В две минуты восьмого большой, белый с оранжевым, грузовик с надписью «Перевозки Генри» на бортах остановился у невзрачной металлической будки в конце таможенного терминала портлендских доков. Было время прилива, и чайки, пронзительно крича, беспокойно кружили над водой на фоне багрового заката.
– Господи, да здесь никого нет! – заметил Ройал Сноу и, допив пепси, бросил пустую бутылку под ноги. – Нас тут арестуют как грабителей!
– Кто-то все-таки есть! – возразил Хэнк Питерс.
– Полицейский!
Но это оказался не полицейский, а ночной сторож, который подошел и посветил им в лицо фонарем.
– Есть среди вас Лоренс Крюкат?
– Крокетт, – поправил Ройал. – Мы от него. Приехали забрать несколько ящиков.
– Хорошо, – сказал сторож. – Пошли со мной – надо расписаться в накладной.
Он повернулся к Питерсу, сидевшему за рулем:
– Подай машину задом вон к тем воротам, где горит лампочка. Видишь?
– Вижу, – ответил Хэнк, включая заднюю передачу.
Ройал Сноу прошел за охранником в контору, где булькала кофеварка. Часы, висевшие на стене над плакатом с какой-то красоткой, показывали четыре минуты восьмого. Покопавшись в бумагах на столе, охранник нашел нужную и протянул Ройалу:
– Поставь свою подпись.
Ройал так и сделал.
– Внутри включите свет и смотрите в оба! Там полно крыс.
– Еще не видел крыс, которые бы не испугались вот этого! – отозвался Ройал и описал ногой в тяжелом ботинке дугу в воздухе.
– Это портовые крысы, сынок, – сухо пояснил сторож. – Они разделывались с парнями и покруче.
Ройал вышел и направился к воротам пакгауза. Сторож наблюдал за ним из дверей конторской будки.
– Гляди в оба! Старик говорит, что там крысы, – предупредил Ройал напарника.
– Ладно, – хмыкнул тот. – Старый добрый Ларри Крюкат!
Нащупав на стене склада выключатель, Ройал щелкнул им и зажег свет. Во влажном воздухе, пропитанном запахами соли и гниющего дерева, витало нечто зловещее, отбивавшее охоту веселиться. Да еще эти крысы!
Вид пустого склада, если не считать нескольких ящиков посередине, навевал мрачные мысли. Судя по всему, буфет находился в самом большом ящике, на котором не было, как на остальных, маркировки «Барлоу и Стрейкер. Джойнтер-авеню, 27, Джерусалемс-Лот, штат Мэн».
– Похоже, работы здесь не так много, – сказал Ройал и, достав накладную, пересчитал ящики. – Вроде все на месте.
– Тут крысы, – отозвался Хэнк. – Слышишь?
– Да. Проклятые твари! Я их ненавижу!
Они оба помолчали, прислушиваясь к писку и шорохам в темных углах.
– Давай приступать, – предложил Ройал. – Начнем с самого большого, чтобы он не мешал разгружаться в магазине.
– Годится.
Они подошли к ящику, и Ройал, достав перочинный нож, вскрыл конверт, прикрепленный к борту ящика клейкой лентой.
– Эй, – засомневался Хэнк, – ты думаешь, что мы можем?
– Должны же мы убедиться, что это наш ящик? Если привезем не то, Ларри подвесит нас за мягкое место у себя на стене.
Он вытащил накладную.
– И что там? – спросил Хэнк.
– Героин, – с серьезным видом отозвался Ройал. – Целых двести фунтов этого дерьма! Плюс две тысячи шведских журналов с порнухой и триста упаковок французских презервативов…
– Дай-ка посмотреть. – Хэнк забрал накладную и прочитал: – «Буфет». Все так, как и говорил Ларри. Порт отправления – Лондон, Англия. Порт назначения – Портленд, штат Мэн. Тоже мне… «французские презервативы»! Положи накладную обратно.
Ройал послушался, но что-то его смущало.
– Как-то странно все это.
– Сам ты странный!
– Я серьезно! На этой штуке нет никаких таможенных отметок. Ни на ящике, ни в накладных. Ни одной печати или штампа!
– Наверное, их ставят такими специальными чернилами, которые видно только в инфракрасном свете.
– Когда я работал в порту, так никогда не делали. Господи, да они ставили печати везде, где только было место! Как бы ты ни старался, а все равно перемажешься чернилами по самые локти.
– Хорошо! Я очень рад! Но моя жена любит ложиться рано, а у меня насчет нее были планы.
– Может, стоит заглянуть внутрь…
– Еще чего! Давай хватайся!
Ройал пожал плечами. Они подняли ящик, и внутри что-то тяжело переместилось. Ящик оказался чертовски тяжелым. Судя по весу, там действительно был старинный буфет.
Кряхтя от напряжения, они с трудом дотащили его до грузовика и водрузили на платформу гидравлического подъемника кузова. Ройал наблюдал, как Хэнк управлял подъемником, и когда платформа поднялась, они оба на нее залезли и затащили ящик внутрь.
Что-то с этим ящиком было не так, и Ройал никак не мог понять, что именно. И дело было отнюдь не в отсутствии таможенных штампов, а в чем-то другом, что не поддавалось объяснению. Он подозрительно разглядывал ящик, пока Хэнк не окликнул его:
– Пошли. Надо загрузить остальные.
На всех других ящиках, за исключением трех доставленных из самих Штатов, имелись привычные таможенные штампы. При погрузке Ройал сверял их номера с указанными в накладной. Все ящики, предназначенные для магазина, они сложили в центре кузова, поближе к заднему борту.
– Кто, черт возьми, позарится на эту рухлядь? – поинтересовался Ройал, когда все ящики оказались в кузове. – Польское кресло-качалка, немецкие часы, ирландская прялка… Господи Боже, и цену наверняка заломят такую!..
– Туристы, – авторитетно пояснил Хэнк. – Туристы купят что угодно! В Бостоне и Нью-Йорке есть чудаки, которые купят даже мешок с навозом, лишь бы мешок был действительно старым!
– Не нравится мне тот большой ящик, – никак не мог успокоиться Ройал. – Ни одной таможенной отметки. Так не бывает!
– Так давай его доставим по адресу!
Обратный путь в Салемс-Лот они проделали молча. Хэнк гнал грузовик на максимально разрешенной скорости, стараясь скорее разделаться с поручением. Оно действовало ему на нервы. Как сказал Ройал, тут что-то не так.
Он подъехал к заднему входу магазина, и тот, как и обещал Ларри, действительно оказался незапертым. Ройал попытался включить там свет, но ничего не вышло.
– Хорошенькое дело! – пробурчал он. – Придется разгружать в чертовой темноте… Слушай, а ты не чувствуешь какой-то странный запах?
Хэнк потянул носом. Да, пахло чем-то неприятным, но сообразить, чем именно, ему не удалось. Сухой и едкий запах походил на гниение, и от него щипало в носу.
– Тут слишком спертый воздух, – сказал он, водя лучом фонаря по просторному пустому помещению. – Нужно просто хорошенько проветрить.