Тео взбежал по лестнице, постучал в дверь и, толкнув ее, зашел в кабинет Айка, как будто был здесь хозяином. Айк сидел за столом, где высилась гора бумаг, еще более высокая, чем у его брата Вудса, и потягивал кофе из высокого бумажного стакана.
— Доброе утро, Тео, — произнес он, как заправский ворчун.
— Привет, Айк. — Тео плюхнулся на расшатанный деревянный стул рядом со столом. — В чем дело?
Айк наклонился вперед, опершись на локти. Его глаза покраснели и опухли. Уже много лет до Тео доходили обрывки сплетен о пристрастии Айка к алкоголю, и он полагал, что именно по этой причине его дядя каждое утро начинает с низкого старта.
— Наверное, ты беспокоишься за свою подругу, девочку из семьи Финнимор, — заметил Айк.
Тео молча кивнул.
— Тогда можешь не беспокоиться. Это не она. Тело, которое выудили из реки, похоже, принадлежало мужчине. Это была не девочка. Они не уверены. Для подтверждения результатов анализа ДНК требуется еще день-два, но погибший имеет — вернее, имел — рост пять футов шесть дюймов. Твоя подруга была не больше пяти футов одного дюйма, верно?
— Пожалуй.
— Тело сильно разложилось, а это позволяет предположить, что оно находилось в воде больше чем пару дней. Твою подругу схватили вечером во вторник или рано утром в среду. Если бы даже похититель бросил ее в воду сразу после этого, тело не разложилось бы так сильно. А этот труп — просто месиво, и у него многого не хватает. Вероятно, он пробыл в воде неделю или около того.
Тео переваривал новости. Он испытывал шок, облегчение и не мог подавить невольную улыбку. Айк продолжал говорить, а Тео чувствовал, как напряжение постепенно оставляет его.
— Полиция собирается сделать заявление сегодня в девять утра. Я подумал, ты порадуешься, если я поделюсь с тобой заранее.
— Спасибо, Айк.
— Но копы не хотят признавать очевидное, а именно: они потеряли последние два дня, отрабатывая версию о том, будто Джеки Липер похитил девочку, убил и бросил в реку. Липер не кто иной, как бандит, который к тому же лжет, а копы просто тратили время на поиски не того человека. Об этом полиция упоминать не собирается.
— Кто вам все это рассказал? — спросил Тео и тут же понял, что задал неправильный вопрос, потому что ответа на него не последует.
Айк улыбнулся, потер красные глаза, отхлебнул кофе и сказал:
— У меня есть друзья, Тео, и это не те друзья, с которыми я общался много лет назад. Теперь у меня друзья из другой части города. Они живут не в больших и красивых домах. Они ближе к улице.
Тео знал, что Айк много играл в покер и среди его приятелей имелись вышедшие на пенсию юристы и полицейские. Айк любил создавать впечатление, будто вращается в большом кругу таинственных друзей, которые наблюдают за всем, оставаясь в тени, и поэтому им известно, чем живет улица. Доля правды в этом была. В прошлом году одного его клиента осудили за руководство небольшой наркодилерской цепью. Об Айке даже упомянули в газете, когда вызвали дать показания в качестве бухгалтера того человека.
— Я много чего слышу, Тео, — добавил он.
— Тогда кто этот парень, которого выудили из реки?
Еще один глоток кофе.
— Вероятно, мы никогда этого не узнаем. Копы прошли двести миль вверх по реке и не нашли ни одного заявления о пропаже человека за последний месяц. Ты когда-нибудь слышал о деле Бейтса?
— Нет.
— Наверное, это было около сорока лет назад…
— Мне тринадцать лет, Айк.
— Точно. Как бы там ни было, это произошло в Рузберге. Плут по фамилии Бейтс однажды ночью инсценировал собственную смерть. Каким-то образом захватил неизвестного человека, вырубил его, посадил в свою машину — хороший «кадиллак», — потом загнал ее в канаву и поджег. Являются полицейские и пожарные и видят, как машина полыхает в огне. Они обнаруживают кучку обгоревших останков и заключают, что это мистер Бейтс. Проводятся похороны, останки закапывают в могилу — все как обычно. Миссис Бейтс получает страховку ввиду смерти мужа. О мистере Бейтсе все забывают на три года, пока его не арестовывают в Монтане, около бара. Его привозят обратно, чтобы он держал ответ здесь. Он признает свою вину. Но главный вопрос остается: кто тот парень, который сгорел в его машине? Мистер Бейтс говорит, что не знает, он не спросил, как звали того мальчика, просто подобрал его как-то вечером как попутчика. Три часа спустя мальчик превратился в пепел. Наверное, он просто сел не в ту машину. Бейтса приговорили к пожизненному заключению.
— И в чем тут мораль, Айк?
— Мораль в том, мой дорогой племянник, что мы можем никогда не узнать, кого копы вытащили из реки. Существует определенный класс людей, Тео, — бродяги, странники, безработные, бездомные, которые живут «на дне». У них нет ни имени, ни лица, они перемещаются из города в город, прыгают с поезда на поезд и ездят на попутках, живут в лесах и под мостами. Они отделились от общества, и время от времени с ними происходит что-то плохое. Они обитают в грубом и жестоком мире, и мы редко их видим — наверное, потому, что они сами не желают попадаться нам на глаза. Я полагаю, что труп, который сейчас изучает полиция, никогда не будет опознан. Но суть не в этом. Хорошая новость заключается в том, что это не твоя подруга.
— Спасибо, Айк. Не знаю, что еще сказать.
— Я подумал, хорошие новости тебя порадуют.
— Это очень хорошие новости, Айк. Я переживал до безумия.
— Она твоя девушка?
— Нет, просто подруга. У нее довольно необычная семья, и, наверное, я один из тех немногих, кому она доверяет.
— Ей повезло, что у нее такой друг, как ты, Тео.
— Спасибо, пожалуй.
Айк расслабился и положил ноги на стол. Опять в сандалиях с ярко-красными носками. Он потягивал кофе и улыбался Тео.
— И много тебе известно о ее отце?
Тео поморщился, недоумевая, что сказать.
— Я видел его однажды у них дома. Мама Эйприл организовала для нее праздник в честь дня рождения пару лет назад. Это была настоящая катастрофа, потому что большинство приглашенных не пришли. Многим родителям не хотелось, чтобы их дети отправились домой к Финниморам. Но я был там, я и еще трое ребят, и ее отец околачивался поблизости. У него были длинные волосы и борода, и, похоже, он неуютно чувствовал себя среди нас, детей. Эйприл много мне рассказала за это время. Он приходит и уходит, и ей лучше, когда его нет. Он играет на гитаре и пишет песни, плохие песни, если верить Эйприл, и до сих пор мечтает добиться огромного успеха как музыкант.
— Я знаю этого парня, — самодовольно сказал Айк. — Или следует сказать: я знаю о нем.
— Как это? — спросил Тео, на самом деле не удивившись, что Айк знает еще одного странного человека.
— У меня есть друг, который периодически репетирует вместе с ним. Он говорит, что Томас — бездельник. Проводит кучу времени с паршивой группой неудачников среднего возраста. Они ездят в небольшие гастрольные туры, играют в барах и студенческих клубах. Подозреваю, что и наркотики там в ходу.