— Завтра — это завтра, — огрызнулся Интеллигент и как следует наподдал левой ногой свой сизый мешочек. — Это значит на следующий день. — Подумал и уточнил: — Через двадцать четыре часа!
— А кто из нас эти часы сможет измерить? — усмехнулся Боксер. — И чем их вообще можно измерить?
— Я не пойму, на что ты все время намекаешь?
— Я не намекаю. Я предлагаю тебе стать счетчиком времени. Когда ты умрешь, мы поймем, что прошла неделя.
— Все! — не выдержал Интеллигент и скинул ящик на песок. — Я дальше не пойду.
Движение угасало. Барханы, как театральные декорации, перестали двигаться. Боксер отпустил Соотечественника, но командира продолжал держать под руку. В последнее время он ни на мгновение не расставался с ним.
— И что ты собираешься делать?
— Открою здесь магазин и буду скупать у населения воду! — амбициозно заявил Интеллигент. — Я баснословно богат и не намерен мучиться от жажды! А вы идите дальше! Идите-идите!
Но никто не шелохнулся. Стюардесса подлетела к Интеллигенту, заставив его обнять ящик.
— Тебе нужна продавщица? Или рекламный агент? Или, может быть, кладовщица?
— Кыш! Никого мне не надо! Кыш отсюда!
— Ты уверен, что здесь водится население? — спросил Боксер и посмотрел в темноту.
— Уверен!
Аулис сел на песок и только сейчас обратил внимание на то, что его кроссовки истлели и на ногах остались лишь подошвы со шнурками. Может, пойти дальше одному? Он не отвечает за этих людей. Хотят остаться — пусть остаются. Страшнее пытки трудно придумать: сидеть на бархане в кромешной тьме и ждать, когда кто-то принесет воду. Лучше уж идти, идти, идти…
— Надо определиться, — сказал он, не поднимая головы. — Кто пойдет дальше, а кто останется.
— Нет! Нет! Нет! — категорично возразила Стюардесса. — Вы не должны разбредаться! Я должна видеть вас всех вместе!
— Тогда надо продолжать движение.
— А зачем его продолжать?! — воскликнул Интеллигент. — Зачем попусту терять силы? Вы как хотите, а я буду ждать покупателей.
— Нет тут никого, — обронил Боксер.
— А вот подождем и посмотрим, — настаивал Интеллигент.
— Ах, зараза! — всплеснул руками боксер, глядя на штаны командира. — Опять я опоздал…
— А вот чтобы впредь не опаздывать, — назидательно заметил Интеллигент, — надо сидеть на месте и ждать.
Соотечественник, принимая позу гаубицы и зарывая голову в песок, громко всхлипнул и запричитал:
— Как мне его жалко! Как жалко! У него был такой взгляд… Выпустите меня отсюда! Дайте подышать!
— Садись, садись! — подстрекала Стюардесса, пытаясь посадить Боксера. — Нам некуда торопиться! Будем ждать.
— Хорошо, — согласился Боксер. — Будем ждать.
Воцарилась полная статичность. Люди, сидящие на барханах, напоминали старые-старые статуи, сточенные, раскрошенные песком и временем. «Мне страшно, — думал Аулис. — Мне все время страшно… Я боюсь думать об этом…» Он пересыпал песок из ладони в ладонь и смотрел, как серые песчинки забиваются в глубокие трещинки на коже, смешиваются с сукровицей, подсыхают, затвердевают, словно алебастровая шпатлевка. И на ладони уже почти не осталось живой ткани, она почти вся окаменела… Внезапная догадка волной ужаса прокатилась от сердца к голове и отозвалась звоном в ушах. Аулис посмотрел на своих спутников. Да, да, никаких сомнений! Неподвижность — это первый признак… У Боксера вся голова внутри забита песком, а голые ступни побелели, и пальцы ног сточились почти на нет. У командира зацементировались брюки, при каждом шаге они трескаются, лопаются, с них сваливаются куски штукатурки. Соотечественник давно оглох и ослеп, его голый череп покрылся силикатной коростой и стал неподъемно тяжел. Интеллигент до жути худ, он стачивается, как тормозная колодка. Тяжелый ящик протер его спину до позвоночника, и проступили наружу черные ребра, похожие на арматуру, и видны сколы на руках и ногах; еще немного, и от него останется голый скелет с ящиком на испещренных раковинами лопаточных костях. А от Стюардессы уже вообще ничего не осталось, кроме излохмаченной, с оборванными рукавами блузки… Этот процесс не остановить, он неумолим, как время, его не переиначить, потому что это продвижение к абсолютной истине. Вот почему вокруг так много песка. Колоссальные залежи! Безмерные глубины, в которых пластами лежат поколения на поколениях… И нет здесь никакой воды, никаких спасателей, никаких покупателей. И об этом первым догадался Боксер, он понял, что это… это…
Аулис схватился за горло, сдерживая вопль, и тотчас услышал, как из-за бархана доносится негромкое покашливание. Это не было галлюцинацией, потому что на звук отреагировали все, кроме Соотечественника. Стюардесса вспорхнула, но не высоко, с оборванными рукавами она летала как подранок. Интеллигент испуганно схватился за ящик. Боксер перестал отколупывать кусочки цемента с брюк командира и вскочил на ноги.
— Стой! Кто идет? — крикнул он, глядя в темноту. — Стрелять буду!
— Кхы-кхы! — донеслось из-за бархана.
— Покупатель! Покупатель! — восторженно крикнул Интеллигент, осыпая голову песком. — Я же говорил, а вы не верили!
Стюардесса успокоилась, приземлилась и распласталась на песке. «Выходит, я ошибся, — подумал Аулис с облегчением. — Вот какой-то человек к нам идет. Может, местный житель. А недалеко цивилизация, машины, магазины. А у меня всего лишь воображение, страхи, глупости всякие…»
На бархан медленно взбирался странного вида человек. Его ноги не сгибались, как если бы это были протезы, и потому он по-утиному переваливался с боку на бок. Одет он был бедно; можно сказать, он вообще никак не был одет, и тонкие неопределенного цвета лохмотья едва прикрывали его изрядно забетонированное тело. Голова незнакомца была обмотана то ли платком, то ли бумагой, а в том месте, где должны быть глаза, были вставлены пластиковые пробки от шампанского.
Поднявшись на бархан, незнакомец повел из стороны в сторону своей обмотанной головой, сканируя пробками позиции, задержал взгляд на командире, который по своему обыкновению был пьян, весел и независим, и стал спускаться. Не обратив внимания на распластанную блузку, он прошелся по ней, зацепил негнущейся ногой и несколько шагов волочил ее за собой.
— Кем будешь? — строго спросил Боксер. — Документы и личные вещи — к досмотру!
Он не забыл о своих обязанностях и намеревался устроить проверку по полной программе, но вмешался Интеллигент.
— Вода есть? — заорал он, хватая незнакомца за белые, будто натертые мелом руки. — За стакан даю электробритву, мобильный телефон, чайник, электроблинницу, микроволновку, телевизор…
— Нет у меня воды, — ответил незнакомец и снова — блюк! — своими пробочными глазками в сторону командира.