Генерал-лейтенант, начальник ведущего главка в министерстве, окончил высшую школу милиции, потому как, будучи начальником МУРа, положено было данную школу окончить. В милиции служил сорок лет, так как ничего другого делать в жизни не умел, разве что столярничать. Единожды женился и прожил с дражайшей Евдокией Петровной тридцать шесть лет. Она, случалось, на мужика и руку подымала, правда, ни разу не опустила. Читал он в свободное время, которого совершенно не имел, русскую классику и специальную юридическую литературу, которую порой получал от коллег из богатых стран, где Орлова знали. Как говаривала супруга, нажил Петр за сорок лет службы коробку орденов и медалей, пистолет, наручники и более ничего. Такие мелочи, как сотрясения мозга, переломы и ранения, жена не считала.
Орлов имел высшее советское образование и природные ум и хитрость, был от природы добр, чего стеснялся и всячески данное качество от окружающих скрывал. Исключение составляли два ближайших друга – Гуров и Станислав. Считая их молодыми, генерал решил, что с «мальчиками» можно порой откровенничать. Любой человек, только взглянув на Орлова, понимал, что перед ним представитель мирового пролетариата, за родословную ему и надели генеральские погоны, а сам герой вырос у станка или в коровнике, со временем отмылся, постригся, научился носить городскую одежду и правильно ставить в словах ударения. Средний рост, короткие мощные руки и ноги, огромная голова с шишковатым лбом, упругий животик никак не делали Орлова красивым, и малопонятно, что при его внешности делало генерала среди окружающих значимым. Молчаливость? Доброжелательный взгляд? Нет, пожалуй, голливудская улыбка. Когда он улыбался или смеялся, хотя как для этого найти повод при его работе – совершенно неизвестно, тридцать два сверкающих зуба завораживали собеседника.
Генерал-лейтенант Орлов не имел ни высокопоставленных родственников, ни приятелей, ни даже соседей, за сорок лет прошагал от рядового до должности начальника главка. Надо подозревать, знал свое дело.
Хозяин кабинета, непосредственный начальник Орлова, первый заместитель министра Василий Семенович Шубин, походил на своего подчиненного с точностью до наоборот. Оперативной работой не занимался, осваивал партийную мудрость, учился в соответствующих заведениях, высокий, статный, улыбчивый, четко знает, что хочет начальство, знает, как добиться желаемого. Милиция, как известно, организация кастовая, чужаков принимает с большим нежеланием. Когда в шестидесятые годы Хрущев дал команду усилить милицию партаппаратчиками различных уровней, команду, естественно, выполнили, аппаратчики в милицию пришли, но вскоре выяснилось, что делать выдвиженцам в органах нечего. Должность имеется, кабинет на месте, телефоны включены, а связи нет. Распоряжения новых начальников не саботируются, все вроде бы выполняется, лишь результаты нулевые.
Многие профессиональные сотрудники в те годы из милиции уволились, вновь присланные не прижились, используя старые связи, уплыли на административную работу. В то время и был нанесен самый мощный удар по профессиональным кадрам милиции.
Василий Семенович Шубин пришел на службу в милицию в семидесятые годы, приняли его холодно-вежливо, как и остальных «варягов». Но в отличие от остальных Шубин не болтался, как дерьмо в проруби, а начал работать. Он сразу получил подполковника, звание, к которому рядовые менты шли десятилетиями, любить новым коллегам его было совершенно не за что. Однако у вновь испеченного подполковника было одно замечательное, редкое качество: он искренне считал, что горшки обжигают только боги, и умел учиться и работать. Когда новые товарищи увидели, что прибывший подполковник пашет со всеми наравне, а порой и поболе, водку с подчиненными пьет, но от этого меньше с них не спрашивает, с утра без запаха, похмельем не страдает, вперед без нужды не лезет, но и за спину соседа не прячется, Шубина приняли. И уже через два года про него говорили «наш» и «опер».
У Шубина было еще одно сильное качество – он нравился женщинам, но не только не позволял себе служебных «амуров», а ловко выстроив сослуживиц и жен приятелей в один ряд, красивых и не очень, хорошеньких и дурнушек, хохотушек и замкнутых, установил со всеми ровные доброжелательные отношения, никого не выделял, ни одну не обходил вниманием.
Женский коллектив – страшная сила. Когда женщины решили, что «их Вася» мужик мировой и ему даже секреты доверить можно, Шубин начал подъем по служебной лестнице.
Он успевал буквально все, работал сутками, спал на служебном диване, хотя по должности ему подобное не полагалось. И при этом всегда пребывал в отличном настроении, был контактен, если требовалось, а то и услужлив. На стороне Шубина в нужный момент оказался и Его Величество Случай.
Тому уже минуло три года, так же, как и сейчас, начинался август. В штатском костюме Шубин шел по Сретенке, когда двери одного из кафе распахнулись, на тротуар вылетел молодой кавказец, следом соплеменник постарше, на пороге выворачивали руки плотному сорокалетнему человеку два бугая-милиционера.
– Да ты знаешь, кто я такой? – кричал мужчина, упираясь.
– Без разницы! – одышливо просипел старшина. – Сейчас врежу меж глаз… – и занес дубинку.
Шубин находился в метре, среагировал молниеносно, перехватил дубинку, дернул на себя, мент по инерции вылетел на тротуар.
От стоявшей неподалеку машины подбежали люди в штатском, Шубин получил по физиономии. Кавказцев и штатского, того, сорокалетнего, посадили в одну машину, милицейский наряд, как выяснилось, пьяный, бросили в тот же «газик», машины умчались.
Шубин, стоя на тротуаре, приложил к кровоточащей губе носовой платок, сам себе удивляясь, к чему ввязался в пьяную драку, да еще выступил против человека в форме, когда его вежливо взяли под руку, мягкий голос произнес:
– Не ушиблись? Давайте я вас домой подвезу.
Мужчина смотрел на Шубина доброжелательно, улыбался. Шубин насторожился, подумал – может, доброжелатель неизвестного окраса опасен?
– Бросьте. Я мирный гражданин, шел мимо, все видел. – Неизвестный достал из кармана удостоверение, на котором было написано «Служба охраны президента».
– Спасибо, но я не президент.
Полковник Щербаков, так было написано в удостоверении, продолжал улыбаться, но голос его стал серьезен:
– Сядем в машину, поверьте, вы не пожалеете об этом.
Обаятельная улыбка полковника Шубину нравилась, а его настойчивость настораживала. Неожиданно Шубин понял, почему вообще ввязался в драку. Плотный мужчина в штатском, которого волокли менты, походил на всесильного генерала Коржакова – начальника охраны президента.
Шубин не собирался услужить, но ему не нравилось, когда двое выкручивают руки одному. Незнакомец предъявил удостоверение охраны, все сложилось, и Шубин миролюбиво сказал:
– Господин полковник, давайте пройдемся пешком.
Полковник кивнул и спросил:
– А вы действительно генерала не узнали?
– Он не Тихонов, – ответил Шубин и протянул свое удостоверение. – Я телевизор смотрю, но на улице все выглядит иначе. И почему генерал оказался с кавказцами в каком-то заштатном кафе?