С самого дня убийства полиция настаивала на том, что убийц было двое, и первой (и единственной) парой подозреваемых назначила Фрица и Уильямсона. На каждом этапе – поиска подозреваемых, следствия, ареста, предъявления обвинения, предварительных слушаний – эти двое были словно бы повязаны между собой одной нитью. Пасквили на них печатались в местных газетах рядышком. В заголовках их имена тоже всегда стояли бок о бок: «Уильямсон и Фриц…»
Если бы Биллу Питерсону удалось добиться обвинительного приговора на первом процессе, присяжные на процессе Уильямсона, уже занимая места, искали бы глазами петлю.
Понятие справедливости в Аде сводилось к тому, чтобы судить Фрица первым, а потом – в том же зале, под председательством того же судьи, с теми же свидетелями и отчетами в тех же газетах – Рона Уильямсона.
* * *
1 апреля, за три недели до начала процесса над Роном, назначенный судом помощник его адвоката Фрэнк Барбер обратился с прошением освободить его от дела: он нашел себе работу прокурора в другом судебном округе.
Судья Джонс прошение удовлетворил. Барбер покинул зал суда. Барни остался без помощника – без юридически образованного «глаза», который читал бы ему вслух документы, рассматривал улики, фотографии и диаграммы, представляемые обвинителями его клиента.
6 апреля 1988 года, через пять с половиной лет после убийства Дебби Картер, Денниса Фрица под стражей доставили в зал, на второй этаж Понтотокского окружного суда. Чисто выбритый и только что подстриженный, он был в своем единственном костюме, который мать купила специально для суда. Ванда Фриц сидела в первом ряду, настолько близко к сыну, насколько это было возможно. Рядом с ней находилась ее сестра Вилма Фосс. Они не пропускали ни единого слова из того, что говорилось на суде.
Когда с него сняли наручники, Деннис бросил взгляд в зал и подумал: интересно, кто из почти сотни потенциальных присяжных войдет в окончательную дюжину? Кто из сидящих здесь зарегистрированных избирателей будет вершить суд над ним?
Его долгое ожидание подходило к концу. Проведя в душной камере одиннадцать месяцев, он наконец предстал перед судом. У него хороший адвокат, он верит, что судья гарантирует честный суд, двенадцать таких же горожан, как он сам, тщательно взвесят доказательства и быстро поймут, что их у Питерсона фактически нет.
Начало процесса принесло облегчение, но и страх не отпускал. В конце концов, они находились в округе Понтоток, где, как хорошо знал Деннис, и невиновный мог легко попасть за решетку, ведь Фрицу довелось недолго посидеть в одной камере с Карлом Фонтено, простодушным человеком со смятенной душой, которого заточили в камеру смертников за убийство, к которому он не имел ни малейшего отношения.
Судья Джонс вошел и поприветствовал предполагаемых присяжных. Начался их отбор в жюри. Это была долгая и утомительная процедура. Часы тянулись, словно годы, пока отсеивали слишком старых, глухих и больных. Затем приступили к вопросам, в основном их задавали адвокаты сторон, но иногда и судья Джонс. Грег Сондерс и Билл Питерсон постоянно вступали в пререкания: какого присяжного оставить, какого исключить.
На каком-то этапе этой длинной процедуры судья Джонс задал вопрос вероятному присяжному по имени Сесил Смит:
– Каково ваше последнее место работы?
Сесил Смит ответил:
– Оклахомская муниципальная комиссия по корпорациям.
Ни адвокаты, ни судья не попросили уточнений. Чего не сказал Сесил Смит в своем кратком ответе, так это того, что за ним числился длинный список правонарушений.
Спустя некоторое время судья Джонс спросил Сесила Смита, знаком ли он с детективом Деннисом Смитом и не состоит ли он с ним в родстве.
Сесил Смит ответил:
– Не состою.
– Откуда вы его знаете? – задал новый вопрос судья.
– О, я просто слышал о нем, несколько раз с ним говорил, и, кажется, раз-другой у нас были незначительные общие дела.
Через несколько часов жюри было сформировано. Для Фрица особенно неприятным оказался тот факт, что в него вошел Сесил Смит. Заняв свое место в ложе присяжных, мистер Смит смерил Денниса тяжелым взглядом – первым из многих последующих.
Процесс как таковой начался на следующий день. Нэнси Шу, помощница регионального прокурора, в общих чертах обозначила для жюри, какими доказательствами располагает обвинение. Грег Сондерс в своем вступительном слове сразу же заявил, что доказательств у обвинения практически нет.
Первым место за свидетельской стойкой занял Глен Гор, привезенный из тюрьмы. Отвечая на вопросы Питерсона, он представил весьма странное свидетельство, заключавшееся в том, что он не видел Денниса Фрица с Дебби Картер в ночь убийства.
Большинство обвинителей предпочли бы первым выставить сильного свидетеля, который подтвердил бы, что за несколько часов до убийства видел убийцу и жертву вместе. Питерсон решил поступить иначе. Гор сказал, что, возможно, когда-то раньше и видел Денниса в «Каретном фонаре», а может, и нет.
Уже по допросу первого свидетеля стала очевидна стратегия обвинения. Гор больше говорил о Роне Уильямсоне, чем о Деннисе Фрице, и вопросы Питерсон задавал главным образом о Роне. Схема «виновен по ассоциации» вступила в действие.
Прежде чем Грег Сондерс получит возможность развенчать Гора, обнародовав его криминальное прошлое, Питерсон решил дискредитировать собственного свидетеля сам и спросил Гора о его приговоре. У того их оказалось множество, причем за такие преступления, как захват заложников, нападения при отягчающих обстоятельствах и покушения на жизнь полицейских.
Таким образом, первый свидетель обвинения не только не помог вписать Денниса в картину преступления, но и предстал перед судом как закоренелый преступник, отбывающий сорокалетний срок наказания.
После такого сомнительного начала Питерсон продолжил свою тактику со следующим свидетелем, который тоже ничего не знал. Томми Гловер поведал присяжным, что видел, как Дебби Картер разговаривала с Гленом Гором перед тем, как покинуть «Каретный фонарь» и отправиться домой.
Крайне недолго пробыв за свидетельской стойкой, Гловер, ни разу не упомянув имя Денниса Фрица, был отпущен.
Джина Виетта рассказала историю о странном телефонном звонке от Дебби Картер, последовавшем вскоре после полуночи 8 декабря, а также сообщила, что видела Денниса Фрица в «Каретном фонаре» несколько раз, однако не в ночь убийства.
Далее выступал Чарли Картер с душераздирающим рассказом о том, как он нашел свою мертвую дочь, потом на свидетельское место был вызван детектив Деннис Смит. Смита провели сквозь длинную череду вопросов, позволивших ему подробно описать место преступления, сопроводив рассказ демонстрацией множества фотографий. Он говорил о ходе проведенного им расследования, об анализах образцов слюны и волос и тому подобном. Первый вопрос Нэнси Шу о вероятных подозреваемых, как и следовало ожидать, касался отнюдь не Денниса Фрица.