Эмма посмотрела на него, как мамаша на неразумное дитя:
— Кажется, вы сами сказали, что собираетесь тайно проникнуть в замок. Если нет, я помогу вам переодеться. Сделаете все по-честному. Я стану герольдом, который будет стоять у ворот и орать во всю глотку, перечисляя ваши титулы. А потом армия Гийома навалится на вас всем скопом, потому что чернокнижники не знают о чести. Этого вы хотите?
Кай сделал лицо похожим на кирпич:
— Нет.
— Тогда единственный выход — тайная операция.
— Хм…
— Вы это так не называли, принц?
Эмма подумала, что этот рейтинговый все равно что большой ребенок.
— Нет.
— Ну, так теперь используйте правильное название. Тайная операция.
— И что, без маски не обойтись? Я раньше обходился.
— Раньше меня не было рядом, — строго сказала Эмма. — Надевайте, время идет! Мне лучше знать!
Кай позволил завязать себе лицо. Теперь над платком сверкали его голубые глаза.
— Когда будете внутри, щурьтесь, чтобы вас не заметили, — посоветовала принцесса. — Идите. Удачи! — добавила она, сунув герою в руки моток веревки со стальной кошкой на конце.
Рыцарь Льва повернулся к Лорене, отсалютовал ей и сказал, что обернется раньше, чем все нормальные люди в иных частях света успеют сесть к завтраку.
Ответная улыбка кроткой овечки навела бы опытного врача на мысли, что Лорену мучают колики.
Эмма покосилась на зад принца, борясь с искушением дать ему пинка, чтобы двигался быстрее. Наконец Кай, учуяв неловкость, исчез и оставил принцесс одних. Эмма подошла к выходу из пещеры, понюхала воздух. Утро приближалось. Чтобы уложиться в «окно», у героя не так уж много времени.
Кусая губы, — какое же нервное занятие, присматривать за кем-нибудь! — Эмма вернулась к вещам, навела порядок. Подумала, надо бы заранее собраться, чтобы потом не тратить время попусту. Она совсем забыла о Лорене. Та стояла в углу, безмолвная, как призрак, и на вид такая же зловещая.
Эмма затянула ремни, при помощи которых походные сумки крепились к спине мула, отошла на несколько шагов, чтобы полюбоваться работой. Спящий Красавец по-прежнему спал. Знал ли он вообще, где находится и что происходит? Эмма потрепала его за уши.
Обернувшись, она с удивлением оглядела пещеру. Лорены не было. Протерев глаза, принцесса оглядела еще раз, особое внимание уделяя местам, куда не добирался свет костра. Октавий настороженно фыркнул, мотнув головой. Буцефал, воспринимавший рыцарского коня как старшего товарища, ответил тихим испуганным ржанием. Эмма ощутила, как мурашки устроили гонки у нее на спине.
— Ваше высочество… — позвала она, обращаясь к пустой пещере. — Ваше высочество… Принц велел мне приглядывать за вами… Охранять — на всякий случай…
Тишина ответила… тишиной. Должно быть, салазарийка просто вышла подышать воздухом. Пещера все-таки дымная, несмотря на вентиляцию в виде щелей в своде. Нежным легким Лорены могло понадобиться нечто посвежее.
Успокоенная, Эмма вышла из пещеры. Небо заметно посветлело. Звезды исчезали.
— Ваше вы…
Эмма осеклась, заметив тонкий силуэт, словно вырастающий из камня в нескольких метрах от себя.
— Ах, вот вы где… — вздохнула принцесса. — Знаете, если вам что-то нужно, скажите. Напоминаю, вы оставлены здесь под мою ответственность. Можете обижаться, грозить мне виселицей, плахой или еще чем-то, что родилось в вашем богатом воображении, но это ничего не изменит. Понимаете? Я должен вас видеть!
Эмма сделала несколько шагов и остановилась.
Что-то было не так.
В самом воздухе, в самой фигуре Лорены, что ли…
Или в самом мироздании.
— Я все ждала, все гадала, когда ты перестанешь строить из себя невесть что… дрянная девчонка, — сказала Лорена, не оборачиваясь.
Эмма замерла, ее точно приклеили к земле.
— Извините…
— Думала, я ничего не узнаю. — Салазарийка рассмеялась. Этот смех напоминал сминаемую в кулаке старую бумагу. — Ты могла обмануть этого болвана рыцаря, который дальше своего носа не видит, но не меня. Признаюсь, первое время я не была уверена — уж больно ты хорошо притворяешься. Но, знаешь, как говорят: шило в мешке не утаить. Ты не видишь себя со стороны, милая. Твои мужские замашки слишком театральны, в них нет должной естественности. Все встало на свои места, когда я заметила, как ты приседаешь в кустах.
Эмма постарела лет на десять.
— И на что ты рассчитывала? Что принц влюбится в тебя в конце концов и ты его захомутаешь? Дура! Даже при всей твоей хитрости этот пирог тебе не по зубам. Он — наследник трона Керузии. К чему ему какая-то тощая, никчемная замарашка?
Лорена засмеялась.
С момента страшного разоблачения Эмма видела ее только со спины, но теперь салазарийка обернулась.
Это была совсем другая принцесса, если принцесса вообще. Волосы у нее потемнели, лицо вытянулось и стало куда старше. Глаза метали черный пламень. Губы, как спелые вишни, особенно выделялись на фоне бледной кожи и теней в глазницах. И на них отпечаталась жестокая, почти вампирья усмешка.
— Ну? Видишь, каков мой истинный облик, дорогуша? — сказала Лорена. — Признаюсь, мы с тобой два сапога пара. Мы обе обманули благородного героя, запросто обвели его вокруг пальца. А все почему? Потому что такие, как он, подобны наивным детям. Они не видят и не знают жестокого реального мира. В голове у них только ветер и дурацкие идеалы, от которых одно зло…
Лорена сделала шаг к Эмме, и та попятилась.
— Зло! — выкрикнула странная женщина. — А за зло надо платить!
Впрочем, гнев Лорена тут же сменила на милость:
— Короче, времени у меня мало. Я должна быть в замке, когда Кай заявится в комнату, куда я его заманила. Дальше… дальше, малышка, тебе знать не обязательно.
Она обошла находящуюся в ступоре Эмму. Только теперь та поняла, что за предмет в руке у злодейки.
Волшебная палочка.
— Но зачем? — спросила Эмма.
Это все, что она могла придумать.
— О! Красотка вспомнила, как разговаривать… — Лорена изобразила театральную задумчивость и покачала головой. На сцене ей бы цены не было. — Хм… Зачем, ты спрашиваешь? Видишь ли, некоторое время назад Кай совершил одну нехорошую вещь. Он убил мою старшую сестру. Да-да, представь. Отрубил бедняжке голову, словно какому-нибудь монстру из пещеры. Чик — и та валяется на полу, а из нее хлещет кровь! Видела такое когда-нибудь?
— Не может быть, — пробормотала Эмма, с трудом отлепив язык от нёба. — Кай — герой.
— Герой, разумеется, поэтому он и считает себя вправе убивать всех, кого он считает плохими.