– Вернулись? Идите к себе в комнаты, ложитесь, завтра рано вставать. Уходим с рассветом.
– Так рано? – удивилась Наташа, любившая утром поспать. – Почему не ближе к обеду?
– Как велел капитан, так и будет, – отрезал Дарк Вром, но тут же добавил: – Не знаю почему, но говорят в это время выходить в море удобнее всего. Я не моряк, сама можешь спросить на корабле у кого-нибудь.
– Надо было сразу на корабль идти, – пробурчала Наташа, направляясь к себе в комнату. – На нем бы переночевали, и не пришлось бы вставать в такую рань.
Альда, посмеиваясь над ворчанием подруги, слегка толкнула ее в спину, заставив ускориться.
– Завтра на корабле после отплытия выспишься, ворчунья.
– Пфе, – гордо высказалась Наташа и удалилась с высоко поднятой головой. А утром ее разбудил настойчивый стук в дверь Дарка Врома, а знакомый голос требовал немедленно ее пропустить, чтобы опрокинуть на голову сони кувшин холодной воды.
– Это ее точно заставит проснуться.
Наташа передернулась и поспешно поднялась. С Альды станет – опрокинет.
– Я уже встала! Сейчас соберусь и выйду!
Стук в дверь прекратился.
– Коляска подана, – сообщили из-за двери. – Госпожа Наташа, только вы еще не готовы.
Девушка почувствовала себя крайне неловко. Получается, ее одну ждут. Поспешно одеваясь, она одновременно стала приводить себя в порядок.
– А вещи? – поинтересовалась она, выходя в гостиную и расчесываясь на ходу.
– Еще вчера доставили на корабль.
– Всё?
– Всё, – усмехнулся Дарк.
Альда налила в чашку чая и подвинула ее к свободному месту за столом.
– Садись, выпей. Еще есть время.
– Ага, спасибо. – Наташа плюхнулась за стол, ухватила чашку двумя руками и тут же их отдернула. – Вот же…
Дарк сделал вид, что ничего не слышал, а Альда укоризненно покачала головой.
– Воспитанная девушка скажет: «Ой, как горячо».
– А я так и сказала, – невозмутимо отозвалась Наташа, беря чашку уже осторожнее. – Просто немного на другом языке.
– «Другой язык» я бы не поняла, – попыталась все-таки воззвать к благоразумию Наташи Альда.
– Почему? Ты же гений и знаешь несколько языков. Ничего удивительного, что ты понимаешь и этот.
Дарк хмыкнул, Альда вздохнула.
– Ну где, где твое воспитание, которое так старается привить тебе госпожа Клонье?!
Наташа попыталась почесать затылок, наткнулась на укоризненный взгляд подруги, печально вздохнула, выпрямилась на стуле, чинно сложив руки перед собой. Аккуратно одной рукой взялась за ручку чашки и так же аккуратно отпила, отставила чай, взяла одно печенье, чуть-чуть откусила.
Альда одобрительно кивнула.
– Но как же это скучно, – пробормотала Наташа.
Наконец чаепитие закончилось, и все трое забрались в ожидавшую их коляску, которая мигом сорвалась с места и отправилась в порт.
У трапа их ожидал сам капитан. При виде подъезжающей коляски он неторопливо подошел к ней, открыл дверь и помог выйти девушкам.
– Госпожа Призванная, – поприветствовал он Наташу, – для меня большая честь проводить вас на борт корабля. Мой повелитель приказал доставить вас к нему со всеми подобающими почестями.
– Благодарю, капитан, – криво улыбнулась девушка. – Только не могли бы вы называть меня Наташей, а не Призванной? Или госпожой Наташей, если нельзя просто по имени.
– Как вам будет угодно, госпожа. Прошу на борт вас и ваших спутников.
Наташа обернулась и еще раз окинула взглядом город. Заметила стоявшего в стороне Артера Леройса. Он, увидев, что Наташа смотрит на него, приложил руку ко лбу, изобразил воинский салют и чуть поклонился. Поколебавшись, Наташа поклонилась в ответ, потом помахала.
– До свидания, господин Леройс.
Потом еще раз осмотрела причал, но никого из знакомых больше не увидела. А она надеялась, что проводить ее приедет хотя бы Ройс. Вздохнула и зашагала на корабль. Снова обернулась. Никого.
Уже когда она готова была зайти на борт, у трапа остановилась еще одна коляска, заскочившая на причал на полной скорости. Из нее выскочил Ройс и замер перед сходнями. Торен выбрался медленнее, поскольку потратил время, расплачиваясь с возницей, потом помог выйти Мелиссе. Все трое остановились внизу.
Наташа обернулась, махнула рукой.
– До свидания! Спасибо за вчерашнее!
– Будет возможность, заглядывай к нам! – прокричал Торен.
– Убрать трап! – раздался приказ капитана.
Чтобы не мешать, Наташа отошла в сторону и выглянула из-за борта. Помахала друзьям. Ройс вдруг сложил ладони рупором, приложил их ко рту и заорал:
– Через два месяца мне исполняется пятнадцать! Тогда я приеду в Моригат! Я хочу поступить в новую службу!
Наташа на миг замерла, потом прокричала в ответ:
– Буду ждать!
Корабль оделся в паруса и неторопливо отчалил от берега, направляясь в открытое море. Только Наташа стояла у борта, наблюдая, как город удаляется.
– Почему ты ничего ему не сказала? – поинтересовалась подошедшая Альда. – Тебе же нравится Ройс.
Наташа, не оборачиваясь, покачала головой.
– Не хотела ставить его в неловкое положение. Я знала, что ему будет трудно сказать мне «нет», потому и не стала ничего говорить.
– Почему ты думаешь, что он тебе отказал бы.
– Не отказал бы, – вздохнула Наташа. – В этом вся проблема.
– Не понимаю я тебя.
Наташа облокотилась о борт и устремила взгляд куда-то вдаль.
– Мы бы все равно расстались, – наконец заговорила она. – Он еще думает, что благодарен мне, но на самом деле он меня никогда не простит за то, что я сделала, что бы он ни думал сейчас.
– Не простит? За что? Не понимаю. Говоришь так, словно это ты убила его сестру.
– Думаю, если бы ее убила я, он бы меня простил гораздо легче, – вздохнула Наташа. – Он может пока этого не понимать, но рано или поздно поймет и захочет со мной расстаться, но и не захочет меня обидеть. Вот и будет мучиться сам и мучить меня. Смогу ли я отпустить его, если начну с ним встречаться? Так что лучше не начинать, если знаешь заранее результат.
– Не то чтобы я сомневалась в твоей проницательности, о великий дознаватель, но не пояснишь ли ты мне свою глубокую мысль? Что-то я никак в ней не доберусь до дна.
– Образность твоей речи повергает меня в смятение, о великий философ, – рассмеялась Наташа, Альда тоже хихикнула. – Просто люди очень не любят, когда срывают покровы с их идеалов, чем бы они ни были. А я именно это и сделала. Что бы там ни было, но Ройс очень высоко ценил отца, уважал его, и тут я со своей правдой. Он не врал, когда говорил, что благодарен мне, разоблачить ту давнюю историю действительно нужно было, иначе все могло закончиться очень плохо.