– Все узнаете на месте, вы же ничем не рискуете, получаете в Москве паспорт с необходимыми визами, билет на самолет туда и обратно, двести марок в сутки на жизнь в Гамбурге. Если предложенные условия вас не устраивают, вы возвращаетесь в Москву.
Олег задумался. В конце концов, немчура прав, если дело не понравится, – риск велик, а деньги небольшие, развернусь на сто восемьдесят – и привет. Но он не хотел уступать, так как понимал, что подобный разговор неотвратимо возобновится в Гамбурге, и необходимо поставить все на свои места, немцы должны понять, с кем имеют дело, и придется раскошелиться. Видно, этот здоровяк ничего не решает, выполняет полученные инструкции, а немцы народ дисциплинированный, и его с указанного пути не свернешь. Олег решил пойти на компромисс и сказал:
– Последнее слово, не согласитесь, я ухожу, ищите другого. Вы мне выплачиваете аванс – сто тысяч марок.
– Сорок, но в Москве, по кредитной карточке в вашей деревне мне марки не получить.
– Шестьдесят.
– Пятьдесят.
– Для вас копейки, для меня деньги. Ну хрен с вами, пятьдесят тысяч, но в Москве, до посадки в самолет.
– Согласен. – Дитер кивнул. – Обсудим второстепенные детали.
Зазвонил телефон, Гуров снял трубку:
– Слушаю.
– Майор, ТТ и Академик час двенадцать минут провели в «Алмазе», – доложил Василий.
– Машину сменил?
– Сменил, как и приказали, наблюдаю майора, сейчас он вернулся в отделение.
– Плохие новости тоже ценная информация. – Гуров помолчал, взглянул на Нину, решая, что следует при ней говорить, а от чего воздержаться. – Машину спрячь и на такси подъезжай, будем думать.
Нина резко села и язвительно спросила:
– А как вы мне билет на самолет возьмете, ведь у меня нет паспорта?
– Мне поверят на честное слово.
– И на кой черт вы тащите меня в Москву? Довезите до аэропорта, а когда вы с Олегом пойдете к трапу, я уже ничего успеть не могу.
– Я ваших возможностей не знаю, – думая явно о другом, ответил Гуров. – Вам сейчас в любом случае оставаться нельзя, убьют…
– Меня? – Нина встала. – Кто посмеет поднять на меня руку?
– Тимофей Тимофеевич, и рука у него не дрогнет.
– Я считала вас умным.
– Людям свойственно ошибаться, пусть каждый останется при своем мнении. Сменим тему, скажите, Нина, ваш парень, этот Олег Сергеев, он случайно не того? – Гуров покрутил пальцем у виска.
Нина долго не отвечала, взяла со стола сигарету, закурила.
– Не знаю, почему спрашиваете?
– Он в Мюнхене ребенка из автомата расстрелял.
– Олег патологический убийца, факт. – Нина говорила о человеке так, словно он не ее любовник и партнер по кровавому бизнесу, а человек абсолютно посторонний.
Сыщика подмывало спросить, мол, мадам, а вы давно показывались психиатру и себя считаете вполне нормальной?
– А почему вы решили, что Тимоша способен меня убить? – Нина сильно затянулась, чуть не обожгла пальцы.
– Он только что переговорил с человеком, который ему прочистил мозги. Ведь пусть и в ограниченном количестве, однако у вашего Тимоши мозги имеются?
– У него мозги заменяет чутье. – Нина погасила сигарету. – Я вам не верю, запугиваете, добиваетесь, чтобы я не дергалась.
– Возможно. – Сыщик пожал плечами, услышал на лестнице шаги и открыл дверь.
Дитер жестом пригласил Гурова выйти, сам перешагнул порог, закрыл дверь, остался с Ниной в комнате.
– Столько отличных мужиков, и ни один не хватает за трусики, первый случай в моей жизни.
Дитер покраснел и отвернулся.
Гуров сбежал вниз, увидел Олега, не поздоровался, лишь кивнул, сказал скрипуче, несколько недовольно:
– С немцем вы договорились, теперь меня выслушайте. – Сыщику не пришлось изображать равнодушие, от злости и омерзения без всякой команды лицо затвердело, превратилось в маску. – Мы улетаем сегодня, вы завтра, ночью я вам позвоню.
– Запишите телефон. – Олег смотрел на каменнолицего мужика с любопытством, не понимая, как получается, что человек смотрит прямо в глаза, а взглядом не встречается.
Убийца не знал, что любой оперативник владеет этим приемом, тем более что последний прост на удивление.
– У меня ваш телефон имеется.
– Узнаю Нину. – Олег рассмеялся, хотя чувствовал непривычную скованность. – Кстати, я хотел бы ее видеть.
– Нежелательно.
– А мне очень даже…
– Я сказал, – перебил Гуров. – Если я ночью не позвоню, не вылетайте.
Олег от такой откровенной грубости смешался, взглянул на Гурова прищурившись, как бы прицеливаясь, представил, как, получив пулю в живот, тот сломается пополам, начнет валиться вперед, рассмеялся и спросил:
– Значит, уговор не окончательный, могут произойти коррективы.
– Договор окончательный, я вам кое-что поясню, во избежание недоразумений. У нас с местными авторитетами произошла небольшая размолвка. – Гуров сделал паузу, подбирая наиболее точные слова. – К вам она никаким краем. Люди глупы, провинциалы вдвойне. Они попытаются нас остановить. Вы дорого стоите, я обязан вас беречь. Иначе мы бы вылетели вместе. Впрочем, – полковник оскалился в улыбке, – вы ведь отлично стреляете, может, хотите принять участие?
– Я не мушкетер и терпеть не могу дуэли. – Собственный ответ Олегу понравился, он довольно хохотнул.
– Тогда быстренько убирайтесь, дуэль начнется без бросания перчаток. Ночью позвоню.
– Я вижу, вы герой. – Олег вышел на крыльцо, прикрыл за собой дверь и продолжил: – Тут палить готов до упаду, а ликвиднуть человека, так кишка тонка, легче заплатить.
Гуров смотрел на дверь несколько завороженно, как на экран телевизора, затем перевел взгляд на часы. До вылета вечернего рейса на Москву оставалось ровно четыре часа.
Майор Птушко прекрасно знал дорогу от города до дач, где находился полковник, но, страхуясь, расстелил на столе крупномасштабную карту. Одиннадцать километров отличного двухстороннего шоссе специально проложили для слуг народа. Шоссе вело только на дачи, дальше никуда; на дачах сейчас не жили, шоссе пустовало, имелось два съезда на проселок. Встречу следует организовать перед первым съездом, но его на всякий случай перекрыть, уж больно силен и удачлив полковник, вдруг проскочит. «На этом повороте встану сам, – решил майор и сделал пометку на карте. – Уже пора двигать и все блокировать, судя по всему, они хотят вылететь вечерним рейсом. Дорога одна, другого пути нет. Или у вас, господин полковник, имеется вертолет? – Майор ухмыльнулся. – Я тебе припомню, сука, «поцелуй в задницу»!» Он снял трубку, позвонил на вахту, которая охраняла пустующие дачи руководителей».