Но больше всего возмутило Ларису то, что статья напечатана в газете без ее собственного согласия. Степаныч даже не предупредил ее о том, что она появится.
«Ну, устрою я ему! — гневно подумала она, с силой нажимая на педаль. — Будет знать, как раздавать дурацкие интервью всяким прохвостам!»
К ресторану она подъехала полная решимости. Если с утра она хотела поблагодарить Степаныча за хорошую работу и даже слегка поощрить его, то после прочтения статьи настроение ее круто изменилось. Городов словно чувствовал это, потому что стоял в дверях ресторана по стойке «смирно», встречая Ларису, и виновато хлопал своими рыбьими глазами. Увидев притормозившую «Ауди» хозяйки, он буквально кинулся ей навстречу, услужливо распахивая дверцу.
— Здрасьте, Лариса Викторовна, — пропел администратор, сделав свой хриплый картавый голос мягче, насколько это было возможно.
Он, конечно, заметил номер «Земского права» на сиденье, и глаза его беспокойно забегали. Однако Городов тут же попытался перевести все в нужное ему русло.
— Читаете? — состроив доброжелательную улыбку, полюбопытствовал он. — Ну вот видите! Пресса подняла шум вокруг вашего имени. Прекрасная реклама ресторана! Вы понимаете, насколько это выгодно для нас?
— Меня прежде всего интересует, насколько это выгодно для тебя лично? — холодно спросила в ответ Лариса. — И не пытайся делать вид, что печешься обо мне! Тоже мне, рекламный агент! Ты хотя бы у меня разрешения спросил, прежде чем трепаться, о чем не просят?
— Вам что, не понравилась статья? — упавшим голосом проговорил Степаныч, хотя давно прочитал ответ в глазах своей начальницы.
— Очень глупо и бездарно написано! — Лицо Ларисы пылало гневом.
Городов весь съежился под ее взглядом. По его виду легко читалось то, что он хотел, но не решался сейчас сказать: что он, мол, ну вот, хотел сделать как лучше, а получилось как всегда.
— Но ведь вас тут хвалят… — пробормотал все же он.
— Только я об этом не просила, — отрезала Лариса. — Одним словом, я выписываю тебе штраф.
— Большой? — каркнул Степаныч.
— Три оклада, — не моргнув глазом, ответила Лариса.
Степаныч обмер.
— И еще минус премия, — добавила она, еще раз взглянув на проштрафившегося администратора.
Вид у Городова был таким жалким, что Ларисе стало смешно. Он стоял перед ней, по-лакейски угодливо согнувшись, готовый, кажется, ради прощения сейчас же отдраить до блеска ее машину. Причем совершенно бесплатно. Лариса смилостивилась над ним.
— Ладно, Степаныч, — усмехнувшись, сказала она. — Сегодня я тебя штрафовать не стану. Но имей в виду — чтоб такое было в последний раз.
Взяв в руки газету и снова бросив взгляд на статью, добавила:
— Ничего, для Тарасова сойдет. Наши читатели все стерпят. Только очень уж меня тут возвеличили, прямо канонизировали. Со слов Льва Ивановича выходит, что я совершенство.
— Так оно так и есть, — тут же подольстился Степаныч. — Вы лучший в мире директор.
— Потому что часто отсутствую на месте, не путаюсь у тебя под ногами, не мешаю в одиночку руководить рестораном и даже увеличиваю за это зарплату, — усмехнулась Лариса и неожиданно спросила:
— Слушай, Степаныч, а сколько зарабатывают фермеры?
— Вы что, решили заняться сельским хозяйством? А меня отправить управлять фазендой? — тут же перешел на свой излюбленный шутливо-язвительный тон Городов, как только понял, что удачно избежал наказания.
— Нет, это я так, из праздного интереса спрашиваю, — не стала посвящать его в курс дела Лариса. — И все же, к примеру, сколько может скопить средний фермер, допустим, поставщик мяса, за несколько лет?
— Ну-у-у… — Степаныч почесал свою крепкую экономическую голову, в которой сейчас наверняка с калейдоскопической быстротой крутились подсчеты. — Думаю, штук пять-семь. Баксов, естественно. И то это самое большее.
— Значит, он не мог бы раздавать пять тысяч долларов в качестве подарка или там компенсации… — как бы обращаясь к самой себе вслух, произнесла Лариса.
— Какие подарки? — вытаращил глаза Степаныч. — Вы мне покажите крестьянина, который делает такие подарки! Да я бы сам к нему поехал.
— Не сомневаюсь, — усмехнулась Лариса.
— Вы сами-то понимаете, что говорите?! — не слушая ее, продолжал Городов, невольно переходя на привычный крик. — Какие подарки? Деньги, если они и есть, идут на оборудование, на корма, ремонт — да мало ли еще на что! Можно подумать, я сам не знаю, как деньги летят! А вы говорите — подарки… Вы вот что-то мне таких подарков не делаете!
Степаныч не заметил, как сел на любимого конька. Он раскраснелся пуще прежнего, яростно размахивал руками и кричал уже так, как будто Лариса обещала ему подарить пять тысяч долларов, а потом обманула.
— Так, ну-ка прекрати орать, — строго одернула его Лариса. — На тебя уже прохожие смотрят. Быстро пошли в мой кабинет, сейчас будешь отчитываться по всем пунктам. И всю документацию представь на период моего отсутствия. Если я, не дай бог, увижу, что ты закупил самое дешевое масло, новое поедешь покупать на свою зарплату!
Строго глянув на засуетившегося администратора, Лариса вошла в ресторан.
С рутинными делами было покончено к обеду. Степаныч, помня утренние угрозы своей начальницы, вел себя тише воды ниже травы и даже ни разу не повысил голос и не воскликнул свое любимое, но запрещенное хозяйкой «Е!».
После обеда Ларисе позвонил Карташов. Он объявил ей, что связался с потаковской милицией, поговорил со следователем Камаевым и договорился с ним о том, что Лариса будет к нему обращаться за помощью или новой информацией по делу Амирбекова. Котова поблагодарила полковника за содействие и отметила про себя, что это, может быть, наиболее конструктивный шаг. Она чувствовала, что в Потаково ей все равно придется ехать. И даже, может быть, не раз. Содействие Камаева будет в таком случае весьма кстати.
Заехать к Бураковым она решила, не предупреждая о визите. Поднявшись по лестнице, Лариса нажала кнопку звонка. Открыли ей не сразу. «Спят, что ли?» — успела подумать она.
Наконец на пороге появилась супруга Павла Андреевича, действительно сонная, в старом пеньюаре, с растрепанными каштановыми волосами, водопадом рассыпавшимися по плечам.
— Здравствуйте, Ирина Владимировна. Извините, что разбудила, но привела меня к вам необходимость, — проговорила Лариса.
— Вы меня тоже извините, я не в форме, — зевнула хозяйка. — Проходите.
— Вы что, неважно себя чувствуете? — поинтересовалась Котова, заходя внутрь квартиры.
— От всей этой сумасшедшей жизни голова идет кругом. Я приняла снотворное. Паше, кстати, тоже не мешало бы попить таблетки, а то он стал совсем психованный.
— А где ваш супруг, кстати сказать?