедшего дома. В любом случае, мне перво-наперво надо постараться встретиться с ними. Может, они — парочка полоумных миллионеров, готовых платить за свои милые шутки.

Его миссия, однако, не увенчалась успехом. Приехав по данному ему раньше адресу, он обнаружил там пустой дом. Смотритель из соседнего дома ничем не смог ему помочь. Теперь стало ясно, почему молодой человек ждал заказ у калитки. Что же оставалось делать дальше? По всей видимости, лишь сидеть и ждать повесток в суд. Однако через два дня Поумрой наткнулся на положенный кем-то на крыльцо прелюбопытный документ. На бланке красовалась надпись «Р.О.О.М.Л.», текст же был следующий:

«Экстренное заседание Р.О.О.М.Л. состоится сегодня в девять вечера по адресу Стэнмор-Террас, дом 16, в бильярдной Джона Андерсона, мирового судьи. Явка мистера Джеймса Поумроя, владельца типографии, строго обязательна. На повестке дня — вопрос о его ответственности за публикацию некоторых клеветнических заявлений, недавно появившихся в “Церковном журнале”».

Не стоит и говорить, что мистер Поумрой явился по означенному адресу минута в минуту.

— Мистера Андерсона сейчас нет дома, — сказал дворецкий, — но мистер Роберт Андерсон-младший и его друзья ожидают вас. — В его глазах мелькнули озорные огоньки.

Печатника проводили в небольшую приемную, где сидели еще двое — почтальон и, по всей видимости, мелкий торговец. Ему бросилось в глаза, что вид у них был такой же изнуренный и жалкий, как и у него. Оба они смерили его хмурым, потухшим взором и не произнесли ни слова, сам же Поумрой не нашел в себе сил, чтобы нарушить тягостное молчание. Вскоре их одного за другим пригласили в соседнюю комнату. Наконец, дворецкий распахнул дверь и перед ним.

— Мистер Джеймс Поумрой! — объявил он.

В конце большой музыкальной гостиной, к тому же украшенной бильярдным столом, сидели полукругом молодые люди. Вид у них был 'очень серьезный, и перед каждым лежали какие-то бумаги. Никто из них не выглядел старше двадцати одного года, юношей и девушек было примерно поровну. Среди них он увидел тех двух заказчиков, заманивших его на край гибели. Они улыбались ему в высшей степени доброжелательно и сочувственно, не обращая внимания на его яростный взгляд.

— Покорнейше прошу садиться, мистер Поумрой, — произнес молодой человек, совсем еще мальчик, одетый в вечерний костюм и игравший роль председателя. — Есть пара вопросов, которые я как президент Р.О.О.М.Л. обязан вам задать. Полагаю, вы были в некотором роде встревожены инцидентом с «Церковным журналом»?