Все, заслон можно считать погибшим.
— Вперед, — скомандовал я и побежал по тропе. Следом потянулись остальные.
За поворотом тропы с иглометами наготове замерли «ящеры» в окружении десятка одетых в меховые тужурки трупов.
— Очень хорошо, — уважительно посмотрел на «ящеров» горец. — Дальше мы сами.
Повинуясь взмаху его руки, два десятка горцев побежали вперед по тропе. Очень быстро побежали.
Мы догнали их у развилки, где к нашей тропе примыкала еще одна, уводящая вниз к селению. Скопление каменных домиков, разбросанных по зеленой долине, сейчас напоминало муравейник.
Горцы ждали нас там, где всего несколько минут назад находился еще один пост. Как и на первом посту, здесь стояла молодежь, так что умерли они быстро и бестолково.
— Старший, — повернулся ко мне Блод. — Впереди еще один сильный заслон. Пусть пойдут твои.
— Добро. Шип, Змей, работаем.
Не успели «ящеры» сделать и шага, как в воздухе повис далекий крик:
— Бло-о-д!!!
Как находящаяся в поселке женщина смогла рассмотреть горца с такого расстояния, было непонятно, или же она просто догадалась, кто стал причиной переполоха.
— Тарина!!! — заорал Блод и рванулся к ведущей вниз тропе.
— Стоять. Это приказ! — Это было единственное, что пришло мне в голову.
Горец дернулся, как от удара, а два его родича повисли на плечах предводителя. Блод повернулся и посмотрел на меня налитыми кровью глазами. Я понял, что еще секунда — и он нарушит свою клятву. О том, что будет после этого, даже думать не хотелось.
— Блод, послушай меня. Клянусь сделать все возможное, чтобы твоя женщина вернулась к тебе. Но сейчас мы не сможем этого сделать.
— Это моя сестра, — прохрипел горец. — Твои монстры могут прорваться.
— Ты сам говорил, что другие селения совсем рядом. Моих людей попросту завалят телами!
Разумом горец все понимал, но бессильная ярость рвалась на свободу.
— А-а-а!!! — вплеснувшая в крике эмоция полетела над долиной, отражаясь от скал.
— Работаем! — тут же приказал я, и впередиидущие «ящеры» скользнули вверх по склону.
Тропа сначала повела нас вверх, затем чуть нырнула вниз по скату горы и пошла вдоль скалы. Очень плохое место. Я шел над обрывом с замирающим сердцем.
Но вот опасный участок закончился, а на нас так и не напали.
Тропа пошла вверх, и метров через сто мы начали карабкаться по каменной осыпи с редкими валунами. На этом подъеме нас и поджидал камнепад.
— В сторону! — крикнул Шип уже в прыжке, уходя за один из камней.
«Ящеры», включая меня, успели последовать его примеру, а вот шестерых кронайцев накрыло. К счастью, на этом участке склон не переходил в пропасть, и моряки, скатившись вместе с камнями, остановились у завала.
— Вперед! — Я вполне обоснованно решил, что для подготовки следующего камнепада обороняющимся горцам потребуется время, и мы вполне можем прорваться.
Шип выскользнул из-за валуна и побежал вверх. За ним побежали Змей и Барсук. Грифон с уже оклемавшимся Сомом, прильнув к иглометам, контролировали валуны, за которыми засели горцы. В атакующую тройку полетели камни, причем без стрел.
Увернуться от всех снарядов штурмовикам не удалось, но никого не сшибли, а вот один из метателей получил иглу в лицо, что остудило пыл горцев.
Прихрамывающий Змей немного отстал, а Шип с Барсуком с двух сторон начали обходить большой валун. И вот тут я познакомился с еще одним творением спортивной мысли горцев, точнее, не я, а Барсук.
Ну до чего же невезучий парень.
Очередной камень вылетел из-за валуна и пролетел, казалось, мимо Барсука. То, что камень не совсем обычный, я понял, когда он изменил траекторию полета и врезался Барсуку в грудь. В стороны полетели осколки и, кажется, даже чешуйки. «Ящер» грохнулся на спину и посунулся вниз. Шип быстро оценил обстановку и тут же отступил. Вдвоем с Грифоном они помогли встать Барсуку и спустились до ближайшего укрытия.
— Это тоже народное развлечение?
— Да, — с энтузиазмом согласился Блод. — Привязываем к камню канат и раскручиваем. Бросаем на дальность, точность и по цели за укрытием.
— А предупредить нельзя было?
Горец в ответ лишь пожал плечами.
— Ты собираешься хоть что-то делать? — немного разозлился я.
— Уже делаю. Мои воины обходят засаду поверху. Думаю, скоро можно будет идти вперед.
Как бы ни спешили люди Блода, горцы из деревни подошли быстрее, но особой угрозы они пока не представляли. Как десяток горцев сдерживает наши восемь десятков, так же десяток кронайцев и два десятка людей Блода смогут удержать пару сотен врагов хоть месяц. Конечно, у нас возникли бы проблемы на пути обратно, но обратно мы не собирались.
Пятнадцать «яростных сердец» вышли на позицию через десять минут.
— Готовимся, — тихо сказал Блод, по совершенно непонятным мне признакам определивший готовность своих бойцов.
Я отрывисто свистнул. По склону над засадой покатились мелкие камни. Все — еще пара минут, и мы сметем заслон, открыв себе путь к замку.
Если хочешь рассмешить Бога — расскажи ему о своих планах.
За секунду до атаки из-за валуна послышался каркающий голос. Что именно было сказано, я не понял, но зато отчетливо услышал, как заскрипели зубы Блода.
Я находился рядом, поэтому прекрасно видел весь спектр эмоций на горбоносом лице под папахой. Горец резко развернулся и посмотрел назад. Его перекосило от досады. Но затем губы горца растянулись в скупой улыбке, а в глазах появилась надежда.
И что бы это значило?
Мелькнувший в голове вопрос я тут же озвучил Блоду, а в ответ получил жест, приглашающий посмотреть назад.
Над вершиной невысокой горы поднимался толстый столб дыма. Чуть дальше виднелись еще два.
— Не понял.
— Все, война закончилась, — с явно притворным сожалением сказал Блод.
И это меня разозлило.
— Сбор!
Реакция на эту команду последовала моментально — сверху сбежали все «ящеры», даже прихрамывающий Грифон и пошатывающийся Барсук. Бывший «медведь» оказался насколько невезучим, настолько же живучим.
«Ящеры» и семь кронайцев — трое, увы, остались неподвижно лежать у завала каменей — заняли вокруг меня с Блодом круговую оборону. Причем их оружие было направлено в сторону всех ближайших горцев без разделения на кланы и союзнические обязательства.
— А теперь ты объяснишь мне, что произошло и почему ты отказываешься выполнять приказ.
Горец понял, что все серьезно, и перестал кривляться.