Интересно, добрался ли он уже до Москвы, подумал Гуров. Только бы не зашибся насмерть – это совсем ни к чему. Но не должен – мужик крепкий, тренированный. Падать наверняка обучен.
Но не только в капитане Теплове было дело. Больше всего Гурова беспокоило, действительно ли они вышли на след убийцы Скока. Гуров полагал, что вероятность этого высока – если Теплов каким-то образом сумел разыскать Евсееву и найти с ней общий язык, он наверняка располагал данными о ее знакомствах. Ничего удивительного, что его люди сумели выследить беглянку. Но если этого на самом деле не произошло, Гуров окажется в тупике. И тут не помогут ни Брагин, ни телевидение.
Еще вопрос, появятся ли они здесь. Правда, откликнулись на неожиданный утренний звонок оба – и Брагин, и Борзенков, и оба обещали немедленно приехать. Гуров не мог не отдать должного мужеству этих людей. Брагин многим рисковал, намереваясь ввязаться в такое дело без приказа, да и Борзенкову могли светить большие неприятности.
Дом номер восемнадцать был уже совсем рядом. Гуров увидел темнеющий провал подворотни и по-прежнему освещенные окна на втором этаже. Крячко тоже поднял голову и сказал негромко:
– Вообще-то наш юный друг прав – кто-то должен остаться здесь. Сигануть в это окошко может даже ребенок.
– Вот ты и оставайся, – сказал Гуров.
– А ты сумеешь справиться со всей этой командой? – спросил Крячко и иронически кивнул на «языка». – Да еще с ребенком на руках?
– Не убивать же его, – рассудительно заметил Гуров. – Да и вообще до определенного момента мы вполне можем быть союзниками. И его, и нас интересует одна женщина. Верно, молодой человек?
Парень тоскливо посмотрел на него и мрачно сказал:
– Со старшим объясняйтесь!
– Я же говорю, он без старших ни шагу, – усмехнулся Крячко.
– Придется, значит, договариваться со старшим, – заключил Гуров. – Где наша не пропадала. Надеюсь, у вашего старшего голова на месте и он знает слово «договариваться». Если с головой у него так же плохо, как и у тебя, то, боюсь, тогда мы тут друг друга наверняка перестреляем.
Пленник посмотрел на него со священным ужасом.
– Вы собираетесь стрелять? – спросил он.
– Зря я, что ли, у тебя пистолет отбирал? – абсолютно серьезно ответил Гуров, незаметно подмигивая Крячко.
Совершенно уничтоженный, парень замолк и только украдкой озирался, видимо подыскивая подходящий вариант для бегства. Гуров совсем не возражал, если бы парень куда-нибудь убрался, но отпускать его он все-таки не решался. Скорее всего, тот в первую очередь, стараясь реабилитироваться, попытался бы предупредить своих. Последствия этого трудно предсказать.
На самом деле Гуров пока не собирался вступать ни с кем в переговоры. Он колебался, не зная, как лучше поступить – активно вмешаться в события или дождаться сначала подкрепления. Оба варианта имели свои минусы. И все-таки Гуров решил выбрать второй вариант – силы были слишком неравны, а компания Теплова вряд ли будет церемониться.
– Ну так пойдемте к моему командиру! – вдруг нетерпеливо сказал пленник. – Вы же хотели договариваться! Может, договоритесь. А мне это… пистолет бы отдали, а? Я ведь человек подневольный, мне приказали – я выполняю. Вы сами служите, должны понимать. Отдайте, а? Взгреют ведь меня!
– И правильно взгреют, – заметил Крячко. – Таким малохольным вообще в руки оружие опасно давать. И больше не заикайся по этому поводу, ты меня раздражать начинаешь.
– Чтобы тебя не раздражать, мы с молодым человеком отправимся, пожалуй, на его прежнее место, – сказал Гуров. – Будем оттуда вести наблюдение. В случае чего поможем.
– Вы поможете! – проворчал Крячко. – Ты с этим ухарем будь поосторожнее – такие малохольные от страха подвиг совершить могут.
– Постараемся не совершать, – улыбнулся Гуров.
Он уже собирался взять парня под локоток, чтобы перевести его на противоположную сторону улицы, но тут произошло то, чего опасался Крячко. То ли незадачливому служаке стало стыдно, то ли он понял, что с каждой минутой его положение делается все безвыходнее, так или иначе, на подвиг он решился.
Он вдруг нырнул куда-то вниз, проскочил под рукой Гурова и со скоростью перепуганного зайца рванул в подворотню. Может быть, он думал, что по нему откроют огонь из его же оружия. Через секунду он исчез.
– Мать твою!.. – с тихим гневом сказал Крячко. – Как же ты, Лева? – Его рука инстинктивно потянула из-за пазухи пистолет.
Гуров виновато пожал плечами.
– Бес его знает! Молодость! Видал, как он прытко? Одно слово – спецслужбы! Ты, между прочим, больше меня виноват – застращал парня!.. Он теперь реабилитироваться мечтает.
– Ага, орден ему дадут, – презрительно сказал Крячко.
Они замолчали и напряженно прислушались к тому, что делается во дворе. Там было тихо. Скорее всего, беглый пленник сейчас сидел в машине своего старшего и докладывал обстановку.
– Сейчас они сначала будут созваниваться с начальством и решать, что делать, – тихо сказал Гуров. – Интересно, капитан Теплов приступил уже к исполнению обязанностей или все еще бродит под Москвой? Впрочем, это неважно. Они будут беспокоить кого-то повыше. И тут может быть два варианта – или они немедленно убираются отсюда, или немедленно берут Евсееву, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
– И даже не поговорят? – огорчился Крячко.
– С нами-то? – спросил Гуров. – С нами, подозреваю, разговор будет короткий.
Но, как выяснилось, тут он опять дал промашку. Разговор состоялся, и очень скоро. Неожиданно из подворотни сторожко вывернулся коренастый настороженный человек. Непонятно как, но даже по всей его фигуре чувствовалось, что человек страшно зол, хотя и сдерживается изо всех сил. За его спиной маячила знакомая фигура «языка».
Коренастый всмотрелся в полумрак улицы и хрипло окликнул:
– Эй, муровцы! Вы, что ли? Давайте без лажи. Поговорить надобно!
– А вы кто же такие будете? – с любопытством спросил Крячко.
– Капитан Маляев, – уклончиво сказал человек, подходя ближе и пытливо озирая крепкие фигуры оперативников. – Что же вы нам операцию срываете, господа хорошие? У сотрудника табельное оружие забрали. Вас за это по головке не погладят! Это разжалованием пахнет!
– За оружие точно могут разжаловать, – согласно кивнул Крячко. – В курьеры переведут. И правильно, нельзя таким оружие доверять.
– Вы мне тут комедию не ломайте! – с тихой яростью проговорил Маляев. – Верните пистолет и убирайтесь отсюда! Иначе вам так весело будет, что навек запомните!
– Ты не пыли, – спокойно сказал Гуров. – Пистолет мы вам не отдадим. И убираться придется вам, любезный. Операцию вы, считай, провалили. Так и доложите начальству.
Коренастый капитан несколько секунд молчал – наверное, укрощал темперамент. Но до конца не укротил – когда он заговорил, голос его звучал угрожающе и с удивительной ненавистью.