В кабинет проскользнула секретарша, и Патрон понял, что раз не позвонила, а явилась, значит, ей отстегнули солидно. Он допил из стакана, улыбнулся поощрительно – человек должен брать, иначе дурак, а кому дураки нужны?
– Патрон, там человек, – секретарша забрала пустой стакан, отряхнула душистой ручкой лацканы пиджака, – ему состав цемента полагается.
– Людочка, ты меня знаешь, – хохотнул Патрон, – я человек справедливый, если кому что полагается, пусть берет. Я же ему подписал.
– Подпись есть, цемента нет, – секретарша не уходила.
– А с этим вопросом к смежникам…
– Константин Васильевич, смилостивитесь, жалко человека, не ради себя мается.
– Не ради себя?
– Не ради.
– Тогда зови, – Патрон кивнул. – И чайку, чайку мне, пожалуйста.
* * *
Со времени последней встречи Лебедева с Гуровым прошло двое суток. Юрий Петрович ел, пил, даже спал, но не ощущал, что ест и пьет, и день не очень отличался от ночи.
В своей жизни ему частенько приходилось употреблять «попал между двух огней», но лишь теперь, когда Юрий Петрович оказался действительно между двух огней, он понял, что это такое на самом деле.
Когда Гуров в конце разговора сказал, что, мол, он человек, нуждающийся во многом, и от взятки не откажется, Лебедев, словно малый ребенок, схватил протянутую конфетку и закричал: «Назовите сумму!» Сыщик улыбнулся и ответил, что в данный момент ему нужны не деньги, а человек.
Конечно, больше всего Гурову был нужен Патрон. Но, во-первых, сыщик понимал, что шефа Лебедев сдать побоится, во-вторых, Гуров уже дал понять, что Патрон ему известен. Гуров прямо сказал:
– Мне нужен Леонид Ильич Силин, по кличке Эффенди.
Лебедев облегченно вздохнул и ответил:
– Я даже понятия не имею, где он находится.
– А я знаю и подскажу, как его найти. Вы встретитесь с Эффенди, решите свои вопросы и спокойно расстанетесь. Эффенди – убийца, он находится во всесоюзном розыске, когда он будет арестован, на вас не упадет даже тень подозрения. С выполнением моего задания не торопитесь, я даю вам два-три дня.
– Задание, – пробормотал Лебедев. – Я уже получаю и выполняю задания милиции.
– Если Патрон узнает о вашем увлечении эпистолярным жанром, то застрелит вас именно Эффенди.
– Мне никто не скажет, как его найти.
– Скажут, даже попросят, чтобы вы с ним встретились. Вы немножко поупрямьтесь, встречаться с убийцей опасно, но потом согласитесь, – сказал Гуров и объяснил, что необходимо предпринять, чтобы данная встреча состоялась.
И, вот уже двое суток Лебедев чего-то ест, чего-то пьет, ночью дремлет, днем проснуться не может, ходит, разговаривает, порой забывает, зачем человеку позвонил и какие между ними дела. И если это жизнь, то что такое смерть?
Сегодня впервые за многие годы Юрий Петрович не побрился, даже не почистил зубы. Надев халат, он отправился на кухню подогреть вчерашний кофе. Когда раздался звонок, Лебедев даже не вздрогнул, он уже ничего не боялся, ему было все безразлично. Не заглянув в глазок, не спросив, кто, Юрий Петрович отпер замок и распахнул дверь. Пахнув на хозяина дорогим одеколоном, в квартиру вошел Руслан Волин.
– Привет, старина! – Волин снял плащ, хлопнул Юрия Петровича по вялому плечу. – Ты никак приболел? Не ко времени, дел много. Не ко времени… Почему мы так говорим? Разве болезнь бывает ко времени? Ты уж извини, я разуваться не буду.
Референт тщательно вытер ноги, болтая без умолку, он присматривался к хозяину.
– Ты зачем явился? – Лебедев запахнул халат, подпоясался. – Мы ведь договорились…
– Вот это да! – Волин взял с серванта бронзовую статуэтку, тут же поставил на место. – Я дал человеку взаймы колоссальные деньги, валюту и не могу зайти на чашку кофе? Да нет у твоего дома никого, у МУРа своих забот… Генералов убивают! За что им, бездельникам, платят! Хотя им и не платят, выделяют прожиточный минимум, чтобы с голоду не умерли…
У Референта было хорошее настроение, рано утром нашли наконец Олега Веселова, который два дня назад неожиданно пропал. Референт порядком испугался: а что если Гуров понял, кто держал его во время убийства Потапова? Сыщик мог сообщить в МУР, а там ничего не стоило спортсмена арестовать. Оказалось все проще: Веселов, которого, естественно, не ознакомили со сценарием убийства, неожиданным для него поворотом событий – уничтожением генерала – был буквально деморализован. В таком количестве мускулатуры для характера и воли не осталось места. Малый спрятался у какой-то девки и пил без просыпу. Сегодня его наконец отыскали и увезли в баню, теперь приводит в порядок: спортсмен мог понадобиться, и скоро.
Руслан Алексеевич, молодой и уверенный, в элегантном костюме, сшитом за пределами социализма, расхаживал по квартире Лебедева и нравоучительно выговаривал:
– Возьми себя в руки, работай. Ты брякнул Патрону, что Корпорация располагает полуторамиллиардным бюджетом… я твои слова подтвердил. Но ведь эти деньги, хотя и существуют, не замыкаются только на нас. Кроме того, как минимум половина находится в деле, до четверти нам не дотянуться, юг и Средняя Азия отваливаются, о Прибалтике и говорить нечего. Конечно, они нам дадут, но нужно установить связь, договориться о порядке транспортировки в одно место и так далее…
– В Москву? – спросил Лебедев.
– Совсем плохой? – ответил Референт. – Думаю, Ростов.
– Княжинский?
– Тебе виднее. Ты только предупреди, мы курьеров рассылать не будем. Времени нет. Проблему транспортировки, охраны и все прочее пусть решают сами на местах.
– А что я могу обещать?
– Валюту. Один к тридцати.
Юрий Петрович вспомнил Гурова, его утверждение, что к Лебедеву придут и еще просить будут.
– И как, Руслан, ты все это представляешь практически? Если банк в Ростове, если Княжинский, то необходима группа боевиков. И руководитель. Это я, что ли? – Лебедев взял себя за атласные отвороты халата. – Я? Я могу переговорить с доверенными лицами. Часть людей вашим предложением заинтересуется. Принимать, охранять, кое-кого припугнуть, возможно и…
– Возможно и… – перебил Референт. – Я передаю тебе Эффенди. Всю техническую сторону дела он возьмет на себя.
– С Эффенди никаких дел я иметь не буду! – Лебедев вновь вспомнил Гурова, в памяти всплыли его глаза, голубые и почему-то всегда насмешливые.
– А кто тебя спрашивает, будешь или не будешь? Я тебе назову время и место, вы встретитесь и все обсудите. Приказ не мой, и не мне его отменять.
Денис работал у Волина шофером, держался спокойно, уверенно, пошучивал, что не мешает обзавестись курткой с золотым шитьем. Что подполковник живет у него, Денис не скрывал, сухо объяснил, что человек вылетел из седла, а он, Денис Сергачев, раненых на земле не оставляет. А Гуров парень отличный: в свое время ему очень помог, пусть живет, если хочет.