– Парфенов! Это он Мусорщик! – воскликнул Капитан Очевидность в моей голове.
Нужно было что-то делать. Причем срочно. Я схватил костыль, намотал на руку полотенце, через него взял бутылку за днище и понес на вытянутой руке. Тени как будто прочитали мои мысли. Ах да, так оно и было! Пластик задергался, деформируясь причудливо и жутко. Ниточки черноты потянулись ко мне, но они были еще слишком слабы – опадали вниз и рассыпались.
– Не успею, – понял я. – Рванет раньше, чем доберусь до туалета.
К счастью, по дороге попалось жестяное ведро. Я бросил в него бутылку, а сверху прикрыл эмалированным тазом. Устройство получилось слишком шумное, кто-то в дальнем углу пробормотал сонным голосом:
– Чего гремим?
Мне было все равно, до цели оставалось всего метров пять. Через пару шагов пластик не выдержал, и бутылка взорвалась с глухим плюхом. Я влетел в санузел. Тьма ударила в дно тазика и начала вытекать из-под бортов. Мне оставалось только сделать последний шаг и спустить содержимое ведра в унитаз. Чернота выла, скрежетала, тянула ко мне тонкие щупальца, но в конце концов скрылась в сливном водовороте. Я прижался спиной к стене и попытался отдышаться. Сердце бешено колотилось, волосы прилипли ко лбу. Левая нога дико болела. Осмотрев повязку, я пришел в ужас – что-то черное и липкое просочилось из раны и засохло на бинтах.
«Это полный крантец… – мысль была слишком примитивная, но на большее меня не хватило. Лишь через пять минут до меня дошло кое-что ужасное. – Бутылочки ведь было две. Одна осталась у Кассандры».
Ведро и тазик покрывала черная слизь. Я смыл ее под раковиной. Потом запасся тряпками и полотенцами, чтобы мое секретное оружие не гремело. Теперь можно было отправляться на пятый этаж.
«Он принес две бутылочки. Значит, в отличие от остальных знал, что мы оба здесь, в больнице», – эта глупая мысль постоянно лезла мне в голову. Нет, ну, в самом деле, чего цепляться к таким мелочам. Тот, кто создает жуткие глюки, проклятия и хищные тени, наверняка мог прихватить с собой запасную бутылку.
Лифт остановился на пятом этаже. Я осторожно выглянул. Как и ожидалось, дежурной медсестры не было на месте – проход остался свободен. Пройти пять метров и осторожно открыть стеклянную дверь, что может быть проще? Но не для человека с костылем в одной руке и ведром в другой. В общем, дорога заняла некоторое время. Наконец я отдернул пластиковую занавеску и застыл, пораженный смертельным ужасом. Полная низкая луна отлично освещала пространство. Бутылочка стояла на тумбе, рядом лежала крышечка. Наверное, Саша сделала глоток и не закрыла заряженную воду. Тьма вытекла из горлышка, добралась до кровати и окутала голову ясновидящей. Тело девушки висело в воздухе в полуметре над матрасом. Казалось, его держит огромная черная лапа. Я понимал – нужно что-то делать, но не представлял что.
– Осталось всего четыре встречи с Тенью, и всё – конец», – эту мысль я прогнал прочь, но всё равно стало жутко.
У меня не было с собой ни святой воды, ни серебряных пуль. Оставалось только одно – закрыть чертову бутылку! Я потянулся к пробке, а тьма ко мне. Отступать было некуда. Мои пальцы вцепились в рифленый пластик и начали закручивать. Тень поползла вверх по моей руке, и мир изменился.
Я оказался посреди белой равнины. Под ногами колыхалось море травы с крохотными черепами вместо цветков, рядом стояло сухое черное дерево. На его стволе сквозь кору проступали женские фигуры и лица. Я узнал в них Сашу. Где-то высоко в кроне оставалась единственная живая ветка с листьями в виде глаз. До огненного знака было рукой подать, он висел в воздухе над невысоким холмом всего метрах в десяти от меня. Я пошел к нему, но остановился на полдороге и обернулся. Сухое дерево скрипело и стонало. Сквозь эти звуки проступали слова:
– Забери меня отсюда. Мне страшно.
– Как? Может, я просто дотронусь до знака и кошмар кончится?
– Нет! Не оставляй меня!
Логика подсказывала: ты должен поскорее смыться из этой галлюцинации. Я пошел вперед, выслушивая упреки Саши, и остановился на вершине холма. Моя рука замерла возле зеленого пламени. Громкий треск заставил меня обернуться. Большая ветка отломилась от дерева и упала на землю. Череп-трава тут же заскрежетала крохотными челюстями и принялась пожирать древесину.
– Вот блин!
Я побежал обратно. Я понял: Сашу нельзя бросать в этом месте. Не слишком рационально, но, с другой стороны, никто не обещал, что здесь действуют законы физики и логики.
– Ну, и что нам теперь делать? – Я сел на землю возле корней и облокотился спиной о ствол.
– Не оставляй меня. Мне страшно.
Череп-трава уже превратила упавшую ветку в труху, а теперь стучала и скрежетала зубами. Положение казалось безвыходным.
– Ладно! – говорю. – В конце концов, это моя галлюцинация. Так что пойдем вместе к знаку.
Я обошел дерево и начал толкать. Усилия казались бесполезными, но что мне еще было делать? Поднялся ветер. Застучали миллионы косточек череп-травы.
– Заткнитесь, твари! Я вас не боюсь! – Кажется, мой крик был услышан… Белая равнина начала распадаться. От нее отламывались края, оставляя вместо себя зияющую черную пустоту. Минут через пять я решил выглянуть из-за дерева. Оно стало ближе к холму на пару метров. Или это только показалось? Земля под ногами задрожала. Тьма пожирала белую равнину. Ее черные щупальца вползали через края, отламывали большие куски. Я продолжал толкать. В моей голове где-то посреди дикого ужаса оставался участок непоколебимого упрямства. Тьма подбиралась ближе. В ней исчезли ближайшие холмы. Мириады белых цветов череп-травы взмыли в воздух и посыпались вниз, как жуткий костяной снег. Я снова выглянул из-за ствола и увидел, что огненный знак совсем близко. К несчастью, равнина разрушалась слишком быстро. Через минуту мы остались на небольшом островке посреди тьмы. Корни дерева повисли в пустоте. Со всех сторон вокруг нас кружила невидимая, но осязаемая чернота. В ней жил звук миллиона крохотных ноготков, царапающих стекло.
«Ну всё! Нам конец», – подумал я, и тут мощный порыв ветра захлопнул наш островок. Он сложился, как тетрадный лист. Меня бросило куда-то то ли вниз, то ли вверх. Я зацепился за верхние ветки дерева и увидел прямо перед собой зеленые глазастые листья. В следующее мгновение нас накрыл пламенный символ, и мы вернулись в нормальный мир.
Я медлил лишь мгновение, а потом закрутил пластиковую крышку до конца. Жидкость в бутылке на глазах светлела, за секунду она превратилась из угольно-черной в обычную воду. Глаза у Саши были большими и совершенно безумными. Девушка смотрела сквозь меня в темноту палаты.
– Эй! – Я помахал рукой перед её глазами. – С тобой всё в порядке?!
Ясновидящая начала говорить, но ее лицо оставалось каменным, лишенным эмоций. Я не сразу понял, что она читает стихи. Голос был мертвенный, механический: