ХВАТИТ!
Усилием воли Сьюзен заставила себя выбросить эти мысли из головы и почувствовала, как покрылась липким потом. И все – от одного вида обычного дома с закрытыми ставнями. Нужно взять себя в руки! Она же собиралась только посмотреть, что к чему, вот и все! Отсюда можно увидеть ее собственный дом! Что, скажите на милость, может случиться в такой близости от родного жилища?
И все же, когда деревья стали совсем редкими, она еще крепче сжала в руке кол и стала продвигаться вперед, опустившись на четвереньки. Минуты через три или четыре Сьюзен оказалась перед открытым пространством. За последними деревьями и кустами можжевельника просматривалась западная часть стены, опутанная побегами жимолости. Высокая, до колен, некошеная летняя трава пожелтела.
Неожиданно тишину разорвал рев двигателя машины, и сердце у Сьюзен чуть не выпрыгнуло из груди. Она сумела удержаться на месте, вцепившись пальцами в траву и сильно закусив нижнюю губу. Через мгновение показалась старомодная черная машина, которая притормозила у ворот и, повернув направо, направилась в сторону города. Сьюзен сумела хорошо разглядеть мужчину, сидевшего за рулем: большая лысая голова; глаза посажены так глубоко, что видны одни глазницы; темный костюм. Стрейкер. Наверное, едет в магазин Кроссена.
Многие ставни зияли щелями от выпавших реек, и Сьюзен обрадовалась: можно осторожно подобраться вплотную и заглянуть внутрь. Скорее всего она увидит только стройматериалы: может, свежую штукатурку или новые обои – инструменты, лестницы и ведра. Примерно так же романтично и сверхъестественно, как футбол по телевизору.
Но прежний страх не отпускал.
И вдруг волной накатил настоящий ужас, отметавший всякую логику и здравомыслие, а во рту появился металлический привкус.
Сьюзен почувствовала за спиной чье-то присутствие еще до того, как ей на плечо опустилась рука.
9
Начинало темнеть.
Бен поднялся со складного деревянного стула и подошел к окну, выходящему на лужайку позади похоронного бюро. Ничего особенного он не увидел. Время было без четверти семь, и тени стали совсем длинными. Несмотря на осень, трава оставалась по-прежнему зеленой, и он подумал, что предусмотрительный гробовщик постарается сохранить ее такой до самой зимы. Символ продолжающейся жизни на фоне умирающего года. От этой мысли Бену стало не по себе, и он отвернулся.
– Ужасно хочется курить, – пожаловался он.
– Курение убивает, – отозвался Джимми, не оборачиваясь. Его внимание было приковано к маленькому телевизору Мори Грина, по которому показывали фильм о дикой природе. – Вообще-то я бы и сам не отказался. Я бросил курить десять лет назад после доклада министерства здравоохранения о вреде табака. Врачам это не к лицу. Но первым делом по утрам хватаюсь за пачку на тумбочке.
– Вы же сказали, что бросили.
– Я держу там пачку по той же причине, что алкоголики хранят бутылку виски в шкафу на кухне. Вырабатываю силу воли.
Бен бросил взгляд на часы: 18:47. Если верить воскресной газете Мори Грина, солнце сядет в 19:02 по восточному времени.
Джимми все устроил замечательно. Мори Грин оказался маленьким человечком в расстегнутой черной жилетке и белой рубашке. При виде доктора печальная настороженность на его лице сменилась радостной улыбкой.
– Шалом, Джимми! – воскликнул он. – Где вы пропадали?
– Спасал человечество от простуды, – с улыбкой отозвался тот, пока Грин тряс ему руку. – Позвольте представить моего хорошего друга. Мори Грин, Бен Миерс.
Мори обхватил ладонь Бена обеими руками. За стеклами в тяжелой черной оправе блеснули глаза.
– И вам тоже – шалом! Друзья Джимми – мои друзья. Входите же, я позову Рэйчел и…
– Не нужно, – остановил его Джимми. – Мы пришли попросить об одной услуге. И немаленькой.
Грин внимательно посмотрел на Джимми.
– «Немаленькой»! – насмешливо повторил он. – Как можно! Разве не благодаря вам мой сын входит в тройку лучших учеников класса в своей школе? Да все, что угодно, Джимми!
Джимми покраснел.
– На моем месте любой поступил бы так же, Мори.
– Я не собираюсь с вами спорить. Говорите! И почему у вас с мистером Миерсом такой встревоженный вид? Вы попали в аварию?
– Нет-нет.
Грин провел их на маленькую кухоньку позади часовни и поставил варить кофе в старой облезлой турке.
– Норберт уже забрал тело миссис Глик? – поинтересовался Джимми.
– Нет, даже не показывался, – ответил Мори, ставя на стол сливки и сахар. – Он заявится в одиннадцать и еще будет удивляться, почему меня нет на месте! Бедная женщина! – вздохнул он. – Такое горе в семье! А как чудесно она выглядит, Джимми! Ее привез старый дуралей Риардон. Она была твоей пациенткой?
– Нет, – признался Джимми, – но мы с Беном… хотели бы посидеть возле ее тела этой ночью, Мори. Прямо тут, внизу.
– «Посидеть»? Вы хотели сказать «осмотреть»?
– Нет, – твердо ответил Джимми. – Просто побыть рядом.
Мори удивленно уставился на них.
– Похоже, что я не ослышался. Но зачем?
– Этого я не могу сказать, Мори.
– Понятно! – Грин разлил по чашкам кофе и попробовал его из своей. – Не очень крепкий – в самый раз. Она болела чем-то заразным?
Джимми и Бен обменялись взглядами.
– В общепринятом смысле – нет, – наконец произнес Джимми.
– И вы хотите, чтобы я держал рот на замке?
– Да.
– А если явится Норберт?
– Норберта я беру на себя, – заверил Джимми. – Скажу ему, что Риардон попросил посмотреть ее на предмет инфекционного энцефалита. Он не станет перепроверять.
Грин согласно кивнул.
– Да уж, без приказа Норберт палец о палец не ударит.
– Так мы договорились, Мори?
– Ну конечно! А я-то думал, что речь действительно о чем-то серьезном…
– Так и есть. Возможно, все гораздо серьезнее, чем вам представляется.
– Вот допью свой кофе и отправлюсь домой узнать, что за кошмар Рэйчел соорудила на ужин. Держите ключ. Заприте за собой, когда пойдете.
– Еще раз огромное спасибо, Мори.
– Всегда рад услужить. Только взамен я тоже хочу попросить об услуге.
– Конечно. О чем?
– Если она что-нибудь скажет, запишите это для потомства. – Он засмеялся, но тут же осекся, увидев, как изменились их лица.
10
Без пяти семь Бен почувствовал, как в нем стало нарастать напряжение.
– Перестаньте смотреть на часы, – посоветовал Джимми. – Этим время не подстегнуть.
Бен виновато отвернулся.