Учитывая то, что утренний час пик давно уже закончился, транспорта на дорогах стало заметно меньше и можно было спокойно проехать по улицам города, не боясь угодить в пробку, мы и не спешили, спокойно маневрируя по дороге и двигаясь в сторону выезда из города. Достигнув окраины, Виктор взглядом спросил у меня, куда следует ехать дальше, и я, заглянув в имеющиеся у меня записи, указала ему в сторону трассы на Пензу. Где-то недалеко от нее и располагался дачный поселок, в котором раньше находился домик Виктории Мясниковой.
Виктор повернул в нужном направлении и, прибавив скорость, быстро покатил по гладкой, совсем недавно отремонтированной дороге. Уже через пару километров перед нами возник указатель на поселок, а еще через некоторое время показался и сам населенный пункт. Мы даже не успели толком осознать, что отправились в загородную поездку, как уже оказались на месте. Вот что значит хорошая дорога.
— А тут красиво, — вертя головой по сторонам, восторженно произнес Ромка. — Еще бы, — вздохнула я, тоже рассматривая явно богатые дачи.
— Здесь же все для отдыха предназначено, а не для работы в огороде. Было бы иначе, такую гладкую дорогу сюда вряд ли бы проложили.
— Это верно, — с некоторым сожалением вздохнул Кряжимский, а затем показал куда-то в сторону и сказал Виктору: — Похоже, нам туда.
Мы с Ромкой тоже повернулись в указанном направлении и среди дачных крыш смогли рассмотреть одну, совершенно обгоревшую и почерневшую.
«Интересно, откуда у Виктории были деньги для того, чтобы построить или купить дачку в таком дорогом месте?» — невольно задалась я вопросом, но почти сразу же о нем забыла, так как мы приблизились к самому дому.
— А ведь какой дом был… — заметил Кряжимский, первым покидая машину сразу после того, как Виктор остановил ее. — Хоромы!
— Да уж… — согласилась я, высоко задрав голову вверх и созерцая архитектурное сооружение, еще недавно бывшее шикарной дачей, теперь же представляющее собой нечто безобразное, больше похожее на старый гнилой пень.
Впрочем, среди обгоревших обломков все еще проглядывали резные когда-то ставни со множеством декоративных элементов, на крыше виднелись коньки-горбунки, усаженные на всех выступающих частях и шпилях многоярусной крыши. Правда, сами полукупола, как бы встроенные в обычную крышу, сейчас заметно разрушились, но уцелевший местами каркас давал возможность предположить, какими они были до пожара. К входу в этот былой терем вела высокая лестница с перилами, почти полностью сгоревшая. Сейчас на ее месте были уложены обычные брусья, по которым спасатели и врачи входили в дом, после того как огонь в нем был потушен.
— Думаете, нам стоит входить внутрь? — с опаской глядя на эту неустойчивую лестницу, спросила я у остальных.
— Лично я хочу, — первым откликнулся Ромка.
Виктор, как всегда, промолчал, а Кряжимский произнес:
— Не думаю, что там мы сможем найти что-то особенное после всего случившегося, но, наверное, посмотреть все же не помешает. Мало ли что…
Сергей Иванович был прав, а потому я еще раз тяжело вздохнула и вслед за уже вскарабкавшимся на бревно Виктором проследовала в дом. Внутри нас сразу обдало запахом дыма, гари и копоти. Все вокруг было почерневшим. О том, где было найдено тело Виктории Мясниковой, можно быть только догадываться, особенно после того, сколько народу здесь побывало.
Впрочем, не так. Это мы могли догадываться. А Виктор медленно обошел комнаты, все время поглядывая на стены и пол. Когда же он наконец остановился, то уверенно показал на пол перед собой и произнес:
— Тут.
Все сразу поняли, что он имел в виду. То, что именно на этом месте и было найдено тело убитой, а потом сожженной женщины. Я подошла поближе и, присев, посмотрела туда, куда указывал Витя. На первый взгляд ничего особенного там не было, но когда я присмотрелась, то заметила, что вокруг того места, где лежало тело, все почернело куда сильнее, чем под ним. Еще более пристально вглядевшись, я даже смогла рассмотреть примерное очертание тела. Судя по всему, Виктория лежала, раскинув руки в стороны и согнув одну ногу в колене.
— Ну, что-нибудь подозрительное есть? — торопливо отводя взгляд от пола, так как картина с обгоревшим трупом предстала в моем воображении слишком уж ясно, спросила я у Виктора.
Тот пожал плечами, затем еще немного поблуждал по комнатам и отрицательно покачал головой. Больше в доме нам делать было нечего, и я поспешила спуститься вниз. Оказавшись на улице, я облегченно вздохнула и посмотрела на соседние дома, понимая, что сейчас нам предстоит их все обойти. Эти дома совсем не пострадали, огонь затронул лишь участки забора, расположенные вблизи от пострадавшей от пожара дачи.
— Полагаю, нам лучше разделиться, — предложила я, решив, что так работа по опросу соседей пойдет более продуктивно. — Ромка с Кряжимским, а Виктор со мной.
— А почему это Виктор все время с вами ходит, Ольга Юрьевна? — обиженно заворчал Ромка. — Я, может, тоже хочу.
— Ладно, пойдем со мной, а Виктор может идти и один. Так устраивает? — тут же поправилась я.
— Еще бы! — радостно воскликнул Ромка и поспешил к самому ближнему домику.
Я последовала за ним, успевая на ходу изучать окрестности. Приблизившись к калитке соседнего дома, Ромка остановился, дожидаясь меня, а когда я достигла того же места, он вошел во двор первым. Далее мы проследовали к двери дома по вымощенной камнями тропе и, поднявшись на крыльцо, надавили на звонок. Точнее, это Ромка надавил, торопясь хоть что-то сделать самостоятельно, без меня. Ждать, когда нам откроют, пришлось недолго, так как уже через минуту дверь распахнулась и мы увидели перед собой седенькую старушку в ситцевом халате.
— Добрый день, — улыбнувшись, поприветствовала ее я, хотя у самой в голове не укладывалось, что делает эта пожилая женщина в таком богатом доме. Ведь не живет же она здесь…
— Добрый, добрый, — затрясла головой та. — Зачем заглянули?
— Мы из газеты, — показывая свое удостоверение, пояснила я. — Хотели бы задать вам несколько вопросов по поводу недавно случившегося здесь пожара.
— Ох, да уж, о нем до сих пор весь поселок говорит, — пропуская нас в дом, ответила бабка. — Все вздыхают, ахают, возмущаются, а сделать никто ничего не может. Да и милиция до сих пор еще виновного не нашла.
— Мы это знаем, но совсем о другом хотели у вас спросить, — присаживаясь на дорогой диван, покрытый пледом с рисунком под тигриную шкуру, заметила я. — Можно?
— Спрашивайте, конечно, если уж пришли, — присаживаясь рядом, ответила женщина. — Я хоть и старая, но пока на глаза и уши не жалуюсь, а потому многое вижу и слышу, да кое-что от других узнаю. Даст бог, смогу вам помочь.
— Вы давно живете в этом доме? — первым делом спросила я.
— Давно ли? Да уж пятый год пошел, — отозвалась старушка. — Меня дети сюда прислали за домом присматривать. Разве можно в наше время такой дом без присмотра оставлять? С тех пор и живу тут, даже привыкла. Рядом с землей, с природой, да и воздух здесь чище, чем в городе…