— Простите…
Прохожий сбавил шаг, но даже не остановился.
— А что случилось? — поинтересовался Винни.
— Ничего, — удивился тот. — А что?
— Ничего, — в свою очередь смутился Лупо. — Просто все эти люди… Зачем они все здесь? Им нечем заняться?
Прохожий покосился на Винни, как на умалишенного, и прибавил шаг.
Выходит, это норма жизни, поразился Винни. Но как такое может быть? Все эти люди, они только торгуют и спешат куда-то. А кто же работает? Кто занимается фермерством, кто производит нужные товары? Ведь не могут же они появляться из ниоткуда. Не может же целый город жить только суетой и куплей-продажей. Или может? И потом, это же должно быть безмерно скучно ничего не делать, а только продавать.
Размышляя таким образом, Винни свернул на набережную. От невероятного зрелища перехватило дух. Про море писали в старых книгах, которые хранились в библиотеке Академии, но если верить тем книгам, морей на земле больше не было. Впрочем, если верить тем книгам, то и вообще ничего больше не было. Только Пустошь, и Витано посреди нее, как последний оплот человечества. Последние же дни разбивали эту теорию в пух и прах.
А море… Море оказалось чем-то невероятным. Оно начиналось прямо здесь за гранитным портиком, облизывая пенной волной серые плиты набережной, и уносилось вдаль насколько хватало глаз. Оно казалось бесконечным.
Как Пустошь, подумалось Винни. Пока его жизнь не пошла кувырком из-за глупого пьяного спора, пока он жил в Витано, Пустошь за городской стеной выглядела такой же бесконечной. Только за той бесконечностью ничего не было. Весь мир кончался за стеной. А за этим бесконечным морем, Винни теперь точно это знал, была еще какая-то жизнь. Совершенно другая, непонятная. Но она была.
От этой мысли закружилась голова, и Винни отвернулся от туманной бесконечности пасмурного моря. Интересно, как оно выглядит в солнечный день. Оставив за спиной странные постройки, рядом с которыми на воде покачивались плавучие дома-корабли, как решил для себя никогда не видевший кораблей Винни, юноша направился вдоль набережной.
Здесь тоже было полно народу. Попадались люди в полосатых майках и просто люди. Было много пьяных. А в одном месте рядком стояли ярко и нескромно одетые женщины.
— Эй, морячок, — позвала одна. — Ты юнга, что ли? Хочешь повеселиться?
Винни огляделся и понял, что обращаются к нему. Но смысл обращения не понял вовсе.
— Недорого, — крикнула женщина.
Что-то в этих словах показалось Винни противоестественным, хоть он и не понял смысла. И юноша поспешил прочь. Сзади обидно расхохотались.
Винни перебежал на другую сторону набережной и поспешил углубиться во чрево города-порта. Странный смех еще долго звучал у него в ушах.
Стараясь убедиться, что это, скорее, его воображение, юноша даже оглянулся. Нет, никто его не преследовал, не бежал за ним и не хохотал в спину. До него вообще, кажется, никому не было дела. Разве что какой-то лысый господин смотрел на него с противоположной стороны улицы. Нет, не смотрел. Просто окинул взглядом, решил Винни.
И в самом деле, человек уже шел в совершенно противоположную сторону. Торопился куда-то по своим делам. И до Винни Лупо ему не было никакого дела.
Юноша развернулся и нос к носу столкнулся с другим прохожим, чуть не сбив того с ног.
— Простите, — отпрянул он.
Прохожий шатнулся в сторону и, помотав головой, побежал прочь. Лицо его выглядело так, словно Винни застал прохожего за чем-то непристойным. А еще оно показалось ему до боли знакомым.
Не сразу, в первый момент он и подумать об этом не успел. Но чем больше думал и вспоминал, тем более верил в то, что видел это лицо раньше. Где и когда? Воспоминание кольнуло, словно сердечная боль. Точно!
Это было два года назад. Витано провожал новых следопытов в Пустошь. Винни с Митриком пошли посмотреть. Он все время вглядывался в лица тогда, хотел найти в них что-то необычное, но не находил. И среди этих лиц было то, которое он только что видел на улице Лупа-нопа.
Винни вздрогнул. Ошибки быть не могло. Юноша обернулся, дернулся назад, пробежал взглядом по людскому потоку, но знакомого лица не нашел. Не было и лысого господина. В суетливой толпе, что жила на улицах портового города вообще невозможно было удержать кого-то в поле зрения. Здесь все менялось и очень быстро. Хоть внешне и оставалось таким же пестрым, суетным и бесполезным.
Юноша задумался.
В гостиницу он вернулся уже поздно вечером. Мысль о следопыте из Витано не давала покоя. Как он здесь оказался? Почему не вернулся назад в великий город? Что все это может значить? Или Винни все же показалось, и он увидел совсем другого человека?
Последняя мысль, хоть и не отступала, но казалась маловероятной. Почему-то юноша был уверен, что видел соотечественника. И эта уверенность лишь плодила загадки.
Он хотел поделиться этим со своими неживыми друзьями, но когда вошел в номер, мысль об этом пропала сама собой. Нет, Петро так и не появился, и Деррек не выполнил своего кровожадного обещания. Но здесь Винни ждало полное уныние.
— Что случилось? — поинтересовался юноша с порога.
— В том-то и дело, что ничего, — хмуро проговорил Мессер. — У меня все провалилось. Надежды не оправдались. Ингредиентов нужных не нашел, а книги, на которые делал ставку, оказались абсолютно бесполезными.
Мессер отвернулся и ушел к себе. Винни поглядел на Нану и Деррека. Вампир был утонченно участлив, девушка же чуть не плакала.
— Что там у вас с театральным? — уточнил Винни.
— Прием в училище в этом году закрыт, — вздохнул Деррек.
— И на следующий год пробоваться уже поздно. Слишком много желающих, — расстроенно добавила девушка.
Она уже справилась со своим горем, но меланхолия так просто не отступает, это Винни точно знал. А мрачный вид Наны был тому ярким подтверждением.
— И ничего нельзя сделать? — поинтересовался Винни сочувственно.
Нана помотала головой.
— Этот хмырь, директор училища, — пояснил вампир, — так и сказал. Должно, говорит, чудо свершиться или вы должны удивить меня и всю приемную комиссию, которая состоит из выдающихся деятелей нашего искусства, чтобы я стал с вами разговаривать.
Винни крякнул. Дерзкая неожиданная идея родилась сама собой.
— Так давайте их удивим, — азартно выпалил он.
— Как? — отмахнулся Деррек.
Но глаза Наны уже загорелись. Ей явно понравилась эта идея.
— Точно, у меня есть небольшой фрагмент из одной гениальной пьесы. Пьесу писал человек, не оборотень, так что она будет понятна.
— Они не будут смотреть твой фрагмент, — напомнил Деррек.
— А мы устроим представление на улице! — выпалила Нана. — Удивлять — так по полной. Вот только мне понадобится ваша помощь. В том фрагменте четыре роли. Две мужские и две женские. Ведущая — моя, но без остальных ничего не получится.