– Люди будущего, – заметил Витек.

– Ага. Показывают же америкосы в своих фильмах, что в будущем все будут жить под землей.

– Толян, – спросил Витек, – а почему ты такой зеленый?

– Это от плесени, – засмеялся тот. – Сырость тут. Не обращай внимания – ее только ногтем поскрести и она отстанет.

– Это хорошо, – зачем-то заметил Витек.

– Ага, неплохо, – согласился Толян. – Я оставлю себе твои сигареты? Если ты не против, конечно.

– Без базара.

– Спасибо.

– Не за что. А ты-то сам как здесь оказался? – спросил Витек.

Толян некоторое время раздумывал, говорить ли правду.

– Бизнесом я занимался, – сказал он. – Зачеты всякие проводил, долги покупал. Офис у меня был на Арбате, в соседнем доме с рестораном «Прага». Там еще до сих пор мои кондиционеры, говорят, висят. Сотрудников имел человек сто – в Москве и по России. А потом гавкнулось все и я не смог отдать долги. Пришлось залечь на дно. А самое безопасное дно оказалось здесь.

– Вернуться не хочешь?

– Не могу – меня кредиторы до сих пор ищут.

– Понятно.

– Только ты не говори никому, – попросил Толян.

– Могила, – пообещал Витек. – А что это за катер был?

– Я же тебе сказал – олигарх один из казино возвращался.

– Какой еще олигарх?

– Не помню фамилию. Он еще губернатором на Севере.

– Ясно. А почему по канализации?

– Киллеров боится наверху. Недавно на него покушение было.

– Здесь им всем и место, – злорадно сказал Витек, не любивший олигархов.

– Согласен! – засмеялся Толян. – Ну, пойдем, выведу тебя в безопасном месте.

Он довел Витька до люка у кинотеатра «Художественный» на Арбатской площади и помог открыть крышку.

– Ты заходи как-нибудь, – сказал он на прощанье. – Посидим, пообщаемся. Расскажешь, что там у вас творится. Дорогу знаешь. Сигарет только захвати.

Витек вылез, сел на асфальт и долго не мог надышаться свежим воздухом.

«Надо было еще спросить, – подумал он, – зачем ему очки. Там ведь можно вообще без глаз обходиться».

6

На родной вентиляционной решетке было немноголюдно. В одном углу спал Профессор, полуобняв свой чемодан, в другом – наркоман. Его еще недавно нарядная одежда уже припылилась и покрылась пятнами, а на голове появилась грязная вязаная шапка. Витек одобрил его обновку. В шапке спать куда приятнее, чем без нее, – голова не мерзнет. Витек до сих пор не знал ни его имени, ни клички, да особо и не интересовался. Наркоман по большей части был или невменяемым, или спал, поэтому имя его было Витьку без надобности.

Остальные бомжи разошлись кто куда. Двоих из них он заметил у вагончика обжорки «Крошка-мартошка», стоявшего неподалеку. Они сидели, прислонившись спинами к торцевой стене вагончика, и ждали подарков судьбы в виде недопитого пива или недоеденного хавчика. На них светило ласковое весеннее солнце, и они блаженно щурились опухшими рожами. «Всякая тварь весне радуется», – подумал Витек и стал устраиваться рядом с Профессором. Тот спал беспокойно и все время ворочался. Витек решил его не будить. Ночные приключения его вымотали. Ни думать о них, ни тем более говорить не хотелось. Он не мог понять, как омоновцу удалось его так быстро найти.

Он попил воды из стоявшей рядом пятилитровой бутыли с этикеткой «Лескин шиш», которую бомжи покупали вскладчину, и растянулся на решетке. И тут же провалился в сон, где он от кого-то ужасно медленно убегал, а его так же медленно догоняли.

Проснулся он от того, что кто-то толкал его в бок. Витьку показалось, что спал он совсем недолго, хотя солнце уже клонилось к закату. Его влажная одежда успела высохнуть от теплого воздуха из метро. Ушибленные ребра еще болели, но уже не так.

– Чего надо? – проворчал он, продирая глаза.

Над ним склонился Профессор:

– Вставай, Витек, хватит дрыхнуть!

– Отвали! – огрызнулся он и перевернулся на другой бок.

Они, конечно, приятели, но всему есть предел! Профессор затряс его сильнее:

– Вставай, нельзя тебе здесь! Он может скоро вернуться.

– Кто? – не понял Витек, прогоняя остатки сна.

– Искал тут тебя вчера один амбал. В камуфляже такой.

Сон мгновенно улетучился. Витек сел.

– Где он? – испуганно спросил бомж.

– Его сейчас нет, – успокоил Профессор, – но он вернется, я жопой чувствую.

Обычно Профессор ругательств не употреблял. Только теперь Витек заметил, что у Профессора под левым глазом расплылся здоровенный синяк, а в бороде висит выбитый зуб с засохшей кровью.

– Тебе надо умыться, – сказал он. – И бороду почистить.

– А тебе надо уносить ноги! – парировал Профессор. – Не соображаешь, что ли?

– А что тут было?

– Придурок твой разбросал всех. Допытывался, где ты.

– И ты сказал?

– А что мне оставалось? – стал оправдываться Профессор. – Ты лицо мое видишь? Он сумасшедший, у него глаза безумные. Такой и убить может. Здоровый, как бык. Даже Рябому досталось. Он теперь злой на тебя. Что ты там такого натворил?

– Ничего.

– За «ничего» так не ищут.

– Это ошибка. Он спутал меня с другим.

– Не знаю, с кем он там тебя спутал, но тебе надо уходить. Он вернется. Я, может, тоже потом уйду.

– А как мы будем поддерживать связь?

– Я найду тебя на Садовом.

– Я бы еще поспал.

– Давай, Витек, иди! Скоро наши вернутся, увидят тебя и заложат ему, что ты приходил.

– Ладно, – согласился тот, – наверное, ты прав.

Он встал.

– Слушай, еще одно, – вспомнил он. – Ты вот умный – объясни мне. Я в канализации ночью был и видел, как там катер по говну плавал. И тип еще один с зелеными пятнами на морде там живет. Может такое быть?

Профессор отрицательно помотал головой:

– Нет, не плавают там катера. И людей с зелеными пятнами не бывает. Если на нем зеленые пятна, значит он – труп. Это ты надышался газами и у тебя были глюки.

– Да? – с недоверием спросил Витек.

– А ты думал! Диггеры туда именно за этим и лазают – глюки ловить. Давай, иди уже. Даст бог – свидимся.

Витек побрел прочь от решетки. В конце улицы садилось солнце. «Я прямо как сраный ковбой в вестерне, – подумал он, – ухожу в закат!.. Только там это происходит в конце фильма, а здесь нет еще и середины».

7

«Пошло оно все в жопу! – решил Витек на следующий день. – Надо отдохнуть от этого дурдома». Он достал из дупла в парке свою раритетную механическую бритву «Харйв» с зеркальцем, побрился, побрызгался дешевым одеколоном с запахом ацетона, который отпугивал также и комаров, и направился к подруге.