Если Рогожин с улицы свернет, я его через несколько секунд потеряю, подумал сыщик, выскакивая из машины и доставая удостоверение.
– Ребята, свои. Я полковник милиции, дайте проехать, тороплюсь! – Гуров одной рукой прикрыл глаза от слепящего света фонаря, другой протягивал удостоверение.
«Почему из газика вышли трое?» – подумал сыщик. Патрульная машина. Почему двое в штатском? Он ощутил знакомое чувство опасности, но не мог переключиться с уходящего Рогожина на окружающих его мужчин.
– Извините, – спокойно сказал лейтенант, взял удостоверение, – коли действительно свой, сейчас поедете. Техпаспорт, права, пожалуйста.
– Я тороплюсь, лейтенант.
– Вы торопитесь, это понятно, – добродушно ответил лейтенант. – А у нас заявление об угоне, – он мазнул лучом фонаря по номеру «Жигулей». – А угонять машины не дозволено ни полковникам, ни маршалам.
Гуров понял, что Рогожин ушел, что перед ним ломают комедию и придется ехать в управление, объясняться с генералом. Сыщик ощущал опасность нервами, кожей, всем нутром, но сознательно гнал ее прочь. Машина, мундир… Главное, генерал звонил Орлову, говорил с ним. Они не посмеют тронуть меня.
Если бы Гуров напал первым, то, вероятно, сумел бы вырваться, но самоуверенность подвела, он промедлил. Один из штатских оказался у сыщика за спиной, чего последний в подобной ситуации позволить не мог, понял, пригнулся, рванул в сторону, но опоздал. Штатский ударил рукояткой пистолета, целил в затылок, но так как сыщик дернулся, удар пришелся сбоку, чуть выше уха. Он мог бы устоять, но понял, что несколько секунд все равно не боец, и тяжело рухнул на асфальт.
– Отпрыгался, – усмехнулся лейтенант.
– Надень на него браслеты, – сказал штатский, который ударил.
Судя по тону и по тому, что ударил именно он, сыщик понял, что говорит старший.
– Чего возиться? Пришьем, закинем, доставим, – возразил третий.
Можно ударить по ногам, одного я вырублю сразу, но, если они готовы стрелять, я не успею, подумал сыщик, застонал и завалился на спину. Сделал он это для того, чтобы наручники надели спереди, а не завернули руки.
– Мудак, ты слышал? Надень браслеты. Ты тут палить собрался? Завтра здесь от московских сыскарей не протолкнешься. Где нашли? Что? Как? Все облазят, всех расспросят.
Сыщик лежал неподвижно, почувствовал, как кисти сжал металл, как быстрые руки шарят по карманам, вытаскивают из подмышки пистолет.
– Вот это пушка!
– Надо отсюда подаваться, очухается, заорет!
– Добавим, – усмехнулся старший. – Кто и увидит, подумает, с пьяным возимся. Дай подумать, куда его отвезти и прикончить. Мы должны место подходящее определить, где нашли, следы оставить, мы это место знаешь сколько раз будем показывать? Сколько раз придется объяснять, как сами туда топали.
– Товарищ капитан, – лейтенант поперхнулся. – Я не понял, вы что же, собираетесь его убить?
– Не «вы», а «мы»! Ты совсем сопливый, лейтенант.
– Генерал приказал задержать и доставить, – голос у лейтенанта сел. – Я убивать не согласен. Я никогда, тем более своего!
– Заткнись, ты уже по уши в этом дерьме. Тебя дважды видели в гостинице.
– Капитан, капитан! Они найдут десяток свидетелей, которые видели, что мы разыскиваем полковника! Витька сидел на телеграфе. Они выяснят, что мы прослушивали его разговоры. И мы привозим его мертвым! Нам петля! Я лично не хочу!
– А я к бабе в постель хочу! Хватайте его, волоките в газон!
– Не буду, под вышку не пойду! – настаивал лейтенант. Сыщик чуть приоткрыл глаза, увидел, как старший схватил лейтенанта за грудки.
– Стой, сука! Какая вышка? Ты что, малый, умнее всех?
– Так свидетели есть…
– Свидетели чего? – зашептал старший. – Люди видели, как мы мечемся по городу, разыскиваем дорогого гостя, уберечь желаем! На телефоне человека держим, может, дорогой полковник в Москву захочет позвонить, мы его засечем, перехватим и защитим. Генерал его к себе приглашает, а он, упрямый, в чужом городе, где сегодня бандит на бандите, героя изображает! Ну, не успели. Ну, виноваты! Ты понял, щенок? Гостиница, телеграф, все, кто нас видел, это наши свидетели! Наши!
Гуров застонал, перекатился на живот, встал на колени, тяжело выдохнул и сказал:
– Вы что, ребята? Я сам пойду, вот поднимусь и пойду.
– Конечно, пойдешь! – старший схватил Гурова под мышки, поставил на ноги. – Ты чуешь, какая у меня рука? Не наводи на грех, волокись в машину, поедем к генералу.
– Поедем, поедем, – бормотал Гуров, скованные руки сунул за пояс, нащупал теплую рукоятку «беретты», которую ему привез Юдин.
– Хилый ты мужик, – сказал миролюбиво старший, он решил вывезти жертву на место предполагаемого убийства без эксцессов. – Я и ударил-то вполруки, а ты уже чуть живой. Ты уж на меня генералу не жалуйся…
– Свои люди, сочтемся! – Гуров пружинисто выпрямился, выхватил пистолет, выстрелил старшему в лицо, мгновенно выстрелил в голову второго штатского, направил пистолет на опешившего лейтенанта. – Спокойно, лейтенант. Я слышал, что вы были против убийства, и обязательно подтвержу это руководству.
Сыщик говорил быстро, четко выговаривая слова, требовалось успокоить лейтенанта, который ошарашенно смотрел на скорчившиеся тела оперативников.
– Возьми из кармана этого ключ, – Гуров ударил штатского, который надевал наручники, ногой в живот, – сними железки! Быстро!
Лейтенант смотрел на пистолет, шарил в карманах своего содельника вслепую.
– Спокойно, лейтенант, спокойно, я без нужды не выстрелю, соберись, смотри на свои руки, а не в дырку пистолета, – говорил сыщик, внимательно наблюдая за старшим, так как понятия не имел о силе парализующего газа, которым были заряжены патроны «беретты».
Но лейтенант действовать спокойно и обстоятельно не мог, дрожащими руками шарил по карманам.
– В заднем брючном проверь, – приказал Гуров, увидев, что старший пытается подняться.
Сыщик хотел выстрелить вторично, передумал, шагнул и ударил ногой в голову.
– Я ничего не скажу генералу.
– Нашел! Я нашел ключи, товарищ полковник! – радостно воскликнул лейтенант.
– Стоп! Опусти руки! Подойди! – командовал сыщик, понимая, что лейтенант на сопротивление не способен, но рисковать не хотел.
Лейтенант встал по стойке смирно. Гуров уперся пистолетом ему в грудь.
– Сними наручники!
Сыщик забрал у лейтенанта его пистолет Макарова, дослал патрон, газовую пукалку убрал в карман. Заморская игрушка сработала отлично, но все равно увереннее себя чувствуешь, когда в руке боевое оружие.
– Теперь соедини руки этих людей, защелкни наручники и отойди на два шага.