— Тогда я бы посоветовал вам заключить сделку. Вы признаете свою вину, причем чем раньше, тем лучше. Сейчас Бойетт на свободе. Может, он нанесет новый удар, а может, и нет. Заключив правильную сделку до того, как он сорвется, вы минимизируете возможные негативные последствия для себя. Если Бойетт причинит кому-то вред, то ваша вина возрастет, тогда простое дело может сильно осложниться.
— А какую сделку вы называете правильной? — поинтересовался пастор.
— Никакого тюремного заключения и символическое наказание, — ответил Элмо, пожимая плечами.
— Например?
— Все просто: вы являетесь в суд, приговариваетесь к уплате небольшого штрафа, но, конечно, не к тюремному сроку.
— Я очень надеялась на нечто подобное, — призналась Дана.
— А спустя какое-то время я смогу добиться снятия судимости, — добавил Элмо.
— Но решение суда станет достоянием общественности? — спросил Кит.
— Да, и именно это вызывает тревогу. О Бойетте сегодня написали на первых полосах утренних газет Топеки, и уверен, в ближайшие дни о нем будут вспоминать снова и снова. Мы невольно оказываемся причастными к этим скандальным событиям. Какой-нибудь журналист может запросто наткнуться на решение суда по отношению к вам. Подумайте сами — это отличный материал для газетчиков! Местный священник оказывает помощь настоящему убийце и все такое. Я представляю, какой в прессе поднимется шум, но особого вреда вам от него не будет. Гораздо хуже, если шум поднимется после совершения Бойеттом нового преступления. Тогда под огнем критики окажется окружной прокурор, который будет вынужден занять куда более жесткую позицию.
Кит и Дана обменялись взглядами, полными сомнения. Это был их первый визит к адвокату, и они надеялись, что последний.
— Послушайте, мистер Лэйерд, — сказал Кит, — я не хочу жить в страхе. Я признаю свою вину и готов понести наказание. У нас очень простой вопрос: что мы сейчас должны сделать?
— Дайте мне несколько часов для разговора с окружным прокурором. Если он согласится, мы быстро заключим сделку и закроем вопрос. При определенной доле везения о вашей связи с Бойеттом никто не узнает.
— И как быстро все это может решиться?
Лэйерд снова пожал плечами.
— Думаю, на этой неделе.
— И вы обещаете, что моего мужа не посадят? — умоляюще спросила Дана.
— Обещать я ничего не могу, но заключение крайне маловероятно. Давайте встретимся завтра утром.
Кит и Дана сели в машину возле офиса Лэйерда, но уехали не сразу. Какое-то время они молча сидели, разглядывая стену здания.
— Не могу поверить, что мы находимся здесь, обсуждаем твое признание и волнуемся, как бы тебя не посадили в тюрьму, — сказала она.
— Потрясающе, верно? Мне нравится!
— Что?
— Должен признаться, Дана, что если не принимать в расчет наш медовый месяц, то эта неделя была самой интересной в моей жизни.
— Да ты с ума сошел! Похоже, общение с Бойеттом не прошло для тебя даром.
— Да, я уже начинаю по нему скучать.
— Поехали, Кит. Мне не нравятся твои шутки.
Сообщалось, что губернатор целиком поглощен работой над бюджетом штата, поэтому для комментариев по делу Драмма у него не было времени, тем более что, по его мнению, дело уже закрыто.
На самом деле Ньютон заперся в кабинете с Уэйном и Барри, и все трое, страдая от головной боли, глотали таблетки ибупрофена и пытались решить, что делать дальше. Репортеры терпеливо ждали у здания. Они засняли отъезд Ньютона из дома в сопровождении охраны в полвосьмого утра и его прибытие на работу, будто это само по себе уже являлось новостью. В офисе телефоны разрывались от звонков, толкались люди, сотрудники не успевали разбирать приходившие письма и даже посылки.
— Творится какое-то безумие, — начал Барри, — и с каждой минутой становится все хуже. Вчера тридцать две газеты по всей стране опубликовали о нас редакционные статьи, сегодня утром это сделали еще семнадцать. Скоро не останется ни одной, не бросившей бы в нас камень. Бесконечные шоу по кабельным каналам — десятки экспертов выступают с советами, как быть дальше.
— И как же нам поступить? — спросил губернатор.
— Ввести мораторий. Отказаться от казни или, по меньшей мере, изучать этот вопрос до скончания века.
— Что говорят опросы общественного мнения?
— Что мы в полном дерьме, однако делать окончательные выводы еще рано. Надо выждать несколько дней — пусть скандал хоть немного уляжется, тогда можно будет снова показаться на людях. Думаю, мы потеряем несколько процентов голосов, но не меньше шестидесяти пяти процентов избирателей наверняка за смертную казнь. А твое мнение, Уэйн?
Уолкотт возился с ноутбуком, но внимательно слушал.
— Мое любимое число по-прежнему шестьдесят девять!
— Я выбираю ровно посередине — шестьдесят семь. Все согласны?
Барри и Уэйн быстро подняли вверх большие пальцы в знак одобрения, заключая стандартное пари со ставкой в сотню долларов.
Губернатор уже в который раз подошел к любимому окну, но ничего не увидел.
— Я должен с кем-то поговорить. Отказ от встречи с прессой может быть расценен как то, что я прячусь.
— Но ведь так и есть! — сказал Барри.
— Найдите мне для интервью журналиста, которому можно доверять.
— Пару часов назад я разговаривал с Чаком Монахендом — он будет счастлив взять интервью. Он безобиден и набирает популярность.
— Он пришлет вопросы заранее?
— Конечно, он готов на все!
— Мне это нравится. Уэйн?
Уолкотт хрустнул пальцами с такой силой, будто собирался их сломать.
— Я против спешки. Что за пожар? Да, рейтинг пошел вниз, но это ничего не значит. Давайте лучше подумаем, где мы окажемся через неделю.
— Надеюсь, в этом самом кабинете, — ответил Барри. — Будем так же мучительно решать, что делать дальше.
— Но это такая возможность! — вступил губернатор. — Неужели мы ею не воспользуемся?
— Пусть страсти немного остынут, — заметил Уэйн. — Сейчас в глазах избирателей ты выглядишь не лучшим образом, и исправить ситуацию не в наших силах. Нам нужно выиграть время. Предлагаю залечь на дно и вести себя как можно тише. Пусть пресса попляшет на костях Коффи, полиции и апелляционного суда. Пусть пройдет месяц. Нам будет трудно, но часы все равно не перестанут тикать.
— Тогда предлагаю поехать в Фокс, — сказал Барри.
— Это не выход, — возразил Уэйн. — Думаю, надо поехать с торговой миссией в Китай дней на десять. Исследовать зарубежные рынки для техасской продукции, создать новые рабочие места для жителей штата.