Однажды ему пришлось посетить странную контору. Он долго плутал по дворам и переулкам в незнакомом районе, наконец, отыскал железную дверь полуподвального помещения с вывеской: «АО ИПЧИ». На звонок открыл огромный мрачный детина в пятнистом военном камуфляже. Петр Иванович робко представился. Детина заставил показать паспорт, раскрыть чемоданчик и только потом пропустил, не сказав ни слова.
Внутри был коридор, устланный дорогим светлым ковром, и множество дверей, которые без конца хлопали, выпуская и впуская возбужденно-деловитых, хорошо одетых людей. Петра Ивановича никто не замечал, несколько раз толкнули, он совсем растерялся, но тут из ближайшей двери появилась дама в строгом васильковом костюме, похожая на райкомовского работника, оглядела его с ног до головы и спросила:
– Вы чудо жизни?
– Да, – радостно кивнул Петр Иванович, – я чудо!
Дама повлекла его за собой по коридору, к последней, тупиковой двери. Прежде чем эта дверь распахнулась, оттуда прогремел нервный мужской голос:
– Нужна совсем другая фишка! Бренд должен быть абсолютно убойным!
– Ну вот и давай, предлагай варианты, ты же сам не знаешь, чего хочешь, – ответил другой мужской голос, спокойный и насмешливый.
– Я хочу, чтобы оно всем вставляло! – кричал нервный.
Петр Иванович вошел, огляделся. Посередине просторной комнаты стоял огромный стол, обитый зеленым сукном, похожий на бильярдный, но без луз. Он был завален бумагами. По стенам высились полки, забитые видеокассетами и какими-то папками. Беспорядок был ужасный. На полу стоял работающий компьютер, в мониторе плавали кривые разноцветные окошки. За столом сидел и курил мужчина. Из-за дыма Петр Иванович не сразу разглядел его. Второй мужчина прыгал вокруг стола. Он был молодой, худой, маленький. Длинные пряди обрамляли его небритое лицо, как круглые скобки. Он был в свитере и мятых летних брюках, хотя на дворе стояла ранняя весна, ледяная и мокрая.
– Чтобы вставляло, должно быть очень круто, – продолжил диалог тот, что сидел за столом в дыму.
– Вот, Дмитрий Петрович, я вам привела распространителя «Чуда», как вы просили, – сообщила васильковая дама, вклинившись в короткую паузу.
Дым развеялся, Петр Иванович разглядел человека за столом. Лицо было полное, гладкое, важное и смутно знакомое.
– Ну, давайте, показывайте, что там у вас, – подскочил к Петру Ивановичу молодой, в летних брюках, – только быстро, быстро, что вы там возитесь?
Петр Иванович привык к разному обращению клиентов, вежливому, невежливому и даже хамскому.
– Новейшие препараты, по американской рецептуре, на исключительно натуральной основе, – начал он, вытащив яркий рекламный проспект.
– Слушайте! – перебил его полный. – Где вы учились?
– Я? А что? – растерялся Петр Иванович. Таких вопросов ему еще не задавали. Впрочем, скоро все разъяснилось. Они с Дмитрием Петровичем узнали друг друга почти одновременно. Оказывается, они были сокурсниками, вместе закончили мясо-молочный институт.
– Ну, скажи мне честно, Петька, помогают твои американские травки? – интимным шепотом спросил Дмитрий Петрович после короткого всплеска ностальгических эмоций, – я тут, понимаешь, бизнесом занимаюсь, сплошные нервы, и оно, конечно, сказывается на здоровье. Вот, мне посоветовали это «Чудо жизни». Кстати, ты помнишь Регину? Помнишь, конечно! Она теперь моя жена. У нас двое детей, мальчик и девочка.
Наверное, уже совсем большие? – с прерывистым пунктирным вздохом спросил Петр Иванович. Он так сильно разволновался, что даже вспотел. Ему захотелось честно объяснить своему бывшему сокурснику, что травки эти еще никому не помогли, все это ерунда, но тут вдруг молодой человек в летних брюках произнес громко и медленно:
– Вот она, фишка! Вот он, крутой бренд! – Его указательный палец с длинным грязным ногтем был направлен прямо в лицо Петру Ивановичу. – Этот всем вставит! – добавил он, возбужденно повышая голос.
Петр Иванович растерянно замер. Теперь все присутствующие, включая васильковую даму, внимательно и молча его разглядывали.
– А что, Дмитрий Петрович, в определенном смысле Гоша прав. Это именно то лицо, которое нам нужно.
Ошеломленного Петра Ивановича усадили за стол, принесли кофе и стали объяснять про фишку и бренд.
Дело было в том, что его бывший сокурсник создал акционерное общество, и, чтобы широкие слои населения активно покупали акции, нужна реклама по телевидению. Обычные приемы с фотомоделями, актерами и актрисами, красавцами и красавицами, не подходят. Реклама должна убеждать, что акции сделают богатым и счастливым самого обычного человека, ничем не примечательного. А более обычного и менее примечательного человека, чем Петр Иванович, никто из присутствующих еще не встречал.
– Денег получишь! – гудел Дмитрий Петрович, бывший сокурсник. – Прославишься на всю Россию! И делать ничего не надо. Просто скажешь перед камерой несколько слов, искренне, от души, в самой обычной обстановке.
– Легко, старик, – вторил ему длинноволосый Гоша, – ты это сделаешь, я знаю. Представь, что ты совсем дошел до ручки. Плохо тебе, работы нет, денег нет. Тоска смертная. И вот на последние копейки ты купил несколько бумажек. Ну, просто так, от тоски.
– На последние я лучше крупы куплю, – тихо возразил Петр Иванович и втянул голову в плечи.
– Отлично! – Гоша подпрыгнул и хлопнул в ладоши. – Вот у нас уже внутренний конфликт, пошла драматургия!
Драматургия действительно пошла, побежала, помчалась. Петр Иванович бросил свои желатиновые капсулы, стал ездить на съемки. Первый клип снимался в декорациях старой советской кухни, с клеенчатыми обоями и маленьким пластиковым столом.
Петр Иванович в клипе стал зваться Иваном Петровичем и вначале вид имел самый жалкий. По сюжету жена от него ушла, с работы уволили, оставалось только пить, но не на что было, к тому же он страдал язвой.
Глядя на красивые гербовые акции, разложенные на облезлом пластике, он грустно рассуждал с самим собой, что на последние деньги было бы разумней купить крупы и сахару. Но тут звонил телефон, и приятный женский голос приглашал его в банк, получить с купленных акций положенные проценты.
Далее в каждом следующем трехминутном сюжете благосостояние Ивана Петровича неуклонно возрастало. Он уже не думал о крупе, ее было вдоволь. Он приобрел хороший костюм, потом новую кухню, потом отправился в ресторан и познакомился там с интересной женщиной. Женщина эта должна была стать его женой, далее предполагалось, что они увеличат жилплощадь и отправятся отдыхать за границу.
За первый клип Петр Иванович получил сумму, которую еще ни разу в жизни не держал в руках. Когда клип дали в эфир, вся семья сидела у телевизора. Стол был накрыт. Петр Иванович так волновался, что не мог есть. Он сидел, до боли стиснув ладони, словно боялся, что особая печать исчезнет с линии жизни. Он даже чувствовал легкую щекотку, как будто звездочка ожила и зашевелила лапками.