Извернувшись, Костя выскочил из пределов досягаемости мутанта, но зверь не собирался ждать слишком долго и продолжал медленно надвигаться, словно неумолимый карьерный самосвал. Костю охватило отчаяние. Он ничего не мог сделать и никак не мог повлиять на дальнейшее развитие событий. Почему-то именно в этот момент, совершенно некстати, вспомнился оставшийся далеко позади бронепоезд, на котором еще долго люди будут надеяться на спасение.

Поэтому, увидев Топора позади мутанта, он сперва даже не поверил своим глазам. Между тем, неизвестно откуда появившийся сталкер деловито сунул автомат мутанту под хвост и нажал на спусковой крючок. И не отпускал три долгие секунды, пока не закончился магазин. Тварь взревела со страшной силой, да так, что сидящих прямо перед ней Марину и Наташку закидало густой слизью, но, вопреки ожиданиям, не пыталась резко развернуться и поквитаться с обидчиком, а постояла еще немного, и упала мордой вперед. Лишь хвост напоследок конвульсивно дернулся и ударил в грязь, точно кувалдой, прямо у ног Топора.

Не веря своему счастью, Костя кинулся навстречу сталкеру. И только тогда заметил на черной поверхности омута, у самого берега, догорающий синим пламенем, крохотный плот из двух бревен, связанных поясным ремнем.

Топор, не дожидаясь Костю, сам перебрался через тушу зверя, загородившую практически весь проход. Деловито пнул по клыкам мутанта, вонзившимся в землю, повернулся и даже переменился в лице, обнаружив прямо перед собой пять человек.

– Да вы чего, – растерянно сказал Топор, когда весь отряд обступил его со всех сторон и полез обниматься. – Да то плевое дело. Болотный медведь с автомата только так кладется. Когда он стоит, его так, конечно, не взять. Но можно гранату под ноги бросить. Но когда начинает атаковать, становится тугодумным и неповоротливым. Ничего особенного.

Его не слушали, а лезли с объятиями, хлопали по плечам и жали руки. Только Марина стояла в стороне и слабо улыбалась. Он попробовал шутливо отмахнуться, но его руку поймала Наташка и прижала к своей голове. И Топор смутился. Так и стоял среди своих людей и беспомощно смотрел на Марину. Она же просто стояла и смотрела на него. И лишь когда общие восторги немного улеглись и Топора выпустили из живого плена, подошла и осторожно поцеловала в щеку.

Он дернулся, точно от пощечины, и посмотрел на нее, но Марина уже развернулась и быстро отошла к своему рюкзаку.

От звериной туши нестерпимо воняло, и Топор предложил вернуться обратно по собственным следам, чтобы сделать небольшой привал. Но привала сделать не удалось: стоило всем собраться, как огненное марево двинулось прямо в их сторону.

– Что за везение нам такое, – сказал с досадой Топор. – Она растет и еще долго не успокоится, видимо. Теперь у нас один путь – только назад. И пытаться найти дорогу сюда же, но вон с той стороны.

– Почему именно сюда? – спросил Костя. – Дорогу мы ведь так и не знаем.

– Когда я стоял на той стороне, – сказал Топор со вздохом, – то видел один знакомый ориентир. Отсюда до Периметра осталось часа четыре ходу. Ну пять, это максимум. И местность там снова начинается чистая. Быстро бы двинулись.

– А люди? – спросила Марина. – Ну те, с которыми ты знакомиться пошел. Где они?

– Не знаю, – с некоторым сомнением в голосе сказал Топор. – Пока я шел, туман сгустился. А когда туда вышел – не было там никого. И тут аномалия, черт бы ее побрал, активизировалась. Повезло, конечно. Задержись я секунд на сорок, там бы и спекся. А люди успели уйти. И не вернулись посмотреть, что разбудило аномалию. Странно.

– Значит, если бы мы людей тех не увидели и просто прямо прошли, к вечеру могли бы уже выбраться? – с недоверием спросила Наташка.

– Скорее всего – да, – почти ласково улыбаясь, сказал Топор. – Но думать об этом не советую. Если поможет, возьми на вооружение старинную сталкерскую мудрость: «если не везет, значит везет».

– Не поняла, – с недоумением сказала Наташка.

– Пойдемте обратно, расскажу по дороге, – сказал Топор. – А то пока будем байками развлекаться, поджарит нам «огневушка» хвосты.

35

Очнулся Связист в полной темноте. Сел. Присмотрелся в тщетных попытках что-либо разглядеть. Темнота спрятала все: очертания предметов, силуэты людей, даже собственные конечности. На ощупь удалось определить, что сидит он на небольшой пружинистой кровати с влажным матрасом. И все.

Связист медленно поднял руку и поводил у себя перед глазами. Нет, ничего не видно. Неужели ослеп?! Да ну, быть не может! Сталкер схватился за голову и тут же нащупал какую-то сырую ткань, в несколько слоев обмотанную вокруг головы. Уцепившись непослушными пальцами за края материи, Связист сдернул ее с себя. На колени упал влажный, похожий на мох, комочек.

Голова заболела так сильно и внезапно, что сталкер не выдержал и застонал. Утерев тыльной стороной ладони лицо, сталкер все же смог оглядеться: небольшое квадратное помещение с койками по углам, на одной из которых лежало человеческое тело, и столом в самом центре. На столе керосиновая лампа, чей неровный свет освещал бетонные стены с пляшущими по ним тенями, три деревянных табурета и металлический стул, несколько шкафов и решетчатый квадратик вытяжки под потолком.

– Очнулся? Давай, присаживайся, есть будем, – послышался справа голос Васильева.

Сталкер с трудом повернул голову на звук: хозяин схрона сидел за столом, выщелкивая патроны из магазина. Напротив проводника угадывался худой, слегка сутулый силуэт Версоцкого. Рядом с ним, прямо на полу, сидел Зюзя.

– Хреново-то как, – простонал Связист, поднимаясь на ноги.

– А ты думал! Мы ж, считай, в последний миг дверь закрыть успели, прежде чем вырубились, – не глядя на собеседника ответил Васильев. – Тряхануло нас не слабо, короче. Ты «мочалку» обратно к башке примотай – полегчает. Она ж отходняк хорошо гасит. Кому я рассказываю? Сам же сталкер…

Связист молча взял артефакт и приложил к голове, закрепив тем же куском бинта. Спустя несколько секунд боль ослабла, тошнота прошла и сил как будто прибавилось.

На негнущихся ногах сталкер доковылял к столу, придвинул к себе табурет и сел рядом с Версоцким. Вскрыл банку с тушенкой, коих на столе громоздилась целая пирамида, и принялся есть пластиковой вилочкой, косо поглядывая то на ученого, то на бандита.

– Профессор, ничего не хотите мне сказать? – не выдержал Связист. – Что за хрень творится в Зоне? Что это была за деревня, словно появившаяся из прошлого? Какого ляда меня несколько ночей мучает один и тот же сон? Хватит уже секреты разводить. Выкладывайте все, как на духу.

– Хорошо, – сказал Версоцкий и погладил Зюзю по голове. – Много лет назад я и мой старший, так сказать, коллега проводили в Зоне один эксперимент. Не буду скрывать: у нас были совершенно безумные планы, связанные с попыткой обуздать само время. Так что, молодой человек, отвечая на ваш вопрос, должен сказать – да, мы проводили эксперименты со временем.