С кем Павел виделся? Последние месяцы лишь с ним, Шутиным, да с посетителями «Ивушки», так называется кафе, в котором Павел бывал ежедневно. Почему именно «Ивушка»? Дело в том, что летом клубные рестораны журналистов, писателей по вечерам закрыты, а где-то надо перекусить, вот Ветров и облюбовал кафе. С Перовыми Павел последние месяцы не встречался. С Ириной тоже по вполне понятным причинам, она любит мужа, разговоры о нем, видимо, даже терпеливому Павлу осточертели.
– А с Олегом?
– Перов и Ветров последние годы были очень близки. Странная дружба, – ответил Шутин. – Павел порой помогал Олегу, их объединяло спортивное прошлое. Но в этом году Павел заметно охладел к Перову, примерно с весны они перестали встречаться. Нет, никакой ссоры не произошло, перестали, и все. Павел вообще обращался с людьми просто: нужен, интересен – иди сюда, каждый день звонки, встречи; не нужен, не интересен – извини, занят, словно взял карандаш и вычеркнул из списка знакомых. Я знаю таких случаев множество. Олег Перов не одинок, а тут еще Ирина. Нет, Павел не был влюбчив, скорее наоборот. С женщинами, как и во всех остальных делах и взаимоотношениях, он был рационален и рассудочен. Поменьше слюней и эмоций, говорил он.
Рационален и рассудочен, думал Лева, и написал завещание за пять дней до смерти. Да, он и здесь не ошибся и рассчитал все правильно. Он знал о смертельной опасности, знал, однако никому ничего не сказал, даже друг детства, видевший его почти ежедневно, не почувствовал его страха, хотя бы нервозности. Все так, друг детства говорит правду. А если нет?
Гуров и Шутин не заметили, как дошли до Калининского, свернули направо и вскоре очутились у входа в кафе «Ивушка».
– Следственный эксперимент? – Шутин остановился у дверей и посмотрел насмешливо и презрительно. – Вы нарочно привели меня к этим дверям?
– Нарочно, конечно, нарочно, – зло зашептал Лева и подтолкнул Шутина к кафе. – Следственный эксперимент – это совсем иное, а вы знаете, что гвоздь, только не знаете, от какой стенки. – Он не давал Шутину опомниться, усадил за свободный столик и продолжал: – Вам пятый десяток, Евгений Семенович, а задираетесь, будто мальчишка. Всем вам чудится, что вас подловить или обидеть кто хочет. Не знаю я, ничего я о вашем покойном друге не знаю, вот и танцую от печки. Ветров регулярно бывал здесь, и я хочу посидеть, посмотреть, на что он смотрел, понять, почему он ходил сюда, а не в другое место. – Лева взглянул на Шутина открыто, радуясь, что можно говорить правду.
– Дайте, пожалуйста, «Яву», – примирительно сказал Шутин. – Только кафе за эти дни переделали, стойки не было. Свет изменили, шторы другие. – Он встал, подошел к стойке бара, заднюю стенку его заставили разнокалиберными бутылками с экзотическими этикетками.
Шутин облокотился на стойку и улыбнулся молоденькой барменше. Она подошла и взглянула вопросительно.
– Реконструкция? – Он кивнул на бар и зашторенные окна.
Барменша протянула руку под стойку и, видимо, включила проигрыватель, так как заиграла музыка.
– Да, навели, наконец, порядок. – Девушка улыбнулась доверчиво и продолжала: – Вы представляете, приходили сюда и часами пили чашку кофе. – Она осмотрела замшевый пиджак посетителя и взглядом дала понять, что его-то, конечно, в подобном грехе не обвиняет.
Шутин согласно кивнул и повернулся к залу. Действительно, здесь все переменилось, в первую очередь публика, казалось, посетители враз помолодели, переоделись в джинсы и отпустили волосы.
– Да, модненько и пахнет деньгами, – сказал Шутин.
– Конечно, мы стали торговать, – поддержала его барменша. – Вы представляете, целый вечер с чашкой кофе.
– Ужасно. – Шутин вернулся к Леве. – Что-нибудь выпьете?
– Я на работе, – ответил Лева. – Мне еще нужно на Петровку.
Если не знаешь, что сказать, говори правду, считал Лева, и такое правило его еще ни разу не подводило. Так и сейчас, Шутин воспринял его слова как должное. Работа есть работа, все ясно, и спорить не приходится.
Лева поехал на Петровку, отвез два окурка от «Явы», которые прихватил из кафе. Утром участковый, выполнявший поручение Левы, сообщил, что Евгений Шутин в ночь, когда неизвестный посетил квартиру Ветрова, вернулся домой лишь под утро. Соседка Ветрова по лестничной площадке рассказала, что, когда покойный отсутствовал, ездил в командировки, в его квартире жил Евгений Шутин. Следовательно, ключи у него были. К полудню позвонили из лаборатории и сказали, что категорического заключения пять не могут, но вполне возможно, курил в обоих случаях один и тот же человек, так как на фильтрах остаются следы крови.
Когда пять лет назад Олег Перов встретил этого внимательного и любезного Семена Семеновича, молодоженам, безусловно, повезло. Через два дня в квартире появился лысый человек с грустными глазами и блокнотом в руках. Оказалось, что это художник по интерьеру, которого прислал Семен Семенович. Художник расхаживал по квартире, а Ирина, притаившись на кухне за холодильником, испуганно наблюдала за человеком, который, представившись, сказал, что сейчас нарисует квартирку люкс. И он нарисовал. Ирина, ничего не понимая, выслушала его объяснения к эскизам. На следующий день в квартире появились рабочие, кафель в ванной и туалете подняли до потолка, начали перекрашивать стены и потолок, в будущей гостиной и в спальне обклеивать стены ситцем. В кухне появились деревянный стол и лавки, такого же цвета полки, холодильник увезли, вместо него притащили другой.
Ирина растерянно ходила по квартире, каждый раз вздрагивая, когда ее называли хозяйкой и спрашивали, нравится ли ей колер или какой высоты положить плитку в кухне. Ирина лишь согласно кивала и с нетерпением ждала возвращения с работы Олега. Он приходил шумный и уверенный, наполнял квартиру весельем. Он словно знал, что все так и произойдет, появится кто-то, в данном случае Семен Семенович, легко и красиво разрешит все проблемы быта. В решении таких проблем Семен Семенович был класснее Хоттабыча. Он ничего не путал, мог достать все, что вы хотите, и еще то, что вам не могло прийти в голову.
Когда фронт работ развернулся, Олег взял Семена Семеновича под руку, вывел на лестничную площадку и спросил, сколько все это будет стоить. «Сейчас сказать трудно, – ответил тот, – а сколько у тебя есть?» Узнав, что есть тысяча с небольшим, Семен Семенович вздохнул, пригладил и без того идеально приглаженные седые волосы, признал несерьезность данной суммы и предложил взаймы. «Олег, дом строят один раз, и женятся один раз, если ты мужчина, а не вертопрах». Олег согласился, не возражал, однако денег у него от этого больше не стало. «Составляй смету, я не могу подписываться втемную, в жизни не занимал и много одалживать не стану», – объяснил Олег своему новому приятелю. «Можно уложиться в три тысячи», – сказал после долгих подсчетов Семен Семенович. «Значит, я буду должен около двух, – рассудил Олег, – кабала на полтора-два года». Он посмотрел на Ирину, перехватил ее восторженный взгляд и согласился.
Когда отделочные работы были закончены и оставалось только завезти мебель, у Перовых появились Ветров и Шутин. Последний реагировал на происходящее восторженно, кричал, что все правильно, никогда не надо себя делить, необходимо верить в свою звезду. Павел походил по квартире, молча кивая, выслушивал объяснения Ирины, затем отвел Олега в сторону и, болезненно поморщившись, спросил, зачем, мол, ты все это затеял. Прервав путаные объяснения Олега, Павел предложил взаймы. Олег отказался.