— Все, — процедил он сквозь зубы. — Ты труп. Тебе больше ничего не поможет. Ты не уйдешь отсюда живым.
— Я не предполагал, что ты такой нехороший человек, — вздохнул Дронго. — А ты, оказывается, тоже убийца. Я думал, ты всего лишь его помощник.
— Сейчас я сломаю тебе руку, — злорадно улыбаясь, пообещал Уиллер.
Дронго осторожно отступал к дверям. Когда-то в молодости он дрался с самим Миурой, сумев продержаться несколько секунд, пока не потерпел поражение. Но тогда его успели спасти. Теперь он был более грузным, более неповоротливым и постарел на двадцать с лишним лет. И хотя он по-прежнему был достаточно сильным человеком, но справиться с этим бывшим цирковым акробатом, у которого такие сильные ноги и руки, такое гибкое тело и такой уверенный взгляд убийцы, он не рисковал. Поэтому, отступая к дверям, он искал какой-нибудь предмет, который можно использовать. Но ничего рядом не было. А пистолет лежал в стороне.
Дронго взглянул на «дипломат», стоявший около дверей. Когда он вошел в номер первый раз, он оставил его на полу, забрав один пистолет. Второй, который выдали Вейдеманису, лежал в «дипломате». Но открыть чемоданчик он просто не успеет. Этот акробат выбьет у него из рук «дипломат» раньше, чем он достанет оружие. В этом не было никакого сомнения. Зато он забыл закрыть дверь, и, если схватить «дипломат» и рывком выбежать в коридор, можно спастись. Похоже, это его единственный шанс.
Уиллер подходил все ближе, предвкушая легкую победу. Он облизнул губы и радостно хрюкнул. Дронго поразила перемена, происшедшая с этим человеком. Когда он сидел в своем номере, это был понурый, испуганный, потерянный человечек, дрожавший за свою жизнь. Очевидно, он был еще и неплохим актером, используя свои цирковые навыки. А когда выбил пистолет из рук Дронго и почувствовал себя уверенно, он словно переменился. Потухшие глаза засверкали, нос как будто вытянулся, тело обрело невероятную гибкость. Этот акробат знает приемы восточной борьбы, понял эксперт, поэтому так уверен в себе. Можно попытаться продержаться, но исход предрешен. Этому профессиональному убийце около тридцати пяти лет, и у них разница не только в возрасте, но и в подготовке. Черт возьми, нужно вернуться в тренажерный зал и хотя бы попытаться отработать несколько ударов, запоздало пожалел Дронго и еще раз посмотрел на «дипломат». Затем перевел взгляд на лежавший в углу пистолет и сделал движение, словно намереваясь взять оружие. Уиллер перехватил его взгляд и радостно усмехнулся. Он был ближе к пистолету. Если этот тип попытается дотянуться до оружия, он не успеет его взять.
Дронго сделал еще один шаг назад. Теперь его жизнь зависела от его ловкости. И мгновенного решения.
— Стреляй! — крикнул он, глядя за спину Уиллера. — Быстро стреляй!
Каким бы выдержанным ни был Уиллер, он на мгновение замер. Нет, он не повернулся, не попался на эту уловку. Но замер, только на одну секунду. Этой секунды было достаточно, чтобы Дронго, схватив «дипломат», выскочил в коридор. И в это мгновение Уиллер, упав на пол, покатился по нему, хватая пистолет и стреляя в уже закрытую дверь. Дронго оглянулся по сторонам. Бежать до конца коридора было глупо, он не успеет. В его запасе еще одна секунда, пока убийца выйдет из его номера. Тут он вспомнил, что, выходя от Уиллера, они не закрыли дверь. Там всего две комнаты. Он должен успеть. Черт бы побрал эти старые двери, пока не повернешь ключ, они остаются открытыми! Он ворвался в соседний номер, раскрывая «дипломат» в тот момент, когда открылась дверь его апартаментов. Уиллер успел увидеть, куда забежал Дронго, и радостно усмехнулся. Теперь у него в руках было оружие этого недоумка. Теперь его жертве никуда не деться. Но он сразу не пристрелит этого типа. За унижение, которому он подвергся, за информацию, которую он выдал, за страх, который он действительно ощутил, тот расплатится по полной. Сначала он прострелит колени этому типу, чтобы не смог убежать, затем выстрелит в живот, наблюдая, как тот медленно умирает, и только следующий выстрел сделает прямо в рот. Он знает, как нужно убивать людей, чтобы они мучились.
Уиллер медленно открыл дверь. В их номере нет ничего, чем можно было воспользоваться, разве что вешалка. Он улыбнулся, предвкушая кровавый спектакль, и почти пропел:
— Дорогой гость, куда ты спрятался? Раз, три, пять, я иду искать.
В первой комнате никого не было. Значит, забежал в спальню. Или спрятался в туалете. Тем лучше, умрет на кафельном полу, так даже удобнее. Уиллер подумал, что можно будет попросить у Нельсона прибавки. В конце концов, они так долго искали этого эксперта по всему миру, так долго выслеживали этого типа, который оказался такой легкой добычей. Он прошел в спальню и негромко спросил:
— Играем в прятки? Куда ты спрячешься с таким ростом?
— Никуда, — ответил Дронго, лежавший на полу за кроватью, и, подняв руку, сделал сразу три выстрела. Он слишком хорошо стрелял, чтобы промахнуться. Уже первый выстрел пробил Уиллеру легкое, наполнив рот кровавой пеной. Следующие два выстрела он еще услышал и успел даже удивиться, не понимая, откуда мог взяться этот второй пистолет. Но это была его последняя мысль, после которой Уиллер рухнул на пол. И почти сразу Дронго услышал, как открывается входная дверь. Очевидно, это был напарник киллера. Он приехал в отель и, услышав выстрелы, поспешил в свой номер.
Шефер сидел в коридоре рядом с гражданским мужем Аурелии, офицером полиции Самюэлем Робсоном. Он был на восемь лет моложе своей гражданской супруги, и даже посторонние люди замечали, как сильно он переживает эту аварию. Рядом ходил Лоусон, мрачно посматривающий по сторонам. Шефер следил за ним, продолжая размышлять — мог ли профессор Лоусон оказаться тем самым предателем, которого они так долго искали. И не находил ответа на этот вопрос. С одной стороны, именно Лоусону поручили помогать приглашенному эксперту Дронго. Но он узнавал новости раньше других и имел возможность передавать их в другие места. Скорость, с которой были убиты банкиры в Брюсселе и Мадриде, могла иметь место только при передаче информации самим Лоусоном, и у потенциальных убийц было время, чтобы подготовиться.
Но, с другой стороны, именно Лоусону доверяли многие секреты клуба. К тому же он много лет работал аналитиком правительства Великобритании, а там проверяли людей достаточно серьезно. Шефер не знал, что и думать, и не представлял, как они проведут проверку без — Аурелии. Ведь если все трое окажутся чисты, в чем он не сомневался, тогда основное подозрение падет на Аурелию Манчини, которую сбил неизвестный мотоциклист в день проверки. Теперь она лежит в больнице, и они терпеливо ждут, когда наконец им сообщат о результатах операции.
Было уже около четырех часов дня, когда хирург вышел из операционной. Он улыбался. Шефер облегченно вздохнул. Хуже всего было бы сейчас потерять Аурелию. Тогда ее невиновность доказать будет практически невозможно, и черное пятно подозрения навсегда ляжет на биографию этой полуитальянки-полукорсиканки, которая приехала в Лондон учиться еще двадцать лет назад и осталась в этом городе.
— Все в порядке, — сообщил хирург, — мы сделали операцию. Ей повезло. Мы предполагали гораздо более серьезные травмы. Но теперь можно с уверенностью сказать, что она будет жить.