Аврора забилась в угол. Во-первых, она сейчас жутко выглядела. Во-вторых, без должного внимания относилась к работе Никиты — если честно, на ее взгляд, он делал хорошие, но довольно обычные видеоролики, и Аврора до сих пор лишь пыталась осторожно ему объяснить, что можно быть посмелее. Не то чтобы она не принимала в нем участия — нет, ей все нравилось. Нравилось, что он работает на себя, что увлечен тем, что делает, но ее немного удивляло, почему у него нет амбиций. Даже когда Аврора была бедной и несчастной, она мечтала о том, как однажды получит Нобелевскую премию Мира, как Боно, или еще какую-нибудь премию, или о ней будут писать все желтые газеты, обсуждая ее экстравагантные выходки… Она считала, что, если уж ты нашел любимое дело, надо им гореть, надо стараться быть лучше всех, надо стремиться к звездам, а не делать что-то обычное и радоваться тому, что у тебя все не хуже, чем у других… А вот Алиса нахваливает Никиту, и посмотрите, как он тихо смущается и скрывает, что ему страшно приятно!
— В общем, Никита, я высказала наши пожелания, а в остальном целиком полагаюсь на вас. Я уверена, вы сделаете нечто гениальное! Ну, мне пора, я пошла, всего доброго…
Никита встал, чтобы ее проводить, и эта мерзавка на глазах у Авроры три раза поцеловала его в щеки. И как! Встала близко-близко, почти приклеилась к нему животом и еще губки бантиком сложила.
И Аврора приняла решение. Едва Алиса вышла из ресторана, Аврора отложила вилку и воскликнула:
— Это нормально?!
— Ты о чем? — Никита сделал большие глаза.
— О том, что она вешается на тебя? — завизжала Аврора.
— Аврора, как тебе не стыдно. — Никита последовал ее примеру и тоже вышел из себя.
— Мне, — Аврора ткнула себя пальцем в грудь, — не стыдно! Мне неприятно, что ты позволяешь какой-то мымре с тобой кокетничать!
— С чего ты взяла?
— С того! Я ее знаю как облупленную!
— Так вы знакомы? — растерялся Никита.
— А ты не понял? — вспыхнула Аврора. — Знакомы — не то слово!
— Слушай, но я-то тут при чем? — Никита развел руками. — Я ведь с ней не кокетничаю! Мы должны были встретиться, и когда ты отменила обед, я ее пригласил потому, что все равно должен был с ней повидаться. Что тут можно сделать?
— Можно, например, ей показать, что тебе неприятны ее намеки…
— Не было никаких намеков! — разозлился Никита.
Аврора с тоской посмотрела на рыбу, которую едва успела попробовать, встала и торжественно произнесла:
— Значит, так. Если ты считаешь ниже своего мужского достоинства отвергать притязания первых попавшихся шлюшек, то ради бога — делай то, что считаешь нужным… но без меня!
Никита развел руками и открыл рот, но Аврора уже развернулась и ушла, с ужасом думая о том, что, как только откроет дверь на улицу и сделает первый шаг, свалится в пропасть. Она своими руками все разрушила! Теперь, пока Никита будет обижаться, Алиса быстро приберет его к рукам. И во всем виновата она, Аврора! Конечно, она может вернуться, или позвонить ему вечером, или сделать что-нибудь романтическое, но не надо себя обманывать — если бы не было ее, Авроры, Никита еще бы вчера упал в объятия стервы Алисы!
Ей вдруг стало больно. И плохо. И грустно. Как же так? Ну, разве это справедливо? Все было так хорошо… Неужели никому нельзя верить? Разумеется, верить можно Даше — она оказалась права, Никита — засранец. Но он же был такой милый… А может, она все придумала? Может, ему и правда плевать на все намеки…
Аврора опустила голову, ватными руками повернула ключ в замке зажигания и медленно двинулась по набережной.
— Я не могу ему позвонить, — уныло говорила она Даше спустя полчаса. — Потому что я его люблю и не хочу строить наши отношения, основываясь на каком-то дурацком пари.
Даша, которая пять минут назад любезно встретила Аврору вопросом: «Что ты здесь делаешь?», даже не стала напоминать, что Аврора по собственной воле, в здравом уме и совершенно трезвая ввязалась в нелепый спор. Это было благородно, и Аврора оценила молчание подруги.
— Даш, прости меня! — воскликнула она. — Мне же хотелось, чтобы все было хорошо! Очень хотелось, чтобы меня любили! Понимаешь, ни мама, ни папа, ни отчим, ни, уж конечно, Жанна — никто не любил меня просто так, потому что я есть. Все детство мама только злилась на меня за то, что я мешаю ей жить, и я мечтала, чтобы появился человек, который любил бы меня не потому, что сейчас на примете нет никого лучше, а потому, что именно я — его единственная. Понимаешь? — Она утерла слезу, но передумала и разрыдалась. — Почему нельзя любить только меня?
— Аврора, милая, ты извини, но я же тебе говорила, что Никита — не тот, за кого ты его принимаешь… — Даша погладила Аврору по голове. — Он обычный. А тебе нужен необычный мужчина.
— Президент? Серийный маньяк? Фрик с двадцатью булавками в пенисе? — сквозь слезы улыбнулась Аврора. — Или такой, как Донат?
У Даши заполыхали щеки.
— Кстати, о Донате… — промямлила она. — Я его люблю так, что мне иногда кажется, как мир сжимается в одну маленькую точку и давит на меня со всех сторон. Но ты хоть понимаешь, чего стоит любовь этого человека?
— Нет, — покачала головой Аврора, — не понимаю.
— Знаешь, счастье задаром не дается, — туманно выразилась Даша.
— Слушай, а что у вас… с ребенком? — вспомнила Аврора и застыдилась того, что так забросила подругу.
— Ничего, — Даша всплеснула руками.
— То есть?
— Ну, Донат звонил, а я сказала, что не готова, — усмехнулась Даша. — Мы ведь не договаривались, что я должна забеременеть в какой-то срок. Наверное, он и не догадывался, что я откажусь по первому зову лететь к нему… оплодотворяться. — И она до крови закусила губу.
— Бедная моя крошечка-хаврошечка… — Аврора вскочила со стула и прижала к себе Дашу. — Неужели все это стоит призрачной надежды, извини за патетику, на то, что он будет любить тебя и только тебя?
— Конечно, стоит! — воскликнула Даша. — А ты думала, любовь — сплошные радости жизни?
— Да! — рассмеялась Аврора.
— И не рассчитывай. Ты ведь все-таки ведьма, а не глупая институтка, начитавшаяся Блока.
— Блин, что ж мне делать с Никитой? — вспомнила снова свои дела Аврора. — И с Алисой. Я бы ее в слизь превратила, но ведь нельзя…
— Зато мне можно, — усмехнулась Даша.
— Куда мы едем? — забеспокоилась Аврора, когда они выехали за пределы Москвы. — Что ты придумала?
— Спокойно, крошка! — хихикнула Даша.
— Слушай, давай свернем на другую улицу, — попросила Аврора. — Меня стошнит, если мы проедем мимо ее дома.
— Мимо чьего дома? — с какими-то фальшивыми интонациями поинтересовалась Даша.