Гуров был встревожен. Что означал этот отъезд – у Алевтины Викторовны все-таки сдали нервы или произошло что-то более серьезное? Она здесь ни с кем, кроме них, не общалась, поэтому и спросить было не у кого. Гуров не успел еще хорошенько переварить этот неприятный факт, как портье вдруг еще что-то вспомнил.
– А еще вас спрашивал молодой мужчина, – конфиденциально сообщил он, наклонясь почти к самому уху Гурова. – Ничем не примечательный, понимаете? Интересовался, где вас можно найти и когда вы бываете в номере. Полагаю, он еще зайдет. – Портье слегка помялся, но все же пересилил себя и признался: – Очень просил, чтобы о нем не было ничего известно. Даже предложил мне деньги… Деньги я, извиняюсь, взял, чтобы не возбуждать подозрений, разумеется. Но скрыть от вас сего факта не в силах, потому что чувствую в себе сильнейшую ответственность за ваше благополучие.
Гуров подумал, что худа без добра не бывает, и даже едва не свалившееся ему на голову ведро несло, оказывается, в себе положительный момент – оно разбудило ответственность в служащем гостиницы.
– А этот человек был не в красной рубашке случайно? – поинтересовался он.
– Нет, рубашка на нем была скорее серенькая, – ответил портье. – Исключительно неяркая личность, знаете ли.
До сих пор все личности, с которыми они сталкивались, трудно было назвать неяркими, поэтому никаких соображений в голову ни Гурову, ни Крячко не приходило.
– Так если опять появится, что прикажете сказать? – почтительно спросил портье.
– Ну что ж, просите! – секунду подумав, аристократически распорядился Гуров.
Поблагодарив портье, они наконец отправились к себе в номер, где приняли душ и переоделись.
– Ничего не понимаю, – заключил Гуров. – Рештина уехала, зато появился какой-то серый мужик в рубашке, который просит его не рекламировать. Рештина могла не перечислить деньги на счет Даниила. Но вряд ли тот послал бы сюда своего эмиссара с нами разбираться. Ведь он уверен, что мы надежно заперты в Трех Скалах. И вообще, здесь за нами довольно плотно следили, знали, где мы каждую минуту. А этот начал задавать вопросы портье, привлек к себе внимание…
– Может быть, они просто хотели убедиться, что мы точно не вернулись? – предположил Крячко.
– Все может быть, – хмурясь, ответил Гуров. – Только вряд ли. Портье говорил, что он обещал зайти еще раз. Странно все это. У меня такое ощущение, что нас обходят с тыла. Пора переходить к активным действиям, иначе нас еще раз могут попробовать убить.
– Что ты имеешь в виду? Мы напишем заявление майору Загоруйко? – спросил Крячко.
– Обязательно напишем, – подтвердил Крячко. – Но сначала позвоним в Москву генералу. Нужно заручиться поддержкой. Пусть пошевелятся там немного, если не хотят тратиться на наши похороны. В конце концов, должно же слово нашего министра иметь здесь хоть какой-то вес! Или, как верно заметил наш приятель Кияненко, главнее майора в этом городишке никого нет?
– Генералу позвонить не мешает, – согласился Крячко. – Но пока он там в Москве всю эту карусель раскрутит…
– А мы сегодня Загоруйко тревожить не станем, – сказал Гуров. – Я передумал. Пусть пребывает в уверенности, что с его любимой кривой до утра ничего не случится. А утром мы его возьмем тепленького.
– Стучат, – вдруг сказал Крячко.
Гуров непонимающе уставился на него.
– В дверь стучат, – пояснил Крячко. – Только очень тихо, как бы крадучись. Хороший человек так стучать не станет. Давай я сбоку встану и в случае чего врежу от души. Давно руки чешутся.
– Кончай трепаться, – строго сказал Гуров, поднимаясь.
Теперь он тоже услышал легкий, но настойчивый стук в дверь. Человек, который находился за порогом, явно не хотел, чтобы кто-то стал свидетелем его визита. Гуров отпер замок.
Не спрашивая разрешения, в комнату тут же вошел незнакомый человек среднего роста, довольно молодой и, как было обещано, в серенькой невзрачной рубашке. В лице его не было бы абсолютно ничего примечательного, если бы не глаза, в которых одновременно был холодок и вспыхивали искры какого-то странного веселья. Такому веселью мог бы предаваться удачливый дуэлянт, в очередной раз проткнувший шпагой своего соперника.
Войти в комнату он вошел, но тут же уперся в твердое плечо Гурова, который вовсе не горел желанием пропустить его дальше.
– Здороваться надо, молодой человек! – с вызовом сказал Крячко, выступая из-за двери, куда все-таки спрятался в предвкушении возможной потасовки.
Гость внимательно посмотрел на него, на Гурова, а потом сказал скороговоркой:
– Да-да, совершенно верно! Здравствуйте! Только закройте, пожалуйста, дверь. Желательно, чтобы нас вместе видело как можно меньше народу.
– Вот как? Интересно, – не двигаясь с места, сказал Гуров. – И для чего же, позвольте узнать, такие строгости?
Однако он мигнул Крячко, и тот плотно закрыл входную дверь. Визитер облегченно вдохнул и предложил:
– Давайте присядем, а? Нам нужно очень серьезно поговорить.
– Вы уверены? – осведомился Гуров. – Но мы, кажется, незнакомы. О чем же мы будем с вами говорить?
– Владислав Андреевич, – представился гость. – Ваши имена мне известны, равно как и род вашей деятельности. Именно по этому поводу я и хотел поговорить.
– По поводу нашей деятельности? – удивился Гуров. – Мы отдыхаем. Принимаем солнечные ванны, плещемся в море… А вы случайно не страховой агент?
– Нет, – серьезно ответил Владислав Андреевич. – Я агент, но другого ведомства. В общем, я подполковник службы безопасности.
– Быстро ты в подполковники выбился! – заметил Крячко. – Так дело пойдет, глядишь, на пенсию маршалом отправлять придется!
– На моей работе дальше подполковника вряд ли продвинешься, – спокойно ответил гость. – Это мой потолок. Но я сюда не карьеру обсуждать пришел.
– А что вы пришли обсуждать? – спросил Гуров. – Вы полагаете, что наша деятельность представляет угрозу безопасности вашей страны?
– Это как посмотреть, – загадочно сказал Владислав Андреевич. – Однако давайте все-таки присядем. Я целый день на ногах.
Гуров пожал плечами. Они расселись вокруг стола и недоверчиво посмотрели друг на друга.
– Итак, мы вас слушаем, – сказал Гуров.
– У меня информация, что вы заняты поисками гражданина России господина Рештина, – уверенно сказал Владислав Андреевич. – Вам удалось чего-нибудь добиться?
– Мы не можем ответить на этот вопрос, – ответил Гуров. – Ведь мы до сих пор даже документов ваших не видели. Нас здесь так часто обманывали, что мы отучились верить на слово.
– По некоторым причинам я прибыл в этот город по чужим документам, – сказал Владислав Андреевич. – И сейчас вы поймете, в чем дело. Вам ведь известна фамилия Бородюк?