– Мне не терпится услышать самое главное.
– К нему-то я и веду. Первая из фирм – «Скалли энд Першинг», вторая – «Эйджи, По энд Иппс».
– Больше известная как «ЭПИ».
– Именно так.
– Меня приглашали в нее на собеседование.
– И тоже предложили работу?
– Мне казалось, вы все знаете.
– Только самое необходимое.
– Там мне не понравилось.
– Умница! Теперь у тебя появились причины не любить эту фирму еще больше.
Пройдя в ванную комнату, Кайл плеснул в лицо холодной водой, после чего долго смотрел на свое отражение в зеркале. «Держись, – твердил он себе, – забудь об усталости и страхе. Попробуй смириться с тем, что грядет. Попытайся растянуть время и, может, сбить Райта с толку».
Макэвой возвратился в номер, сел напротив Бенни.
– Где вы нашли видео?
– Кайл, Кайл, что за неразумная трата времени!
– Если запись продемонстрируют в суде, то владелец сотового телефона будет обязан дать показания. В тот момент вы уже не сможете сохранить его имя в тайне. Ему об этом известно? Вы ему это объяснили? Он наверняка из братства «Бета». Готов побиться об заклад, что он откажется давать показания в суде.
– В суде? Ты все же намерен довести дело до суда? Процесс чреват обвинительным вердиктом присяжных, а это тюрьма. Тюрьма – не лучшее место для благоразумного молодого белого человека, которого признали виновным в изнасиловании.
– Уверен, Илейн не захочет настаивать на иске.
– Напрасно. Ей нужны деньги. Если она сможет выбить их из Бакстера Тейта, а также понемножку из тебя и двоих других, то пойдет на все. Уж поверь мне, Кайл.
– Я не доверил бы вам свое грязное белье.
– Достаточно оскорблений. Мы отправимся к ее адвокату и подробнейшим образом растолкуем, что, когда и как необходимо сделать. А может, и не отправимся. Может, мы сольем отредактированную версию записи в Интернет. Вырежем эпизод с изнасилованием, чтобы желающие полюбовались обычной студенческой вечеринкой. Что помешает нам послать видео по электронной почте твоим друзьям, родителям, будущему работодателю? Посмотрим на их реакцию. Чуть позже к сокращенной версии добавятся детали, в том числе и сцена на софе. Когда их увидит Илейн, твое лицо появится на первых страницах самых популярных газет.
Челюсть Макэвоя отвисла, плечи опустились. Ответить на такую тираду ему было нечего. Грудь обожгло болью, как от выстрела. Бездушный мистер Райт представлял интересы группы неизвестных людей, обладавших неограниченными ресурсами и твердой решимостью добиться своего. Для таких чужая жизнь не стоит и цента. Они запросто пойдут на убийство.
Как бы читая его мысли, Бенни Райт подался вперед и сказал:
– Мы не бойскауты, Кайл. Мне уже надоели твои капризы. Я здесь не для того, чтобы вести переговоры, мое дело – отдавать приказы. Либо ты подчиняешься, либо я звоню своим парням и они уничтожат тебя.
– Вы мне омерзительны.
– Пусть так. Но я лишь выполняю свою работу.
– Довольно подлая работенка.
– Что ж, давай поговорим о твоей.
– Я не для того заканчиваю юридическую школу, чтобы стать шпионом.
– Лучше не называть это шпионажем, Кайл.
– А как это лучше назвать, Бенни?
– Пересылкой информации.
– Опять чушь! Это самый настоящий шпионаж.
– Меня не волнует, какое ты подберешь определение.
– Что за информация вам нужна?
– Как только иск будет предъявлен, суду потребуется миллион документов. Или десять миллионов – кто знает? Множество бумаг и ничуть не меньше секретов. По нашим предположениям, каждая фирма закрепит за иском около пятидесяти юристов – скажем, с десяток партнеров, а остальных наберут из сотрудников. Поскольку ты попадешь в секцию судебных разбирательств, значит, получишь доступ к огромному массиву бумаг.
– В «Скалли энд Першинг» наверняка мощная система безопасности.
– Мы знаем это, но наши специалисты лучше, чем у «Скалли». По данному вопросу ими написан целый труд, Кайл.
– Не сомневаюсь. Могу я спросить, вокруг чего идет борьба двух компаний?
– Промышленные секреты. Военные технологии.
– Замечательно. У этих компаний должны быть имена.
– Просмотри список «Форчун 500». [5] Позже я предоставлю тебе более подробные сведения.
– Другими словами, вы решили стать неотъемлемой частью моей жизни?
– Можешь считать меня своим поводырем. Нам предстоит провести вместе очень много времени.
– В таком случае я устраняюсь. Хотите стрелять – стреляйте. Я не буду шпионить и красть чужие секреты. В тот момент, когда выйду из фирмы с документом или диском, который не должен иметь на руках, и передам его вам или любому другому лицу, я преступлю закон и нарушу правила профессиональной этики. Меня навсегда лишат возможности заниматься юридической деятельностью.
– Только если тебя поймают.
– Поймают.
– Нет. Для этого мы слишком умны, Кайл. В подобных вопросах у нас накоплен богатый опыт. Бизнес есть бизнес.
– Ваша фирма специализируется на кражах документов?
– Точнее, на корпоративном шпионаже. Мы заняты этим давно и делаем свое дело хорошо.
– Тогда попробуйте шантажировать кого-нибудь другого.
– Нет, Кайл. Наш выбор – ты. Подумай! Тебе предлагают работу, о которой ты мечтал, причем за неприлично большие деньги. Плюс острые ощущения от жизни в огромном городе. Три-четыре года ты будешь уставать до полусмерти, но оклад того стоит. К своему тридцатому дню рождения ты превратишься в старшего сотрудника с четырьмястами тысячами долларов в год. Уютная квартира в Сохо. Часть дома в Хэмптоне, «порше», круг преуспевающих друзей, которые не уступают тебе ни в чем. Рано или поздно надоевшая всем тяжба будет завершена, и мы исчезнем с твоего горизонта. Истечет срок давности. Где видеозапись? Она предана забвению. В тридцать два или тридцать три года правление фирмы попросит тебя оказать ей честь и стать партнером. Ты станешь получать уже миллион или два ежегодно. Вершина успеха, и вся жизнь – впереди! И никто ничего не узнает об имевшей место пересылке информации.
Исподволь давившая затылок боль усилилась и острой иглой пронзила голову. Кайл растянулся на кровати, обеими руками массируя виски. Он прикрыл глаза и в слепящей тьме выговорил:
– Послушайте, мистер Райт. Мораль и этика вас не заботят, я знаю. Но мне они далеко не безразличны. Как я смогу наслаждаться жизнью, если предам интересы своей фирмы и ее клиентов? Самое ценное, что есть у юриста, – это доверие. Так учил меня отец, когда я был еще ребенком.