Эта деревня была покрупнее предыдущей и жителей в ней было побольше, так что путем опроса местного населения дом Федорыча он нашел легко, но этот, сидевший на завалинке дед с чудовищных размеров козьей ножкой в руках, едва он начал его расспрашивать, тут же насторожился:
– А ты, мил-человек, часом, не шпиен? А то я мигом участкового кликну. Мне недолго, это ж мой внук, он сейчас как раз обедать сел. Только я для государственного дела его оторву.
– Зови, дед, – попросил Гуров. – И чем скорее, тем лучше, а то мне еще в Белогорск возвращаться по вашим дорогам предстоит.
– Санька, – заорал дед, и на его крик из дома появился вытирающий ладонью рот дюжий мужик самого неприветливого вида в форме с болтавшимся на зажиме отстегнутым галстуком.
– Чего стряслось, дед? – недовольным тоном спросил он.
– Я тебе шпиена поймал, – похвалился старик. – Пришел невесть откуда и все про вояк выспрашивает.
– Не про вояк и даже не про бывшую воинскую часть, а про то, что там раньше было, – поправил его Гуров.
– Предъявите документы, гражданин, – потребовал участковый.
Гуров достал свое служебное удостоверение и показал ему.
– Ты чего мне суешь? – возмутился мужик. – А ну, пройдемте.
– Ты что, никогда не видел удостоверение полковника полиции? – устало спросил Гуров.
– Ты мне зубы не заговаривай, – попер на него участковый. – Настоящему полковнику полиции в нашей глухомани делать нечего.
– Ты мне надоел, – покачал головой Гуров. – Раз ты участковый, то и телефон у тебя должен быть, так?
– Ну, так, – подтвердил участковый. – Только звонить я тебе никому не дам. Сообщников на помощь позвать собрался? А вот тебе, – и он показал Гурову внушительных размеров кукиш.
Зря он это сделал, потому что стоял прямо перед Львом Ивановичем, напирая на него приличных размеров животом, так что взять его на прием было делом совсем пустяшным.
– Нападение на сотрудника милиции при исполнении им своих служебных обязанностей, – заученно и очень гневно заорал участковый, да вот только стоять в позе «зю» с вывернутой за спину рукой, уткнувшись носом в собственные коленки, и изображать при этом праведный гнев было делом затруднительным.
– Не милиции, а полиции, – поправил его Гуров и, придав коленом под зад изначальное ускорение, приказал: – Пошли в дом, блюститель.
Увидев своего благоверного в столь унизительной, позорящей честь мундира позе, его благоверная заголосила, но Лев Иванович цыкнул на нее и грозно спросил:
– Где телефон?
Она испуганно ткнула пальцем в сторону комнаты, куда Гуров, по-прежнему не отпуская участкового, и прошел прямо в сапогах, оставляя на чистейшем полу грязные следы. Проверив, что телефон работает, Лев Иванович набрал номер, но звонил он вовсе не Воронцову, потому что участковый того в жизни не видел и не слышал и вряд ли поверил, что говорит с начальником областного управления внутренних дел. Нет, Лев Иванович позвонил человеку, которого в Левобережье знали все от мала до велика и, как он не без оснований полагал, здорово побаивались.
– Гордей, это Гуров, – начал он и тут же услышал испуганно-визгливый возглас участкового:
– Ты какому Гордею звонишь?
– Какому надо, такому и звоню. Тому самому, – ласково ответил ему Лев Иванович и уже в трубку сказал: – Тебе деревня Самойловка известна?
– Какого района, а то их по области как собак нерезаных? – уточнил Гордей.
– Вы в каком районе находитесь? – спросил Гуров у участкового.
– В Ивантеевском, – проблеял участковый, поняв, что вляпался во что-то до жути страшное.
– В твоем родном Ивантеевском, – повторил Гуров. – Я тут одного старика встретил, который может что-то знать, так его внук-участковый шалит и меня, кажется, задержать собирается.
– Трубу ему дай, – сказал Гордей, и Гуров, отпустив участкового, протянул ему трубку.
Неизвестно, что конкретно Гордей говорил участковому, потому что тот, постоянно вытирая потоком хлынувший по лицу пот, успевал только время от времени вставлять: «Сделаю. Исполню. Не беспокойтесь», – и все в этом духе, а потом, положив трубку на место и облегченно вздохнув, извиняющимся тоном сказал:
– Да что ж вы, господин полковник, сразу не сказали, что Иван Александрович ваш друг? Да разве бы я себе чего тогда против вас позволил?
«А правильно я сделал, что не стал звонить Воронцову, – подумал Лев Иванович. – Участковый решил бы, что я блефую, пришлось бы тогда морду ему бить, что нежелательно, или сидеть и ждать, пока от деревни до Белогорска информация пройдет по цепочке через все инстанции от местного райотдела до областного управления. Правда, обратно она спускалась бы гораздо быстрее, но мне от этого легче не стало».
– Зови деда, – распорядился Гуров.
Участковый выбежал из дома, но вернулся один с самым виноватым видом.
– Вы, господин полковник, уж сами к нему выйдите, – попросил он. – Не хочет он в дом возвращаться, уперся и ни в какую. Жена ему здесь курить не разрешает, а он без самокрутки своей только спит и ест, а так из рук не выпускает.
– Ладно, уважу старика, – согласился Лев Иванович, а сам подумал: «Надо же. Деду никак не меньше девяноста, а ведь курит, наверное, еще с юности. Вот что значит здоровые корни».
Они вышли во двор, и участковый предложил:
– Вы, господин полковник, спрашивайте, что вам интересно, а дед вам все как есть ответит, – а потом очень серьезно сказал деду: – Смотри, не подведи меня. А то вылечу я с работы в три шеи. Иван Александрович шутить не любит.
– Да не будет Ванька лютовать, – отмахнулся старик. – Я же и с батькой его знаком был – он у нас тут неподалеку ветеринаром работал, и его самого, огольца, еще сопливым помню.
– А он это помнит? – резонно спросил участковый, разом остудив пыл деда.
– Так что же было на этом месте до воинской части? – повторил Гуров свой вопрос, с которого и начал свой разговор со стариком.
– Степь была, что ж еще? – попыхивая козьей ножкой, ответил дед.
– Ну, может, курганы какие-нибудь, древние захоронения… Может, там археологи работали, искали чего? – предположил Лев Иванович.
– Уж кто они были, не помню, но искали, это точно было, – подтвердил старик. – Они там с ранней весны работали, а на постое у Ульянихи были. Вежливые такие, все «спасибо» да «пожалуйста».
– Вы, может, слышали, что они искали-то? – спросил Гуров.
– Да не знаю я, – пожал плечами дед.
– Но хоть что-нибудь нашли? – терпеливо допытывался Лев Иванович.
– И опять-таки не знаю, но землю-матушку они так поуродовали, что аж кровушку ей пустили, – раздраженно ответил старик.
– Какую кровушку? – стараясь казаться спокойным, уточнил Гуров, у которого от такой новости даже дыхание перехватило.